Андрей Посняков - Атаман. Воевода. Новая Орда. Крестовый поход

Что ж, если они… надо хотя бы вызнать, куда идем-то? Впрочем, это и так ясно – на Белоозеро. А вот кто напал? Кто преследует?

– Кого пасемся-то? – Егор повернул голову к проснувшемуся напарнику. – Волков, что ли?

– А что нам волков-то пастись? – поднявшись на ноги, потянулся Чугреев. – Он, волк-то, не дурак, понимает – нападать на четверых – себе дороже. Был бы из нас кто один – накинулись бы давно всей стаей, и сало б медвежье не помогло!

А вот это уж точно – не помогло бы. Одному в зимнем лесу – смерть быстрая и лютая. Волки! Потому-то Вожников давным-давно отбросил мысль просто кинуть своих более чем странных спутников, да двинуть обратно одному. Ага, двинешь, как же! Быстро чьим-то завтраком станешь. Или обедом, ужином – тут уж без разницы. Тем более сейчас, когда вот оно как все обернулось… или – не обернулось еще? Проверить бы… Вот ежели еще в лесу какая-нибудь деревня встретится – без телевизионных антенн-тарелок, без электричества, вообще без современных вещей… Ладно, пускай не деревня, пусть – просто люди. Если они – по облику, по оружию, по повадкам тоже из средневековья, тогда уж все ясно будет… Невероятно, но факт!

Егору, конечно же, очень не хотелось бы, чтоб так было, но… Вещи-то говорили сами за себя, и весьма красноречиво. В отличие от обычных людей, историческими реконструкциями не занимавшихся, Вожников это очень хорошо понимал. И – если все так – то что теперь? Продолжать сомневаться, старательно обманывая самого себя? Зачем?

Чуть отойдя, Антип шумно помочился в снег и махнул рукой:

– Ладно, спи, Егорий, моя нынче череда сторожить – уж до утра.

– А эти? – Вожников кивнул на храпящих братьев. – Их-то когда череда придет? Или все наша будет? Слушай, Антип, ты так и не сказал – кто они вообще такие-то?

Чугреев посмурнел:

– Про то нам с тобой знать не надобно, говорил ведь уже. Знай, что люди они непростые – того и хватит.

– Хм, непростые, – не унимался молодой человек. – Бояре, что ль?

– Бояре? – Антип замялся и махнул рукой. – Ну, считай, что так.

Подвинув лапник поближе к шающему костру, Вожников молча улегся спать. Вот и поговорили, блин. Ничего нового не узнал. Хитрые – чужого человека пасутся… тьфу ты – опасаются!

Утром встали и снова прошагали весь день, сделав лишь небольшой привал – слегка подкрепиться. Егор мало-помалу приноравливался к такому темпу, но все равно едва за своими спутниками поспевал, вернее – они его все время подгоняли. После полудня вышли на широкий зимник, через пару верст спускавшийся через болото к реке, судя по всему – Колпи или Лиди, никаких других в здешних местах – пусть и в средневековье – не должно было быть.

Ох, скорей бы… скорей бы показалась деревня, или какие-то люди, скажем, охотники…

Надо будет уговорить Борисовичей остановиться там на ночлег, а потом… А что потом? Уйти в леса одному – опасно и глупо. Да и не отпустят его, среагируют обязательно – Иван Борисыч из лука белку в глаз бьет, да и братец его, Данило, и тот же Антип немногим-то в меткости уступают.

Обе речки, и Лидь, и Колпь, Егор знал – хаживал на байдарках (и не один раз), когда еще был школьником, но с той поры больше не довелось, потому и насчет деревень-поселков молодой человек был не очень уверен, не зная в точности, где они располагались. Тем более, если они древние. Люди-то, конечно, тут и в средние века жили… только вот конкретно – где? Понятно, что где-то около реки, но…

Молодой человек посмотрел под ноги: если предположить, что эта вот речка Лидь, то там – вот здесь уже, должна быть железная дорога и станция – Заборье, а за ней – Тургошь. Но нету железки! И поездов что-то не слыхать. А ведь должны были дойти уже!

