Игнат Черкасов - Трудно быть человеком. Цикл «Инферно». Книга восьмая

Но, увы, тот мир навсегда остался в прошлом, и, как Инферно сразу захлестнули проблемы, так и Рейчел затянули былые и давно забытые распри:

– Мы до сих пор живы только потому, что у Камалы наши трупы. Джи она не знает, а вот моему и особенно твоему очень даже обрадовалась. Мне об этом твой друг, Вышибала рассказал. Он сейчас с Нельсоном на одном этаже лежит в больнице и говорит, что тот вроде как уже не твой человек, а ее. Уже даже вроде как назначение от нее получил, начальника тюрьмы… Что касается Инферно и тех уродов, ты прости, но я даже копать под эту тему не хочу, учитывая, что там произошло…

Рейчел же, очнувшись, будто от сна, неожиданно переспросила:

– Камала? Ах да, новый мэр, помню.

Что Моника, что Джи, в недоумении переглянулись:

– В смысле «помнишь»? Подруга, что с тобой? Сначала обнимались, будто сто лет не виделись, а теперь твое это «Помню»…

Джи – Рейчел, как ты?

Рейчел – Если честно, как-то хреново… Ты прости, Моника, но мне искренне плевать, кто там радуется нашим трупам. Некрофилия, это не ко мне… Простите, я выйду, воздухом подышу. Тут он какой-то другой.

Желая уединиться и убедившись, что они обе живы, Рейчел направилась к выходу:

– Он ведь прыгнул за тобой. Все-таки прыгнул…

У Рейчел навернулись слезы от осознания того, что былого уже не вернуть, и она обернулась:

– Нет, Джи, считай, что не прыгнул.

Как он говорил – «Утро – вечера, мудренее», а спустя неделю, Рейчел так и вовсе акклиматизировалась, наконец, смирившись с новой данностью, где теперь им придется жить врозь, а главное принять ответственность за своих близких и любому сломать хребет за них.

В отличие от своих союзников Рейчел не верила, что Неприкасаемые готовят для них скотское будущее, она это уже знала наверняка. Объяснить другим, что и как она не могла. Начиная от разницы во времени своего отсутствия, где их три дня поисков для нее обернулись в долгих восемнадцать лет и заканчивая разницей образа будущего. Если в том мире технический прогресс стоял во главе угла, то в этом скорее биоинженерия вырывалась вперёд, ярким примером чего были стаи бешеных. К тому же все, что она описала учёным в лагере Ермака, те сочли за бред, конструктивно ответив, что им неведомы описанные ею технологии. Их ответ, изгоев и маргиналов, для любого ученого сообщества ее, мягко говоря, изумил. Рейчел и вправду считала, что их широкий взгляд на вещи способен будет переварить и перенять хотя бы что-то из описанного ею, но нет. Как оказалось, даже у учёных в шапочках из фольги есть свой предел мысли, за который и они не способны заглянуть, чтобы хотя бы представить, как это может работать, а главное, как может пригодиться им.

Поняв, что делиться с теми, кто не способен это осознать, пустая трата времени, Рейчел, как и всегда, взяла все в свои руки, начиная с себя. Лишившись своего Инферно, она навестила единственного человека, имя которого держала втайне от всех. Человека, который мог ее утешить и который ей так сильно его напоминал, а именно то тепло и радость, что он ей дарил. В этом поезде помимо того, что Рейчел вспомнила ради кого жила до этого, она так же вспомнила ради кого боролась и против чего в лице Камалы и GW. Но если GW был где-то там, то Камала была прямо у нее под носом, бездарно распоряжаясь всем тем, чего Рейчел добилась в непрерывной борьбе сначала с ОПГ на улицах города, а потом и с ЦРУ. Камала ей чем-то напомнила Дементия, как и лично ее роль в его городе. Вспомнив о Вышибале, Рейчел навестила его в больнице в образе девушки с низкой социальной ответственностью, чтобы обсудить важный вопрос с глазу на глаз, чему тот сильно обрадовался:

– Вот это забота корешей, вот это я понимаю. Ну же, крошка…

Рейчел – Милый, ты лучше слюни подбери, а то ведь я тебе тоже сказку могу рассказать, которая херово уже конкретно для тебя кончится. Я теперь их много знаю.

Вышибала – Рейчел? Да не. Быть не мож…

Приподняв парик фиолетового окраса, будто шляпу при приветствии, она мило улыбнулась, убедив его уже окончательно:

– Ну ты и даёшь. В смысле не даёшь, а только так выгляд…

– Расслабься, я и без твоих комментариев знаю, как выгляжу. А вот про макияж послушала бы.

Вышибала откровенно не понял, чего она от него хочет:

– В смысле? Я же не из этих, заднеприводных, я пацан нормальный.

– Ну раз ты пацан, значит проблем не будет.

– Ты, о чем, женщина? Раньше я тебя грузил, теперь ты мне мстишь что ли? Бо я тебя вообще нихера не понимаю.

– Теперь я Босс, так понятно?

– Че-то не очень пока. Если ты Босс, то кто тогда я?

– А ты пацан нормальный или что, за базар не отвечаешь?

– Не, ну нихера себе. Женщина, у тебя вообще совесть есть? Пришла такая, вся такая расфуфыреная, взбудоражила мои, так сказать чресла, а в итоге вместо члена за язык ухватила. Так не годится.

– Слово не воробей, вылетит, не поймаешь. Да и сам подумай, куда тебе тягаться с Камалой, да и не по пацански как-то бабу бить, а вот мне можно и уж я-то точно в асфальт эту суку закатаю. Что касается тебя, мы тебя в отпуск отправим, на курорт в джунгли. Там есть гид, Ермаком кличут, кстати, тоже русский, уверена, вы поладите, а главное он-то точно из тебя человека сделает.

– А вот сейчас не понял. Что за предъява такая? То есть сейчас, по-твоему, я не человек?

– Сейчас, по общему мнению, и специалистов в частности, ты почти инвалид.

– Кто ж знал, что этот грёбаный ниндзя непрошибаем даже гранатами, да и махается знатно, а главное наш он, хоть и враг, но главное не падла. Со мной раз на раз вышел, не зассал, уважуха.

– Это он тебя должен уважать, что не испугался против него выйти.

– Ну, вообще-то у меня тупо патрики кончились, а так я ж не дебил против такого с голыми руками переть…

– Короче, мы договорились? Решим все миром или прям здесь?

– Вообще это не так решается, но твой посыл я понял… Ты не горячись, неужто ты думаешь, что у меня рука подымится на девушку, которую Михаил Степанович считал дочерью родной. Дела делами, а семья, это святое.

– Разберусь с Камалой, и Боссом снова станешь ты, притом на этот раз даже ниндзя тебе ничего не смогут сделать, гарантирую. Ты главное гида во всем слушайся и все у тебя получится.

Рейчел не стала растягивать удовольствие, да и время поджимало, как и тот факт, что Вышибала каким-то дерганым стал и действительно нуждался в лечении, притом и психологическом. Бросив телефон ему в руки, она сказала, что у него сутки предупредить своих о временной замене главы их организации, после чего ее люди его эвакуируют и отправят на курорт. Рейчел не стала портить ему сюрприз и не уточнила, что именно имеет в виду под невинным и даже приятным названием «Курорт», решив, что Ермак на месте лучше, а главное куда доходчивее ему растолкует, куда именно тот попал и что теперь с ним будет – «Так и слышу свое имя в его вопле на все джунгли. Крепись, Вышибала, это для твоего же блага».