Владимир Босин - Меняя матрицу – 1

В больнице я уже две недели. Самочувствие отличное. Уже через неделю я начал активно двигаться. На улице была зима, а из одежды у меня только спортивный костюм на мне. И я стал мотаться по всей больнице. Больница скорой медицинской помощи представляла собой комплекс двухэтажных зданий, соединённых переходами. И я ходил по отделениям, из тихой кардиологии, где можно было зайти в палату с телевизором, принесенным родственниками, попадал в хирургию с ее мельтешением перевязанных и загипсованных людей. В ЛОР отделении интересно было смотреть на людей, которым в горло была вставлена воронка и когда они пытались что то сказать, раздавалось шипение.

Развлечением было смотреть на развивающиеся отношения той симпатичной медсестрички, которая возила меня по этажам и моего соседа по палате, который плел сетки. Его звали Валера, студент третьего курса мединститута, а симпатяжку поэтически звали Катя. Она явно запала на Валеру и заливисто смеялась, сопротивляясь для виду, когда он заваливал ее потискать на свою кровать. Когда он мне крикнул, смеясь, – Вовчик придержи дверь, чтобы Катерина не смылась. Я по инерции дёрнулся, а потом вернулся на кровать. Счас, ага. Он ее тискать будет, а я на это смотреть…

К концу второй недели мама сказала, что завтра будет разговор с лечащим врачом. После привычной проверки, ощупывании и рассматривании зрачков врач попросил меня присесть несколько раз, помахал карандашам перед глазами и зарылся в бумаги. На углу стола стоял стакан с какой-то жидкостью и в нем стояло несколько градусников. Врач неловко двинул локтем и стакан, как в замедленной съёмке, полетел на пол. Я непонятно каким образом, успел развернуть кисть и поймать стакан. Врач удивлённо посмотрел, хмыкнул и поблагодарил меня- Ну, в принципе, можно завтра выписываться. Но обязательно нужно следить за самочувствием. Никаких физических нагрузок в течение трёх месяцев, освобождение от физкультуры и т.д.

Утром мама привезла мою одежду и получил на руки бумаги, мы вышли на улицу.

Господи, какой вкусный воздух. – Мам, давай пройдемся через парк. – Нет, сына, тебе рано гулять, давай на троллейбусе. Сев у окна и очистив кружочек на стекле, я с интересом смотрел на город. Непривычно пустые дороги, мало частных машин, в основном общественный транспорт. Дома меня встречали все, кроме отца. Слезы навернулись на глаза, когда я обнимал обеих бабушек. Как много хорошего с ними связанны, как много они мне дали.

Обалдеть. Бабушки испекла мой любимый рыбный пирог. Высоченный пирог из жирной северной рыбы типа “палтус” или “ледяная” с лаврушкой и чёрным перцем. Располовинив пирог на две части, я вдохнул непередаваемый вкус пышного теста, пропитанного рыбным духом. Запивая это чудо бульоном, я пытался отвечать на вопросы. Надо что-то придумать, мне ещё неделю сидеть дома. Зимние каникулы в разгаре. За это время надо подготовиться к школе.

– Мам, можешь попросить Свету прийти к нам. Нужна ее помощь, я много пропустил. Света Анохина кроме того, что была моей одноклассницей, отличницей и вообще заучкой, ещё училась у моей мамы в музшколе. И мама всегда, не доверяя мне, через Свету передавала записки учителям.

– Ну, хорошо, я позвоню Светочке, при этом мама растерянно посмотрела на меня. Чёрт, палюсь, я видимо в той жизни никогда бы ни попросил маму об этом. До вечера я скрывался в своей комнате под предлогом лёгкого недомогания. Утром Кока накормила меня вкуснейшими блинчиками с творогом. Бабушка была на работе, мама тоже в школе подтягивала учеников. Сестра тарабанила свои гаммы на инструменте. А я занимался планированием своей жизни на ближайший год. Со школой я проблема не видел. Надеюсь, Светка мне поможет, напомнив элементарные вещи. Далее надо начинать свое физическое развитие. Я встал с дивана, который являлся и моей кроватью и подошёл к зеркалу. скинул футболку и вытянутые домашние треники. На меня смотрел высокий худой парень с узкими плечами, руки казались непропорционально длинными. Ноги тоже не поражали. Лицо нормальное, можно сказать приятное, только ещё детское. Нос, перебитый в детстве, доставлял проблемы с дыханием. В четырнадцать лет мне сделают операцию на нос по выпрямлению перегородки. Нос задышит, но на всю жизнь останется раздавленным пельменем, как у старого Жан Габена.

Света пришла после обеда. Влетела с мороза, скинула шубку, отказавшись от предложенного Кокой чая, прошла ко мне в комнату. Я непроизвольно засмотрелся на девчонку. Натуральная голубоглазая блонда с копной завивающихся волос. Среднего роста, страшно деловая.

– Ну, что у тебя?

Судя по тону, особым уважением я у нее не пользуюсь. Ну конечно, я не был образцом мужественности. В классе держался обособленно, от конфликтов старался уходить, если приходилось драться, пытался, но как правило проигрывал. Всю жизнь у меня была одна черта. Я не мог убегать. Ну например, меня предупреждали, что после школы мне будут ждать пацаны из параллельного класса, наказать за то, что столкнулся с кем-то в коридоре и не уступил дорогу. Вместо того, чтобы слинять через боковой выход из школы, я тащился на Голгофу. И, естественно, получал свои дивиденды. Конечно, это разносилось по классу и не добавляло мне уважения. Да, надо менять ситуацию.

Сделав многозначительную паузу, Света даже перестала торопливо мотать носком тапочка,

– Свет, такое дело. Не знаю, как сказать, мне нужна твоя помощь. У Светланы даже лицо вытянулось от удивления. Она ожидала, что угодно, но не просьбу о помощи.

– Я упал и повредил голову, тяжелое сотрясение мозга. Я никому не говорил, что не помню года два из своей жизни. Вообще, ни в школе, ни дома.

Света слушала, не прерывая.

– Пожалуйста никому не говори об этом. Дождавшись кивка, я продолжил.

– Ты можешь напомнить мне про школу, с кем я сидел, с кем дружил, по предметам, что проходим. Ну и все такое. Пауза затянулась, и когда я решил, что зря затеял этот разговор – Света выдала

– Я поняла, конечно, помогу. Значить, сегодня уже не получится, а завтра приду к 10.00

Есть первый шаг. Теперь, где там школьный портфель. Так, дневник – прикольно. Пятёрок и двоек мало. В основном три и четыре. Математика получше, Русский язык, литература трояки. Физра и труд, естественно, пятерки. Английский, рисование, пение, природоведение четыре. Ну все ожидаемо. Стопка учебников за пятый класс. С этим ясно. Попробую я подвигаться. Начал разминку, растяжка. аккуратно приседания, вроде нормально. Отжавшись от пола двадцать раз, почувствовал лёгкие неприятные ощущения в голове. Так хватит пока. Надо попросить Коку научить меня своим йоговским зарядкам. Сестра бабушки часто меня удивляла несвойственными для всех бабушек умениями.