Олег Ленкоранский - Снова дембель [litres]

Но это полбеды, я этого непризнанного поэта в лицо не знаю, ни разу в жизни не видел. Язык он, конечно, и до Киева доведет, если ты в окрестностях столицы Украины случайно окажешься, но для решения этой мелкой проблемы с опознанием клиента в лицо тоже нужно время, которого у меня нет. Сегодня последний шанс, а потом на две недели полный офф-лайн, буду отсыпаться под шум дождя, в наряды ходить и присягу принимать.

Теоретически можно опять кого-нибудь, кого не жалко, придушить слегка, соседа какого-нибудь, но не думаю, что описание внешности мне хоть что-нибудь даст. Они для меня как вьетнамцы для литовца: все на одно лицо, темные, носатые и усатые. Да и одеты одинаково: в сапоги и кепку-муходром. Даже в штанах-галифе аборигены изредка встречаются, но не думаю, что наш поэт настолько отстал от современности. По словесному описанию я Магомаева от Алиева не отличу.

Поскольку других вариантов нет, пришлось идти по второму адресу. Ну как идти? Красться, перебегая от одного укрытия к другому, собирая первую ночную росу и свежую прошлогоднюю грязь одновременно. По ощущениям, температура упала, градусов пять-семь всего, пар изо рта идет, погода мерзопакостная.

– М-да, хорошо живет начальник автобазы. Сразу видно, что дом на зарплату построен.

Мало того что забор кирпичный высотой метра два с половиной, так еще и проволокой сверху украшен, подозреваю, что колючей. Само строение большое и двухэтажное, но рассмотреть подробности забор мешает.

Итак, что мы имеем об этом клиенте, кроме неприятных воспоминаний? Иса Гумбаров, он же Иза Гумбар, второй глава правления Народного Фронта Ленинорана.

И если поэт-песенник у нас романтик, искренне верящий в своих тараканов, тьфу, в демократические ценности, то бывший начальник автобазы – полная его противоположность. Жесткий, умный, решительный, прекрасный организатор и… неплохой военачальник! И такое бывало в нашей общей истории. На счету Исы Гумбара успешный военный переворот, полноценное свержение советской власти, вошедшее во все учебники. Создание собственной армии, война в Карабахе и участие в мятеже на стороне полковника Сурета Гусейнова.

На этом и закончится его карьера, мятеж подавят, повстанцы так и не дойдут до Баку, их разгромят на подступах в 1993-м. После чего Иса попадет в тюрьму, откуда выйдет лишь глубоким стариком.

Именно этот человек уничтожит пограничную систему менее чем через год, разоружит несколько застав, захватит Лачинскую БХВТ – базу хранения военной техники. Имея огромные запасы вооружений, создаст первое незаконное военное формирование на территории СССР – национальный батальон.

Даже мечту всей своей жизни успеет увидеть: Далышская Народная республика просуществует ровно одиннадцать дней, после чего армия восстание подавит.

Этого человека я в лицо хорошо знаю, видел пару раз вживую. Именно он был переговорщиком со стороны восставших, когда договаривались о снятии блокады с части. Но никаких теплых чувств, естественно, не испытываю.

Вообще не люблю фанатиков ни в каком виде, тем более убежденных националистов.

С другой стороны, легендарная историческая личность. Да и просто тот факт, что оба руководителя Народного Фронта Ленинорана большую часть оставшейся жизни проведут в тюрьме, делает меня терпимее к их убеждениям. Не мне их судить, за свои убеждения они расплатились сполна.

Не придумав ничего, не имея даже приблизительного подобия плана, решил действовать по принципу «тупо в лоб». Поэтому просто нажал на кнопку звонка, специально для этого предназначенную.

Свет в доме горел, хозяин явно не спал, поэтому дверь открылась почти сразу.

Если память мне не изменяет со склерозом и старческим маразмом одновременно, то передо мной Иса Гумбаров собственной персоной. Либо его брат-близнец, что менее вероятно.

Узрев гостя, хозяин, вероятно, сильно удивился, но виду не подал, словно это обычное дело, когда к тебе среди ночи заявляется незнакомец, внешним видом напоминающий бомжа и погорельца одновременно. Если бы не моя посконная рязанская физиономия, крайне не типичная для бродячих дервишей в этих местах, меня наверняка и на порог не пустили бы в таком виде. Пока же классический когнитивный диссонанс играет в мою пользу, и поэтому никто не гонит взашей ночного визитера.

– Салам алейкум, уважаемый!

– Валейкум-э-саллам, – без особых эмоций, но вежливо.

Согласно восточному этикету положено отвечать на одно слово больше, чем тебя поприветствовали. То есть на простой «салам», что означает «привет», отвечают двусложной фразой, с которой я начал разговор. На нее, в свою очередь, принято произносить трехсложное приветствие. К старшему по возрасту на один слог больше автоматически. На этом мои познания в местных традициях и заканчиваются, собственно.

– Вы – Иса Гумбаров? У меня для вас послание из Ленинграда.

Чем не тактика? Финтить, изобретать сложные подходы не имеет смысла. В общих чертах представляя характер и натуру этого человека, такая хитрость не поможет. Поэтому играю в открытую, насколько это возможно. Выкладываю все карты на стол сразу.

Товарищ Гумбаров сильно озадачился, наверное, пытался вспомнить, есть ли у него хоть кто-то знакомый в Ленинграде. Не нашел в памяти ни одного приятеля или родственника в Питере, о чем мне и сообщил.

– Не обращайте внимания на одежду. Три тысячи километров – не близкий путь, долго добирался, – это я тонко намекнул, что соловья баснями на улице не кормят.

И опять в помощь мне приходит восточная традиция. Гость в дом – это святое. Его обязаны принять, напоить чаем, накормить, омыть ноги. Тем более если он приехал издалека. Насчет омовения нижних конечностей – это мои хотелки энд фантазии.

Так вот гость – это святое для хозяина. Даже кровного врага в своем доме ты обязан напоить чаем и не имеешь права пальцем тронуть. Выйдет за порог – можешь хоть горло перерезать, но пока в доме – ему лучшее место и лучшая еда. Тьфу, так и тянут мысли на жратву.

Меня пригласили в дом, правда не внутрь, а на закрытую веранду. Предложили умыть руки и усадили за стол, на котором тут же появился пузатый чайник и прозрачные стеклянные стаканчики забавной грушевидной формы.

Приступать за столом сразу к деловым разговорам не принято, но я же северный варвар (ага, летом +45 градусов Цельсия в тени) и поэтому не обязан строго придерживаться этикета. Поэтому отхлебнув ароматного кипятка, слопал десяток фиников и перешел непосредственно к сути дела, все равно финики кончились, а просто сахар вприкуску жрать не интересно.

– Я к вам по поручению Анатолия Александровича Собчака, – произнес я с интонацией, достойной камердинера его императорского величества. Или кто у него там сообщал о прибытии царственной особы? Наверное, все-таки церемониймейстер.