Владислав Колмаков - Победителей не судят

– Да вы что, какая плата! Да я внукам своим потом буду рассказывать, что держал в руках белую бронзу. А конкуренты все просто передохнут от зависти, узнав об этом. Ведь такое событие в жизни кузнеца бывает раз в жизни, и то не у всех. Поэтому с вас, господин, я никакой платы за это не возьму, – возмущенно отказался Аэкид.

– Отлично сказано! А откуда, кстати, у тебя эти замечательные галатские клинки и кольчуги появились? Неужели сам научился их делать? Я вот в прошлом году у тебя ничего такого не видел, – вклинился в разговор подошедший Деметрий.

– О нет. Это мой работник – галат – делает. Я его на рынке рабов купил, как подмастерье в кузню. А он неплохим кузнецом оказался. Это его работа. Хоть и варвар, а с железом как с глиной работает. Настоящий мастер, – произнес оружейник, махнув рукой.

– Аэкид у нас вообще большой оригинал. Он мастерит сам не только греческое и македонское оружие и доспехи, но и других народов. Покупает, например, парфянские доспехи или там скифский меч какой-нибудь, а потом копирует их. Поэтому я тебя к нему и привел. У других мастеров в городе не такой уж богатый ассортимент, – пояснил Деметрий, улыбаясь.

Потом друзья, немного посовещавшись, заказали для себя доспехи, оружие и щиты. Деметрий заказал себе анатомическую блестящую кавалерийскую кирасу, стальные набедренники и наручи, позолоченный шлем македонского офицера с роскошным плюмажем и металлическими нащечниками, длинный галатский меч и небольшой выпуклый кавалерийский металлический щит.

Александр заказал себе такую же металлическую кирасу, как и Деметрий, но от ненадежных кожаных полос, прикрывающих плечи и пах, решил отказаться. Вместо этого он потребовал от Аэкида заменить их кольчужными рукавами до локтя и юбкой. Потом начались сложности. Вместо стандартных наручей Громов хотел получить металлические латные перчатки, прикрепленные к металлическим наручам. Кузнец сначала не понял, чего от него хотят. Но Саня терпеливо ему объяснил суть задачи. При этом даже пришлось нарисовать небольшой чертеж предполагаемого изделия. Деметрий сказал, что не стоит так мудрить, но Саня был непреклонен. Ему вовсе не улыбалось потерять пальцы во время рубки. Разглядев чертеж латных перчаток, Аэкид пришел в восторг. Его всегда манило все новое и экзотическое. Громов также выбрал стальной шлем коринфского типа с личиной и красным поперечным гребнем, прикрывающий практически всю голову. Кроме этого, Саня решил заказать себе бармицу в виде кольчужного капюшона под шлем для защиты шеи. Облачение дополнили стальные поножи. А кавалерийский, отполированный до зеркального блеска, выпуклый металлический круглый щит завершил экипировку.

Аэкид сделал необходимые обмеры тел друзей, чтобы подогнать доспехи и оружие под размеры Сани и Деметрия. Потом он что-то долго считал, а затем назвал сумму. Вся экипировка обошлась друзьям около трех статеров. По сравнению с деньгами, вырученными за пиратский корабль, это была сумма более чем скромная.

– Вы можете зайти за вашим заказом через три дня, а ваш меч из белой бронзы будет готов уже завтра, – сказал оружейник, отсчитывая друзьям сдачу.

Потом они попрощались с Аэкидом и вышли на улицу.

– Полдела сделано. Теперь пойдем покупать себе лошадей, – произнес довольный Деметрий, целеустремленно двигаясь по улице.

Дорога к торговцу лошадьми не заняла много времени. По пути Саня успел даже прикупить пару яблок с придорожного лотка и посмотреть, как на невольничьем рынке продают свежую партию рабов. Это зрелище не вызвало у него каких-то сильных эмоций. Хотя мораль современного человека, выросшего в обществе, где рабство считалось постыдным явлением, теребила сознание Громова. Но с логикой жизни она не могла спорить. В этом мире захваченные в плен воины не попадали в концентрационные лагеря, где они бы тихо загибались от голода и лишений. Мирных жителей предпочитали не истреблять миллионами, а продавали на рынке. Зачем убивать человека, если его потом можно выгодно продать? Это делало войны менее кровопролитными, хотя и насилия хватало. Однако жажда наживы сдерживала садистские наклонности генералов и солдат.

Да, рабы были имуществом и не имели никаких прав, но о них заботились, их кормили, одевали и лечили. Для многих из них такой стиль жизни был единственно возможным. Конечно, хорошо быть свободным, но если ты слаб, беден и не можешь за себя постоять, то тебя может обидеть любой. А вот раб находился под защитой своего хозяина и закона. И только хозяин мог его наказать. Даже бандиты старались не связываться с рабами влиятельных и богатых людей. Проблем-то никто не хочет.

Поглядев на невольничий рынок, Саня стал сосредоточенно обдумывать некую внезапно возникшую в его голове идею. Но Деметрий отвлек его от размышлений, нетерпеливо потянув его за собой и говоря, что они уже почти пришли. Громов пообещал себе позже вернуться к проблеме рабства и последовал за своим спутником.

Лошадиный рынок мало напоминал обычную торговую площадь. Он был утыкан просторными загонами для лошадей, складами и конюшнями. Друзья долго бродили меж загонами, рассматривая лошадей. Их тут в общей сложности было не менее трех сотен голов. Бросались в глаза разнообразные масти [24] Масть – сочетание окраса лошади. , породы и размеры скакунов. Так много лошадей в одном месте Саня видел впервые. Наконец они остановились возле загона, где паслись около двух десятков крупных лошадей с длинными мускулистыми ногами. В лошадях Саня немного разбирался и поэтому сразу понял, что перед ними совсем не крестьянские лошадки. Эти скакуны были созданы, чтобы нести на себе в бой воина в полном снаряжении.

К ним тут же буквально подбежал грек в дорогом узорчатом хитоне, пропахшем конским потом. Он с ходу представился как купец Арсий и предложил друзьям поближе осмотреть его товар.

– Это у тебя кони парфянской породы? – с видом знатока спросил у торговца лошадьми Деметрий.

– О да, господин, это парфянские скакуны. Правда в них есть и сарматская примесь, – кивнул Арсий.

– Это только добавляет им прыти, ведь сарматская порода довольно быстра, – отмахнулся Деметрий, внимательно разглядывая лошадей в загоне.

Наконец Арсий открыл перед ними калитку, и они вошли в загон. Деметрий принялся тщательно осматривать лошадей, а Саня вытащил из-за пазухи яблоко и с хрустом откусил от него кусок. Солнце стояло уже довольно высоко в небе и ощутимо припекало, а кисловатая сочная мякоть яблока отогнала подкравшуюся жажду. Внезапно кто-то довольно настойчиво толкнул его в спину. Парень обернулся и увидел высокого белого жеребца с черным хвостом и черным пятном вокруг правого глаза. Это пятно смотрелось довольно забавно.