Андрей Шопперт - Колхозное строительство 3 [СИ]

Принесли горячее. Пётр заказал экзотику. Котлету с тушёной квашенной капустой. Чисто немецкое блюдо. Не помнил Штелле, как это называется на языке Гейне, но главное ли это. Главное контрасты вкусов. Зачерпнул вилкой, прожевал. Вещь. Штрицель? Штрудель? Нет. Не вспоминалось.

— Ты, Пётр Миронович, извини. Мне посоветоваться нужно. На первый взгляд, вроде бы, всё законно, и кузнеца найдём, и стеклодува, и слесаря. Лучших найдём. И не сомневаюсь, ты в меру возможностей будешь помогать. Я нэ отказываюсь, нэт. Просто дай время во всём разобраться. Тут сбыт непонятно как налаживать. Опять же ОБХСС, так ведь ещё и контора может подключиться. Давай через неделю здесь встретимся. И самое главное. Мне нэ понятно, зачем это тебе. Нэ из-за денег же?

Из-за денег? Смешно. А из-за чего? «Люблю шорох орехов». Началось всё при переезде. Снимали рабочие люстру в квартире в Краснотурьинске и уронили. Разбили. Если честно, то Петру и не жалко было. Выписать бы премию Дарвина этому художнику-дизайнеру. А заодно и всему худсовету. Не должны они размножаться. Как можно придумать такое убожество? Нда! Не мы такие — время такое.

Пётр дозрел до решения нарисовать люстру самому и с помощью всемогущего Петроса воплотить сей проект в жизнь на июньском пленуме ЦК. Хотя это ведь, наверное, был чуть ли единственный пленум, на котором не заснёшь. Брежнев перевалил всю вину за проигранную шестидневную войну на Египет и Сирию. Сам лично подстрекал ведь эти страны, стравливал. Заставил министра обороны СССР маршала Гречко пообещать Египту прямое участие советских вооружённых сил в случае войны. А в результате только порвали дипотношения с Израилем. Да, тут ещё и Суслов вовремя приказал долго жить.

Когда первый секретарь Москвы Егорычев наехал прямо на пленуме на военных все просто рты пооткрывали. Пётр же за голову схватился. Устарела наша техника морально. Нужно перевооружаться. Его, блин, весьма беспокоит, что противовоздушная оборона столицы недостаточно надёжна. Существующая система всё более морально устаревает, модернизация её должного эффекта уже не даёт, создание же новой системы ПВО столицы слишком затягивается.

Пиндосы виноваты в подстёгивании гонки вооружений? Точно? А не Егорычевы? Хотя, кто их знает этих звёздно-полосатых, может, потому и не нападали, что были Хрущёвы и Егорычевы. Боялись. Ссыкотно.

Но не об этом речь. Речь о люстрах. Кроме зажигательных речей Брежнева и Егорычева было и просто море воды и блеяний всяких разных. Вот Пётр и достал блокнот. Решил люстру нарисовать. И увлёкся. Целых полтора десятка накидал. Благо баян в кустах, в виде отличного умения рисовать, никуда не делся. Вспомнил люстры, виденные в Чехии, ездил как-то с женой в Карловы Вары, ходил в Праге по магазинам. Вспомнил каталог из интернета, как-то заказывал там себе подарок на день рождения. Люстры были разные. И с висюльками, и с элементами ковки, и со всякими проволочными изысками.

После, разглядывая эскизы, додумался до следующего. Организовывать подпольный кооператив бесперспективно. Посадят. Только вот в советском законодательстве есть лазеечка. Член Союза Художников может иметь студию и там творить. Может картины малевать. Может бюсты ваять. Но ведь может и художественные люстры делать. Сам! Наёмных рабочих низя. А есть ведь художники, что из стекла фигурки делают и всякие эксклюзивные вазы. Есть. А от ваз до люстр один шаг. Может ведь у художника быть друг пенсионер, который ему поможет бесплатно проволоку согнуть. И кузнец, вышедший на пенсию, может помочь. А электрик? Ну, и электрик.

Вот всё это Штелле и озвучил директору рынка.

Начал разговор так.

— Петрос, у тебя есть знакомый член союза художников?

— Армянин?

— Да, кто угодно, только не еврей.

— Почему нэ еврей?

— За ними чересчур внимательно органы наблюдают.

— Хм. Есть такое. Жадные они. Дэлиться не хотят. Жадных ныгде нэ любят. Найду.

Ну, Пётр и рассказал, а эффект вот какой.

— Нет, Петрос Мушегович, деньги мне не нужны. Мне несколько люстр нужно. Квартиру ведь мне дали в высотке Авиаторов. А там даже лампочки бывшие хозяева не оставили. А ещё самые удачные варианты я выкуплю и отвезу в Гусь Хрустальный. Чем остальные жители нашей страны хуже меня. Не вечно же чехам завидовать.

— Чехам!? Если бы только чехам! Кормим их оглоедов, был я в прошлом году в Болгарии на Золотых Песках. Так а бидно стало. Ну, чем мы хуже. Хорошо, Пётр Миронович. Все силы приложу. А если человек нэ член Союза Художников поможешь его таким сдэлать?

— Для себя ведь стараюсь.

— Как называется бывший сотрудник органов Госбезопасности?

— Эксгибиционист.

— Почему ты решил, что КГБ установил в твоей квартире подслушивающий жучок?

— У меня в квартире со вчерашнего дня на один шкаф больше!

— Заходите, Сергей Кузьмич. Присаживайтесь.

Генерал Цвигун прошёл по дорожке к стулу и уселся на него. Получилось чуть кривовато, боком к столу. Встал, чтобы поправить, но папка мешала, тогда он перевернул её, чтобы не подать Семичастному кверху ногами и положил на зелёное сукно. Поправил стул, сел и тыльной стороной ладони вытер лоб. Жара.

Кабинет был спланирован пациентом института имени Сербского. Стол председателя КГБ был не напротив двери, а прямо за ней. К нему пристыкован маленький столик с двумя стульями, а вот дальше шёл большой стол для совещаний. Наоборот всё.

— Я, так понимаю, Сергей Кузьмич, что это и есть материалы по Тишкову?

— Так точно.

— Как, привыкаете к нашим реалиям? Тут не Азербайджан.

Всего месяц прошёл, как Цвигун из Баку, где был председателем КГБ Азербайджанской ССР, переехал в Москву и занял пост заместителя председателя КГБ СССР. Вне всякого сомнения, он был человеком Брежнева. Работал вместе с ним в Молдавии. И даже был его свояком. Это знал и сам Цвигун и Семичастный. Да и всё управление КГБ.

— Такая же жара.

— Да уж, — Семичастный в отличие от одетого в генеральский мундир Цвигуна был в простых серых штанах и белой рубашке с короткими рукавами, — Что-то на словах хотите добавить? На что стоит обратить внимание?

Цвигун снова вытер пот рукой и, крякнув, начал.

— Знаете, чем расплатились печатники из ФРГ за его книги?

— Не деньгами?

— Асфальтоукладчиком! — Цвигун даже надул щеки и без того круглые.

— Чем? Чем? А нахрена ему асфальтоукладчик? — Семичастный подозрительно подвинул к себе папку скоросшиватель.

— Владимир Ефимович, наш министр Федину на такой же вопрос ответил замечательной фразой, — Цвигун взял театральную паузу.

— Не томи.

— Асфальт укладывать! — оба заржали. Цвигун весело, а председатель скорее за компанию.

— И где этот агрегат сейчас? Немцы расплатились?