Игнат Черкасов - Трудно быть человеком. Цикл «Инферно». Книга девятая

– Забавно слышать слово на букву «П» от парня.

– Просто мы сошлись в интересах. Я же вижу, не меня одного все задолбало, и не я один хочу вырваться и сбежать…

– Прямо в корень зришь… И что, думаешь байк поможет?

Кошмар снова подал ей руку, намекая в очередной раз довериться ему:

– Не попробуешь, не узнаешь.

– Ну, не знаю. Ты же все-таки пьян.

– Поверь, чем рискованнее, тем интереснее. Это я тебе говорю, как янки…

Судя по её взгляду, ей уже было неважно, что он говорил, главное, как смотрел на неё:

– А выбрать позволишь? Я не хочу разбиться на абы чем.

Кошмар отошел в сторону и со смехом прокомментировал:

– Пессимистка…

– Вон тот, красненький.

И уже с опаской продолжил:

– И, похоже, слегка блондинка.

– Да ну тебя… Мне вот еще интересно, как ты его угонять собрался без ключа?

Вытащив из кармана выкидной нож, Кошмар вскинул лезвие и с азартом улыбнулся, чем произвел просто неизгладимое впечатление:

– Может лучше на такси? И точно одной…

– Да брось, неужто ты доверяешь больше одному из тех пузатых извращенцев, нежели бравому солдату?

– У них хотя бы дальше мыслей ничего не идет, а вот нож в руках незнакомца слегка напрягает.

– Все познаётся в сравнении. Смотри… Эй! Извращенцы!

Из толпы таксистов на углу тут же послышались нелестные ответы и выкрики. А после хлопков багажников, показались и сами таксисты с монтировками наперевес:

– Вот видишь. Вот они точно агрессоры, а ты говоришь…

– Заводи давай, пока они тебя тут не похоронили!

Вскочив на байк, Кошмар передал шлем Санду и, ощутив её руки на себе, завел мотоцикл и сорвался с места, вылетев из закоулка прямо на дорогу. Проезжая часть оказалась перекрыта местными бандюками, как и проход для Сержанта и его бойцов:

– Куда собрались солдатики? А кто платить-то будет?!

Сержант – Мы платим кровью и потом, стоя на защите нашего мира, пока ты, барыга, прибыли считаешь.

– Это все лирика, меня же волнуют только цифры…

Кошмар – Держись, сейчас будет весело.

Вскочив на заднее колесо, Кошмар на полном ходу влетел в толпу бандюков, которая едва успела попрыгать в разные стороны. Разбив стройные ряды противника, Кошмар отсалютовал на ходу своим и уехал прочь, Сержант же прокричал команду, которая уже по традиции заканчивала все их мероприятия:

– К бою!!!

Не успев подняться, тридцать бандюков, один за другим, тут же полегли назад, кто от удара с ноги, а кто и после удара монтировки от подоспевших таксистов. Разгромив общего врага, таксисты неожиданно спросили, перехватывая мантировки:

– Солдатики, вы случаем того мотоциклиста не знаете?

Рикки – Того козла?

Парагвай – Впервые видим.

– А откуда он тогда знает, что он козел?

Рамирес – Как откуда, мужик. Ну, коню ведь понятно, что двадцать добрых таксистов с монтировками наперевес о хорошем человеке спрашивать не будут. Правда, ведь?

Таксист – Дело говорит.

Другой таксист – А ты говорил, что они все тупые. Нет же. Есть и не тупые…

Джонни – Че? Это он про нас что ли?!

Мужик – Ладно, солдатики. Лучше идите…

Сержант – Да… Лучше мы пойдем.

Так они и пошли, осторожно переглядываясь с толпой напротив и пятясь назад, пока не отступили на метров двадцать, где уже выдохнули, а после и скрылись в неизвестном направлении.

Кошмар же не успокоился пока не выдавил из Санду, как и из байка все, что было:

– Я больше не могу! Тормози!

– Тут нет парковок! Не могу! Это против правил!

