Роман Злотников - Крест и Полумесяц [litres]

Агаряне не бежали от битвы, но теперь они были наготове, ожидая стремительную атаку тяжелой ромейской конницы. Однако этого удара не последовало: вперед решительно пошли скутаты, не ломая «черепахи» из сомкнутых над головами щитов, а следующие за ними токсоты уверенно поражали врага стрелами, неся, впрочем, немалые потери. Несколько легких наскоков мусульман на ряды копейщиков убедили их, что строй стратиотов легким всадникам не прорвать.

Внезапно на левом фланге атаковали уцелевшие трапезиты и скифы. Жаждущие отомстить воины смело устремились в битву и сумели навязать противнику ближний бой. И тут же из-за их спин показались наемники Руселя де Байоля! Клин закованных в кольчуги всадников, ударивших в копье, опрокинул порядки агарян, одновременно с этим базилевс начал резко смещать клибанофоров на правый фланг…

Противник разглядел этот маневр. Понимая свою уязвимость, мусульмане стремительно отступили, вскоре оторвавшись от погони. Уж это у агарян получалось действительно хорошо! Однако их потери от залпов токсотов были весьма велики, а удар франков и норманн отрезал часть воинов от основных сил – позже большая их часть была окружена и окончательно разбита. Что это, если не настоящая победа?!

После крепкой встряски, полученной у Гераклеи в начале весны, мусульмане временно покинули границы империи, удерживая в Армении лишь несколько труднодоступных горных крепостей. Впрочем, поверившим в себя воинам базилевса было вполне по силам их взять – вот только внимание императора отвлекла новая опасность…

В Италии, колыбели Древнего Рима, в последние лет десять шла упорная война с норманнами, причем с переменным успехом. Так, ромейское войско, отправленное в Апулию [27] Область на юго-востоке Италии. Константином Дукой, сумело добиться впечатляющих успехов, заняв практически всю область и даже осадив норманнскую столицу, Мельфи. Правда, объединившись, вожди противника Роберт Гвискар и Рожер Боссо сумели снять осаду. А вот позже, когда Диоген отозвал большую часть хилиархий из Италии в надежде, что получившие по носу норманны поубавили пыл, последние перешли в наступление и один за другим взяли все ромейские города и крепости. За исключением самой мощной и многолюдной твердыни – Бари.

Роман очень тяжело переживал потери исконно римских земель в Италии, хотя и не показывал виду. Слишком сложной была обстановка на границах империи – так, серьезную опасность представляли скифы, временный мир с которыми держался на сильных пограничных гарнизонах. Ослабь их Диоген, и кочевники тут же захлестнули бы Болгарию и Фракию, забыв о договоренностях… Приходилось содержать значительное войско и в Болгарии, на случай очередного бунта или вторжения оногуров из-за Дуная, как то случилось десять лет назад [28] Речь идет о вторжении в Болгарию венгерской армии короля Андраша I. Большой войны тогда не случилось: прибывший из столицы с войском базилевс Исаак I Комнин сумел договориться с соседями и заключить мир. . Эти направления были наиболее важными из-за близости угрозы к столице империи.

Ну а война с агарянами за азиатские фемы была, по сути, войной за выживание. Ибо они являлись самыми густонаселенными в империи и давали как значительное число ополченцев, так и большую часть доходов. Утрать их, и войско сократится едва ли не вполовину, а враг легко дотянется через Босфор до Константинополя! Наконец, денег на содержание сильной армии уже просто не останется… Поэтому, как бы ни болело сердце за Бари, Диоген нисколько не сомневался в правильности своего выбора.

Вот только и терять город император не хотел! Увы, отзывая хилиархии из Италии, он грубо просчитался насчет норманнов: те не просто захватили Апулию, но сумели блокировать последнюю твердыню как с суши, так и с моря. Базилевс-то был уверен, что город-крепость выстоит, пока в его порт будут прибывать корабли с провизией, оружием и отрядами воинов, достаточными для поддержания обороны. Тогда силы норманн были бы последовательно перемолоты на мощных городских стенах, и в конце концов им пришлось бы отступить. А к этому времени Роман всерьез надеялся завершить войну в Азии, разбив агарян в решающем сражении, и отправиться с войском в Апулию. Уж его клибанофоры показали бы норманнским рыцарям, кто лучший конный воин!

Однако он недооценил Роберта Гвискара, впервые воспользовавшегося флотом для блокады ромейского города: соединив цепями свои корабли и окружив ими порт, он исключил возможность прихода помощи осажденным по морю. А в распоряжении базилевса не осталось боевых кораблей – спасибо треклятым русам из Таматархи, сжегшим последние дромоны и панфилы! Увы, постройка боевых судов дорого обходится казне, и с начала правления Диогена вопрос выделения денег стоял жестко: или возрождение флота, или возрождение армии. То есть на самом деле вопрос этот никак не стоял, для спасения империи, прежде всего, необходимо боеспособное войско – что тогда, что сейчас.

Скрепя сердце Диоген был готов пожертвовать Бари и Апулией, где жило греческое население, держащееся за Византию. Так же как признал захват русами катепанства Херсона и Сугдеи, потерю Готии в Таврии, не заключив, впрочем, мира с их архонтом, Ростиславом. Но у него не было флота, а значит, не было и возможности вернуть и защитить удаленные анклавы империи.

Однако еще зимой прошлого года все неожиданно переменилось: дож Республики Святого Марка Доменико Контарини предложил базилевсу помощь в борьбе с норманнами. Это был вовсе не щедрый жест доброй воли: венецианец преследовал свои интересы. Ведь в случае захвата Бари Гвискар получал мощную военно-морскую базу в Апулии, на юго-восточном побережье Италии. Это, в свою очередь, позволяло ему наносить удары по торговым маршрутам, проходящим сквозь пролив Отранто – морские ворота Адриатики (одноименный город-порт был захвачен им год назад). Имея сильный флот, республика не имела достаточного количества воинов, чтобы бороться с господствующими на юге Италии норманнами. А союз с Константинополем давал обеим сторонам возможность сокрушить врага как на море, так и на суше.

Надо сказать, что Венеция была давней союзницей империи. Сильный боевой флот островного анклава оказал существенную помощь еще Юстиниану в войне с готами, а позже венецианские корабли сражались вместе с ромейскими эскадрами против арабов. Основанная римскими гражданами, укрывшимися от гуннов на изолированных островах Адриатики, Венеция столетиями оставалась под властью Константинополя. А во время нашествия лангобардов в город перебрались многие богатые ромеи, вложившие свои средства в развитие торгового и военного флотов будущей республики.