Андрей Шопперт - Колхозное строительство [СИ]

— Хочу назад! — чуть не закричала Вика, — Хочу к Вадиму.

Зато настоящей отдушиной было репетировать военные песни в местном дворце "Металлургов". Гофман был настоящим подвижником. На таких людях и стоит Россия. Создать симфонический оркестр в маленьком провинциальном городке, оторванном от всего мира. Сюда и добраться-то из Москвы не просто. И ведь создал не профанацию. Может, до оркестра "Гостелерадио" и не дотягивает. И не Спиваков. Но ведь и не Москва. И люди ходят не деньги зарабатывать, ходят для души.

А ведь это надо исправить. И именно этого хочет Пётр Миронович. Не хочет спасать страну. Хочет сделать людей в своём городе счастливыми. Поможем. Сегодня они будут разучивать ещё две песни, которые можно и нужно петь в этом времени. "Комбат — батяня" и "С чего начинается Родина". Воровство!? Только украсть можно то, что уже есть. А этих песен нет. Авторы напишут взамен другие. И будет у страны на несколько хороших песен больше. А они смогут заработать деньги для жителей этого городка и для страны. Может, именно их вмешательство и не позволит развалиться на куски великой стране?

В понедельник 23 января Пётр вышел из дома в хорошем настроении. Вчера ходил с девочками кататься на лыжах. Хорошо в лесу. И надо отдать должное Романову, тот вполне целеустремлённый товарищ и пробивной. Нужно только направлять его энергию в правильное русло.

Заколоченный ранее киоск стоял с распахнутыми ставнями, и там продавали горячий чай, какао и кучу всяких пирожков, ватрушек и прочих коржиков с язычками. "Мэр" был неподалёку, хотел видно похвастаться, поджидал Тишкова. Пётр его и не преминул похвалить, с одной оговоркой.

— Михаил Петрович, смотрите какая очередь. Может, нужно два или три киоска открыть, а то люди больше времени в очередях простоят, чем на лыжах кататься будут.

— Сам уже понял. С утра в понедельник и займусь. Да ещё думаю непроданные хлопушки и бенгальские огни попробовать сбыть. Директора магазинов жаловались, что не всю продукцию к новому году реализовали, — подпрыгивая и похлопывая себя по плечам, сообщил Романов.

Было и правда, не жарко. Градусов под двадцать минуса, и если стоять на одном месте, то замёрзнешь наверняка. Они с девочками покатались с горки, сделали несколько кругов по поляне, попили горячего какао с коржиком и усталые, все в снегу, раскрасневшиеся припёрлись домой. А там пельмени. Вечером вчера все четверо лепили. Хорошо. А после, запершись в кабинете, Пётр добил второе продолжение к "Золотому Ключику". Название книги, которую в будущем могли бы написать Александр Кумма и Сакко Рунге "Вторая Тайна Золотого Ключика" Пётр решил не менять. Зачем. Если книги напечатают, то редакторы, если что, и сами могут поменять.

Первую повесть о Буратино в субботу из школы принесла Катя. Ошибки в тексте были исправлены и кроме того имелся маленький листочек с комментариями. Оказывается, он перепутал имена второстепенных персонажей в конце книги. Нужно будет зайти в школу, поблагодарить учительницу, заодно поговорить с ней о Маше — Вике. Та молчит, но Пётр не вчера родился и видит, с какой неохотой девочка собирается в школу. Все попаданцы в школьников, ну или почти все, радуются возможности окунуться ещё раз в детство, а вот у Вики Цыгановой что-то с этим не заладилось.

"Вот напечатает секретарша вторую книгу про длинноносого мальчика и нужно нанести визит вежливости", — решил Пётр.

Он вышел из подъезда, помахивая портфелем, прямо как школьник. До прохода на улицу Молодёжная оставалось метров пять, когда Пётр почувствовал сзади движение. Портфель как раз находился в верхней точке, и когда Штелле попытался повернуться и посмотреть, кто там ему дышит в спину, пошёл по дуге за спину. Это его и спасло. Нож, нацеленный в печень, попал по металлическому замку портфеля и, соскользнув, пропорол коричневую кожу портфеля, скорее всего родственника знаменитого фетиша Жванецкого, и застрял в толстенной книжище "Уголовный кодекс РСФСР" редакции 1960 года. Бабах! В мозгу, словно граната взорвалась. Это ведь покушение! В отличие от всех нормальных попаданцев Пётр каратистом не был. В детстве ходил в секцию самбо, потом продолжил заниматься тем же спортом в институте. Только это не боевое самбо, а спортивное. Захваты, броски через плечо или через бедро. Не тянет это против ножа. Оставался только портфель. Штелле, не останавливая движения, провернулся на одной ноге и со всего замаха обрушил портфель на убийцу. Тот вовремя не успел выпустить из руки нож, и его чуть развернуло, подставив под удар правый бок. Пётр рассчитывал ударить нападавшего по голове, но непредсказуемый артефакт просвистел над убийцей. Хорошо хоть нож остался воткнутым в кодекс. Соображать было некогда, и Штелле сделал ещё один круг. На этот раз портфель попал, опять не по голове, по руке. Ручка при этом оторвалась, и коричневый спаситель отлетел в сторону. Нож же от удара освободился и упал прямо к ногам преступника.

"Товарищ" не растерялся и, нагнувшись, схватил его обратным хватом. Вот только на этом его везение и кончилось. Удар милицейской дубинки пришёлся как раз туда, куда Пётр и метил, по правому уху. Удар нанесла рука здоровущего мужика в чёрном тулупе и белой кроличьей шапке.

— Как вы, Пётр Миронович? Хорошо, что нам их в прошлом году выдали. Замечательная вещь, — произнёс мужик и от всей широты русской души перепоясал "демократизатором" по спине попытавшегося приподняться неудавшегося убийцы.

— Вадим? Кошкин? — узнал милиционера Штелле.

— Извините, Пётр Миронович, не успел вас защитить, вы сегодня раньше на работу пошли. Я только к дому подходил, а тут этот вынырнул из второго подъезда. Думал, не успею, — старшина наступил бандиту коленом на спину и заламывал ему руку.

— Вадим, ты сильнее дерни руку-то, — всё ещё на адреналине подскочил к "убивцу" Пётр.

— Да, запросто, — хрясь, в руке что-то хрустнуло, и жуткий вой прокатился по всей улице Молодёжной.

— Пётр Миронович! Вы живы! — на крик в проходе нарисовался шофёр — тёзка.

— Иди, позвони в милицию и скорую. Там в фойе горкома телефон, — скомандовал Тишкин и на слабеющих ногах доковылял и опустился на лавочку у подъезда, — Пронесло.

Милицию дожидались минут десять. После выброса адреналина на Петра накатила усталость. Плюс несостоявшийся убийца по очереди то выл, то на смеси русского матерного и фени обещал все кары господни. Надоел до чёртиков. Скорая прибыла лишь на минуту отстав от ГАЗика милиции. У "товарища" после избавления оного от куртки врач выявил среднюю степень разрыва связок плечевого сустава и рассечение уха. В это время на втором ГАЗ-69 прибыл и сам Веряскин.

— Его нужно доставить в больницу, или это подождёт? — поинтересовался подполковник у врача.