Санду – Какие правила по встречке?!

– Что?! У вас разве не левостороннее?!

– Что?! Издеваешься?!!!

– Ну да! Весело же!

– Тормози!!!

– А поцелуешь?!

– Обойдешьсяяя!!!

Вскочив на заднее колесо и выжав все, что было по прямой, Кошмар все же убедил ее, и она сдалась, вцепившись ногтями в его грудь – «Ого, начало многообещающее».

Заметив фонтан в парке, Кошмар перестроился, сначала на проезжей части, а после и на тропинках в парке, проехав к фонтану, где получил свое, переведя дружеский поцелуй в щеку, во взрослый в губы, в слегка наглых объятиях:

– А ты настойчивый…

– А ты не сказала, что это твой байк.

Получив очередную улыбку, он тут же получил и вопрос:

– Как узнал?

– Догадался по управлению… Ну и шлем с ушками, явно тебе больше подходит, чем мне.

– По управлению?

– Ну да. Я конечно веселый парень, но не с прибабахом, чтобы гнать на непроверенном байке… Женский он по-другому ощущается, более тугой что ли.

– Может потому что я не рассекала на нем так, как ты сегодня. У тебя конечно потрясающая реакция. Ты гонщик?

Кошмар усмехнулся:

– Нет. Просто иногда нужно спустить зверя с цепи и выпустить пар, а остальное как-то само получается.

– Вот и буква «П» пропала. Ладно, не хочешь говорить, дело твое. Ты, видать, тут просто проездом.

– Как и везде. Зато есть много, что вспомнить…

– И мне теперь. Спасибо за вечер и да, давай дальше с ключом.

– Эээ… Посмотрю, что можно сделать.

Сославшись на темноту и звание ломастера, но никак не техника, Кошмар не стал пользоваться ключами и так её довез до дома, заглушив двигатель и только после, вытащив свой нож, который в этот раз аккуратно убрал, чтобы не пугать больше девушку:

– Я бы отвез его в мастерскую, но у меня вылет в…

Санду – Так ты зайдешь?

Все же добившись своего, Кошмар усмехнулся и, перестав скрывать своих намерений, взял Санду на руки:

– Спрашиваешь еще…

Нет ничего приятнее приятных ощущений на контрасте с неприятными, полной раскованности с абсолютной скованностью. После жесткой койки казармы, её постель казалась раем на земле, а с ней в страстных объятия, им в итоге и оказался. Ощущение, что он не прав и крадет чужое счастье, его не покидало, но оно было таким сладким, что скорее усиливало желание, нежели гасило то пламя, которым они оба воспылали друг к другу. Запретный и потому такой сладкий плод, который они оба разделили, забыв на одну ночь обо всем и всех, лишь усилил страсть, как и тот факт, что это первая и последняя их ночь. Взгляды, прикосновения, они позволили друг другу все из всего того, что только случайному незнакомцу можно открыть. Не зная границ, и упоенный ее объятиями, Кошмар в очередной раз спустил зверя, ввергнув обоих в мир наслаждений и потаенных желаний, которые теперь не знали никаких преград, в отличие от их сильно взмокших тел, которые были на грани, за которой открылась пустота.

Быстро собрав свои вещи и на ходу накинув их, Кошмар вдруг замер, все же встретив её взгляд, переполненный наслаждением и застывшим навсегда – «Я не хотел… прости… Тут нечего сказать и сраным „прости“ уже ничего не исправить… Сука! Тварь! Ненавижу!». Уже успев ощутить, что от такого ему точно не сбежать, что её жизнь, как и сказал Сержант, новым ярмом легла на его, Кошмар отбросил в сторону куртку и уже не спеша подошел к её телу. Единственное, что он смог теперь для неё сделать, это укрыть её голое тело простыней от лишних взглядов тех, кто её обнаружит. Прикрыв ладонью застывший взгляд, Кошмар навсегда запомнил девушку, которая доверилась ему, и которой он отплатил смертью, поддавшись чрезмерному порыву.