Игнат Черкасов - Трудно быть человеком. Цикл «Инферно». Книга седьмая

– О каком именно результате идет речь?

Теперь уже Камала усмехнулась, ощутив свое превосходство:

– Знаешь, кабинет чиновника многое может сказать о нем самом. Упущу очевидные моменты с расположением кабинета и его площадью, поскольку и так понятно, что самый влиятельный человек в городе не станет ютиться в конуре, и перейду к его содержанию. Во всем том бардаке, что остался после боев в мэрии, мое внимание привлекли не грамоты и медали, которым увешаны все кабинеты, где я когда-либо была, а недопитая бутылка виски и куча, просто море книг, которыми ты наверняка кичишься… Читая и перенимая мысли величайших умов современности ты потеряла связь с реальным миром, так как его формируют не величайшие умы, а их исполнители, которые вносят заметные корректировки по причине своей ограниченности и малой эффективности… Когда ты последний раз смотрела шедевры нашего хваленного Голливуда?

– Не имею привычки копаться в помойке.

– Зря, тогда бы ты была в курсе нынешнего тренда, который хоть и завуалированно, но транслирует в массы одну четкую идею – Государство, это зло, несправедливость, некомпетентность, ограничитель и главное пережиток прошлого, который просто необходимо снести. История везде одна, появляется бесстрашный герой, хотя теперь чаще героиня, притом черная, а еще лучше трансген…

– Ближе к делу.

– Этот нигер был идеальным претендентом. Героем, которого даже создавать не пришлось, он сам как нельзя вовремя появился, а ты мало того, что ему все планы поломала, как и нам, так еще бедняге обе ноги переломала. Нельзя быть такой жестокой, Рейчел, и особенно недальновидной.

– Тебе сколько? Лет сорок, сорок пять? Понимаю, вопрос неприличный, но между нами девочками… не знаю, из чьей постели ты вылезла, дряхлая подстилка, но лучше тебе не знать насколько жестокой я могу быть. Разговор окончен.

– Ты еще пожалеешь, как и все твои приспешники, кто не примкнет ко мне, сука малолетняя…

Но Рейчел лишь отмахнулась и ушла.

Так и не успев оправиться, Рейчел пришлось пойти на похороны, но не брата, а скорее всех тех, кому не удалось пережить той ночи. Более двух тысяч сотрудников разных ведомств и структур распрощались со своими жизнями в ту ночь, как и чуть больше пяти тысяч гражданских, что умерли либо потому что оказались не в то время и не в том месте, либо в качестве народных дружинников, что встали на защиту своего города. Рейчел даже не позволили выразить им свою благодарность и признательность, взамен Камала объявила такие действия незаконными, с последующим уголовным преследованиями наоборот поощряла тех, кто как крысы с тонущего корабля сбежали из города. Единственное, что Рейчел смогла сделать для тех, кто откликнулся на её просьбу и встал на защиту города, это задействовать ИИ, который лишил обвинение главных доказательств, как и любых других свидетельств, их участия, стерев все записи видеонаблюдения, переговоров и обнулив всю базу данных. Камала поняла, откуда ветер дует, но пойти на Рейчел откровенно боялась и предпочла первым делом самой, так сказать, пустить корни в городе, попутно выбивая из-под Рейчел её опору. Монике сразу припомнили все её просчеты, самым главным из которых была потеря здания бюро, а про нападение на город Моника даже слушать не осталась и просто ушла, добровольно покинув свой пост. Многочисленные команды юристов и менеджеры из разных банков, в отличие от Моники отказались добровольно оставлять свои посты, публично возмутившись произволу, что начинал творить новый мэр. Но времена были уже не те, и людям Камалы удалось вышибить часть команды Рейчел, от остальных уже избавились наемники, тихо и под покровом ночи, как и положено. Строительные бригады, что трудились на компанию Вудс, но работали в интересах Рейчел, Камале пришлось проигнорировать, до поры до времени, так как установки трогать большой бизнес не было. После жестких рамок, в которые загнала их Рейчел, любое посягательство даже на компанию Вудс со стороны уже Камалы, все равно могло привести к недовольству толстосумов, которые не были вовлечены в игры верхов и банально не видели разницы между Рейчел и Камалой. Зато по малому и среднему бизнесу, Камала сработала как надо и строго в интересах большого бизнеса, который после разгрома налоговой службы и всех остальных инспекций, пришел как на распродажу, скупив все за копейки. Это заметно упростило задачу перехвата контроля над городом и концентрации ключевых фигур вокруг себя, мэра города. Ведь гораздо легче договариваться с уже подкупленными и влиятельными монополистами, численность которых способен вместить зал совещания, нежели тратить время на нищебродов не зацикленных на «Прибыль здесь и сейчас, а после хоть потоп», а на идее своего дела, которых тысячи.

Рейчел пыталась держаться, но груз ответственности за стольких людей, которых она подвела и которым теперь не могла никак помочь тянул её к земле, к могилам тех, кому она даже благодарность не могла высказать. Сотрудники и журналисты СМРАД раньше других сменили хозяина и переориентировались на Камалу, сделав вид, что Рейчел никогда не было. Рейчел правильно поступила в свое время, когда сделала ставку на не продажность официальных СМРАД, которых в любой момент могут перекупить, а на Кэти и ВерОнику, своего рода неофициальный голос народа, который невозможно купить, а только договориться. В отличие от остальных чиновников, Рейчел не воспринимала это как проблему, скорее, как ориентир, так как всегда полагала, что только народ может её скинуть с трона, но никак не какая-то профурсетка, потасканого вида, присланная из Вашингтона.

Тем не менее, это случилось:

– Поверить не могу. Она же все уничтожит… все, что я потом и кровью создавала столько времени…

Джи обняла подругу:

– Рейчел, хватит. На тебе уже третий день лица нет.

После их совместное фото, которое сделал папарацци, выйдет во всех газетах СМРАД с заголовком:

– И вот эта, отстаивает традиционные ценности?

Название заголовка было рассчитано не только на то, чтобы дискредитировать Рейчел, но, и чтобы спровоцировать невменяемые меньшинства, которые безумной волной накрыли все информационное поле с обвинениями в трусости Рейчел, которая лицемерно отстаивала традиционные ценности, являясь при этом тайной лезб*янкой. Сразу же нашлись свидетели и очевидцы, которые никогда прежде не были знакомы с Рейчел, зато лучше всех знали об её предпочтениях сексуального характера. Но и тут неформалы и откровенные садомиты потерпели поражение, когда встроенные протоколы цензуры сочли большинство высказываний, вылившихся в сеть нецензурными, агрессивного толка, наполненные одним сплошным деструктивом, после чего ИИ провел генеральную уборку, удалив все и отовсюду, как и учетные записи тех особей, что позволили себе подобные высказывания, лишив тем самым их всех прав: