Андрей Валентинов - Око силы. Первая трилогия. 1920–1921 годы

– Что вы тянете, сволочи! – произнес он еле слышно, но палачи услыхали. Медленно, словно неохотно, стволы винтовок начали приподниматься…

И тут Арцеулову стало не по себе. Что-то не так! Он забыл нечто важное!.. Нет, не важное. Просто напоследок…

Ростислав улыбнулся, вынул из-за пояса рог Гэсэра. Прощай, старая сказка!

Звук был резким и чистым. Убийцы удивленно переглянулись, старший пожал плечами и положил палец на курок. Резкий свист… Арцеулов невольно сжался, по привычное ухо отметило: не пуля.

…Один из бандитов медленно оседал на землю. В спине торчала короткая черная стрела. Остальные успели лишь обернуться. Снова свист, короткий стон… Те, что пришли чистить берег от белой заразы, так и не смогли выполнить свою работу.

…Стрелы были странные. Сознание отметило это автоматически и так же, сам собою, пришел ответ: не стрелы – арбалетные «болты»… Арцеулов глубоко вздохнул, поднял с земли винтовку – и услышал конский топот.

Скакали с запада, с противоположной от красного гнезда стороны. Темные силуэты казались едва различимыми в вечернем сумраке, но что-то необычное было в этих молчаливых всадниках. Ростислав всмотрелся – каски. Это не удивило, но каски – скорее, шлемы – были непривычной формы: приплюснутые, с широкими стальными полями…

Бежать не оставалось сил. Бояться – тоже. Оставалось ждать.

За плечами всадников висело оружие, но не привычные глазу карабины. Кавалькада приближалась, и Ростислав, уже не удивляясь, машинально отметил:

«А вот и арбалеты!.. Что ж, удобно…»

Арбалетчики ехали плотной колонной, по трое в ряд. Их было не меньше взвода. На солдатах были не только каски, но и что-то похожее на кирасы. Впереди скакал командир – без шлема, в заломленном на ухо берете. Отряд несся рысью, казалось, не обращая внимания на одинокую фигуру у дороги. Но внезапно первый всадник поднял руку и рванул удила. Молча, без обычного ржания, конь замер в двух шагах от места, где стоял Арцеулов. Всадники отреагировали мгновенно – перед Ростиславом словно выросла странная скульптурная группа.

Предводитель даже в седле казался высоким, куда выше среднего роста. На нем был широкий плащ, у пояса висела шпага – или узкий меч. На почти не различимом в сумраке лице темнела короткая бородка. Всадник поднял голову, затем резко обернулся к Ростиславу:

– Почему так поздно позвал нас? Или брезгуешь нашей подмогой?

Неизвестный говорил не по-русски, но слова, произнесенные на незнакомом певучем языке, сразу же становились понятны. Впрочем, это уже не удивляло.

– Я Чезаре ди Гуаско, благородный рыцарь из славного города Генуи, властелин Пастушьего замка и Арпатского леса, гроза Алустона и всей Готии. Это мои верные слуги, а земля, на которой ты стоишь, – моя земля…

Странная пышная фраза тоже не удивила. Поразил тон – холодный, гордый и несколько снисходительный.

– Подполковник Арцеулов! – привычные слова вернули бодрость. Ростислав внезапно ощутил стыд: вид у него, кадрового офицера, был словно у мокрой вороны.

– Откуда у тебя этот рог, Арцеулов? Где ты его нашел?

Безразличие уходило. Арцеулов почувствовал острый интерес. Выходит, эвэр-бурэ помогает не только против нежити!..

– Мне дал его командир Джор, Джор-баши. Мы встретились с ним в Западном Китае…

Не меньше минуты чернобородый молчал, а когда заговорил, тон стал совершенно иным – почтительным, немного испуганным:

– Сеньор, вы хотите сказать, что рог передал вам сам Рыцарь Востока? Вы с ним знакомы?

– Знаком, – Арцеулов нашел в себе силы улыбнуться. – Извините, не успел сразу поблагодарить вас…

– Джор… – негромко повторил ди Гуаско. – Он даже назвал вам свое имя… Моя услуга невелика, сеньор. Все мы лишь тени Рыцаря Востока… Но я невежлив. Вы желаете о чем-либо спросить?

– Мне, наверно, полагалось бы удивиться, – вздохнул Ростислав. – Но я очень устал…

– Прошу! – Гуаско махнул рукой, и от кавалькады отделился один из всадников, ведя в поводу коня. – Поспешим в замок…

Замок… Арцеулов вновь улыбнулся. Это прозвучало так естественно, словно они находились не в крымской глуши, а где-нибудь возле славного города Генуи. Между тем, ди Гуаско вновь махнул рукой, и тут из-за деревьев, росших вдоль дороги, молча выступило несколько арбалетчиков в таких же шлемах, панцирях и стальных наколенниках. Значит, вот кто его спасители!..

Ростислав с трудом взобрался в седло. Тело ныло, отказываясь повиноваться, но требовалось продержаться – хотя бы еще полчаса. Замок – не замок, а какое-то убежище у этого итальянца должно быть.

Отряд проехал немного вперед и развернулся на небольшой поляне. Чернобородый по-прежнему скакал впереди. Арцеулов пристроился рядом, стараясь крепче держаться в седле. Конь, который ему достался, был норовистым и абсолютно черным. Ростиславу даже показалось, что все кони в отряде одной, вороньего крыла, масти…

– Как ваше имя, сеньор? – Гуаско пустил коня рысью, знаком велев солдатам ехать следом.

– Ростислав…

– Древнее имя! Рустэ-слейф… Ваши предки из Скандинавии?

– Всю жизнь считал себя россиянином, – удивился Арцеулов. – Разве что татары в родне сыщутся…

– Вы все забыли, беспамятные дети великих отцов. То, что было нашей славой, для вас лишь отзвук легенды…

Арцеулов не стал спорить. В чем-то его странный спаситель прав.

– Еще в Генуе я знал одного колдуна, его звали Луиджи Дьявол. Он говорил, что в нем течет иная кровь – не людская. Тот, у кого есть эта кровь, способен помнить все, чтобы было с его предками. На остальных лежит заклятье беспамятства… Он был хороший колдун, Луиджи. Его сожгли – на городском рынке…

Арцеулов вспомнил Италию, где бывал несколько раз еще до войны – веселую, немного суматошную страну…

– Господин ди Гуаско, – вздохнул он. – Давайте все-таки договоримся, в каком веке живем…

Послышался негромкий смех.

– Вы – в двадцатом. Я – когда захочу!

Ростислав усмехнулся в ответ:

– Вы повелеваете временем?

– Нет, – голос ди Гуаско стал серьезен. – Я заключил с ним договор. Или, может, сеньор Ростислав, вы принимаете меня за призрака?

Арцеулов пожал плечами:

– Посудите сами, господин ди Гуаско: ночь, арбалетчики на черных конях и вы, рыцарь из Генуи. А ведь сейчас – ноябрь 1920-го…

– Вас смущают мои арбалетчики? Но я смог помочь вам и без пулемета системы «Гочкис». Впрочем, из него тоже мои люди стреляют неплохо.

– Я не о том…

– Я понял, сеньор, – перебил ди Гуаско. – Вас смущает то, что сейчас ноябрь 20-го… Знаете, вы бы очень удивились, узнай, какой день сегодня на моем календаре. Не уверен, понимаете ли вы меня…

– Понимаю, – Ростислав подумал о другом. – Хотя и не знаю итальянского.