Андрей Шопперт - Колхозное строительство [СИ]

"Алексей, Алёшенька, сынок.

Алексей, Алёшенька, сынок.

Алексей, Алёшенька, сынок.

Словно сын её услышать мог".

А потом без перерыва почти Вика грянула "День Победы".

"Этот день Победы

Порохом пропах

Это праздник

С сединою на висках

Это радость

Со слезами на глазах

День Победы,

День Победы,

День Победы!"

Когда песня закончилась, Пётр решил прервать концерт и захлопал в ладоши. Медленно, как сомнамбулы трое слушателей повернулись к нему.

— Пётр Миронович! Машенька сказала, что сейчас споёт ваши песни. Эти песни? — первым пришёл в себя Гофман.

Пётр знал его историю, более того с его дочерью он учился в одном классе. Через два года Отто Августович купит автомобиль "москвич", набьёт его полный охотниками и перевернётся. Все погибнут. Выживет только собака. И симфонический оркестр распадётся. Не найдётся второго такого подвижника. Нужно будет это предотвратить. Как, вот только, жизнь в Краснотурьинске теперь ну очень круто поменяется. Может, просто не позволить ему купить машину. Или ещё лучше, прикрепить авто с шофёром.

— Вам не понравилось. Маша, а ты какие песни ещё спела? — обратился он к продолжающей сидеть с поникшими плечами Вике Цыгановой. Устала.

— Все десять.

Да, за последние пять дней они подготовили слова и музыку, пусть пока без всякой аранжировки к десяти песням о войне.

Бери шинель пошли домой.

Нам нужна одна победа — тоже Булата Окуджавы.

Сыновья уходят в бой — Высоцкого.

Он вчера не вернулся из боя — его же.

Мы вращаем Землю — опять его.

Маки — нетленка Юрия Антонова.

Колоколенка — великая вещь Леонида Сергеева.

Баллада о Матери — песня Мартынова на слова Андрея Дементьева.

Журавли — сумасшедшая вещь Яна Френкеля на стихи Расула Гамзатова, правда, в обработке "Високосного Года".

День Победы — гимн Тухманова на слова Владимира Харитонова.

— Маша сказала, что это ваши песни. Это правда? — подскочил к Петру директор дворца культуры.

— Маша поскромничала. Она вообще очень скромная девочка. Слова одной песни написал поэт Расул Гамзатов. Я её только чуть исправил. У него там про гусей, а я их на журавлей поменял. Остальные стихи мои, а вот музыку мы с Машенькой вместе писали и тут львиная доля её. Я-то сам нот не знаю, — развёл руками Штелле.

— Пётр Миронович в это с трудом верится…, — начал Гофман, но его прервали.

— Это правда! Я ведь сама слышала, как папа с Машей песни по вечерам под гитару писали! — набросилась на работников культуры "дочь" Катя, до этого мышкой, сидевшая в углу зала.

— Да, я не сомневаюсь в авторстве. (А зря! — мысленно вздохнул Пётр). Просто из этих десяти песен две точно великие. За них как минимум дадут Государственную премию. А остальные настолько необычны, что их даже сравнивать не с чем. А день Победы! Да нужно половину наших композиторов разогнать. Они такую песню не напишут.

Пётр вспомнил, с каким трудом пробивалась именно эта песня. А ведь сейчас будет ещё хуже. Председатель правления Союза композиторов РСФСР Родион Щедрин тогда не пущал, грудью ложился на амбразуру, так там был хоть известный поэт и фронтовик Владимир Харитонов, ну и Тухманов тоже был членом союза композиторов. А кто такой Тишков? Ему официально точно не пробиться. Есть, правда, нюансик. Он и не собирается идти тем путём. Наплевать на Москву и корифеев. Мы сначала завоюем народ. А уж потом мэтры сами всё, что нужно напишут. И про самородков, и про таланты из народа. Выбора у них не будет.

С песнями получилось не просто. Скорее всего, часть слов заменена на "отсебятину". Особенно в песне "Мы вращаем землю". Дак, может, она и не хуже стала, а лучше. Они несколько раз спорили с Викой о том, кого объявлять автором. Не хотела Цыганова чужие песни себе приписывать. У неё и своих полно. Полно-то полно. Но с ними решили погодить. Там почти везде ругают власть и везде есть упоминание бога. Как воспримут слушатели слова: "С нами бог и Андреевский стяг"? Не прокатит, по крайней мере, для первых песен. Вот и решили, что автором стихов выступит Пётр, тем более что он стихи и так пишет, а авторство музыки разделят пополам. Он-то ведь нот не знает.

— Пётр Миронович, а вы можете другие свои стихи прочитать? — нет, не поверили пока культработники. Глущенко вон как сощурился.

— Да, пожалуйста. Из ранних прочту.

Закопали гномы сундуки,

Полные каменьев дорогих,

И теперь их ищут дураки,

Днём и ночью думая о них.

А ещё по свету носит где-то

Птицу счастья — синюю мечту,

И за нею — выдумкой поэта,

Всё бежим мы в сторону не ту.

Карты гномьих кладов не найти,

Не сыскать гнездовья синей птицы,

Хоть пол света сдуру обойди,

А в силки летят одни синицы.

Закопали гномы сундуки,

И теперь их ищут дураки.

— Иронично. И актуально. Что же вы не публикуете ничего, а, Пётр Миронович? — покивал головой директор.

— А надо. Есть настоящие поэты, члены союза писателей. Думаю, очень далеко мне до Евтушенко.

— Да чёрт с ним с Евтушенко! Как вы умудрились десять песен за пять дней написать. Может, продемонстрируете, — это решил вмешаться в разговор руководитель духового оркестра Август Фридрихович Грец.

— Ну, задайте тему. До обеда у меня время есть, а потом совещание, так что не взыщите, товарищи, — взглянув на Вику и получив одобрительный кивок, согласился первый секретарь.

— Ну, не знаю. Про рябину. Нет. Про снегирей. Да, про снегирей. Вон за окном на ветке целая стайка, — Грец указал на заиндевевшие окна. Правильно, стеклопакетов-то нет. Но верх окна был чист от изморози, и в самом деле через него были видны сидящие на ветках снегири.

— Давайте, так. Девочки, наверное, проголодались, вы пошлите кого ни будь за булочками и чаёк организуйте, а мы с Машей пока напишем вам песню про снегирей. Только бумажку мне принесите, стих писать буду.

— Пока мы за булочками ходим, песню напишите? — хохотнул Гофман.

— Именно.

— Ох, не терпится послушать. А можно хотя бы со стороны за этим понаблюдать?

— Да, пожалуйста, только не мешайте.

Когда принесли бумагу, Пётр шёпотом спросил у Вики.

— Я помню две песни про снегирей. У Антонова про войну и Трофима. Ты какую знаешь?

— Я на юбилее Трофима пела вместе с ним именно эту песню, — девочка захихикала, — Но для этого времени она не слишком смелая? Зато там и про рябину есть. Давай, хотя бы заменим слово "Женщина" на слово "девушкой любимою". Стой. Есть замечательная песня Виктора Королёва. Это будет из хитов хит.

— Пишем обе. Я Королёва песню не помню. Потом слова продиктуешь. Давай с Трофима начнём.

За окошком снегири

Греют куст рябиновый,

Наливные ягоды рдеют на снегу.

Я сегодня ночевал с девушкой любимою…

Там, где Пётр забывал слова, подсказывала Вика. Она же в это время подбирала музыку. Пока директор ДК БАЗа ходил в ближайшую столовую за булочками, они написали полностью слова, и Вика уже не сбивалась в аккордах, тем более что песня была простой.