Господи… во попал-то! Господи-и-и-и…

Жуткая тоска навалилась на Егора, так, в тоске этой, он и уснул, хорошо хоть кошмары не снились.

С утра ярко сверкало солнышко, а вот в полдень повалил хлопьями снег, густой, совсем еще зимний. Мягко падал на плечи, словно издевался – вот вам весна! А подождите-ка до мая! Уж тогда, так и быть, может, и растаю, а до той поры – ни-ни, даже и не надейтесь.

Еще вчера с надеждой высматривающий признаки близкой цивилизации Вожников нынче заметно приуныл, даже шел тише, полностью погруженный в свои невеселые мысли, что немедленно вызвало реакцию беглецов:

– Эй, эй, Егорша! Притомился, что ль? Этак мы с тобой к Белеозеру до распутицы не успеем, будем тут, в лесах, лета ждать.

Белеозеро. Белоозеро, наверное, город такой, довольно большой и знаменитый – еще по «Повести временных лет». И что ему, Вожникову, там делать-то? А здесь? Мысль вдруг ожгла – колдунью, колдунью надо искать, может, обратно отправит. В Белоозере-то, чай, легче найти… да и вообще – город есть город.

Егор сплюнул в снег и прибавил шагу – просят же. Нет, во мужики закаленные – прут и прут, словно немецкие танки к Волге! Даже Антип, и тот оказался двужильным – а с виду не скажешь. Один он, Егор, тут за хлюпика, за маменькиного сынка – так, что ли, выходит?

А вот фиг вам!

Упрямо склонив голову, Вожников закусил губу и, поудобней перехватив палку, попер со всей возможной скоростью, да так, что и не заметил, как спутники его остались далеко позади, где-то за излучиной, так, что и не видать – снегопад же! Остановился, лишь когда услыхал крики:

– Эй, эй! Егории-и-ий! Жди-и-и-и!

Ха, жди! То-то! А то ишь, привыкли – умеем и мы кое-что.

– Ну, ты, брат, и двинул!

Шумно дыша, выскочил из снежной пелены Иван Борисович, за ним показался Данило, братец, а уж потом – в арьергарде – Чугреев Антип.

– А мы думали – спекся ты давно.

Егор скривил губы:

– Ничего! Еще побегаем.

– И куда мы теперь? – негромко поинтересовался Данило.

– А туда, – Вожников махнул рукой. – Все по реке.

Немного отдохнув, путники направились дальше, слава богу, слежавшийся за долгую зиму снег не проваливался, лыжи скользили легко. Да и непогодь скоро закончилась, сквозь разрывы жемчужно-серых облаков вспыхнула, загорелась, мелькнула сверкающая лазурь, а следом за ней – и солнце.

Егор прищурил глаза, улыбнулся – ну, наконец-то, давно бы так! И тут же вдруг сильно сдавило виски. Так просто, ни с того, ни с сего… Вожников резко замедлил шаг, физически ощутив что-то подозрительное, чужое. Снова помогало бабкино зелье? Да, похоже, что так: молодой человек отчетливо почувствовал спиной чей-то недобрый взгляд. Погоня? Может быть. А, может – и местные. Охотники, рыбаки… Так это ведь хорошо! Наконец-то – люди. Вот и прояснится все окончательно, они ж явно сами по себе будут, никак с беглецами не связанные.

А вдруг… Вот нет-нет, да и шевелилась однако мыслишка. А вдруг у них мобильники есть? Где-то в глубине души Егор все же на это надеялся.

Вдруг заболело, заныло сердце. И – словно что-то ударило в голову: резко, с болью… А перед глазами вдруг возникла стрела – не одна, несколько, они вылетели из-за кустов, пронзив грудь Егора, поразили и Борисычей, Данилу – так вообще ударили в шею, а вот Антип уклонился, бросился в снег…