Юрий Климонов - Судьба на излом. На пути к совершенству

– Его никогда не будет.

– Почему?

– Падения производства не будет даже, если вся планета станет одним единым государством.

– Извините, но это бред!

– Ни капли!

– И куда вы направите все излишки производства?

– В космос. На освоение планет нашей Солнечной системы и разведку других звёзд. Я знаю, о чём говорю. В том мире, откуда я прибыла, военные доктрины большинства экономически развитых стран съедали львиную долю ресурсов. Ставлю в пример Японию. После поражения во Второй Мировой Войне стране восходящего солнца было запрещено иметь армию. Знаете, что сделали японцы? Они направили весь экономический потенциал на развитие науки и техники. Через двадцать лет, даже при либеральной экономической форме правления, они стали законодателями мод в электронике и автомобилестроении. Самые экономичные машины первыми появились у них, самые миниатюрные радиоэлектронные компоненты – тоже из Японии.

Воссоздав высокотехнологичную производственную базу моего погибшего мира, мы создадим мощное оружие и, естественно, сможем противостоять ЛЮБОЙ стране мира. И оно тоже будет совершенствоваться, но не в том объёме, что при гонке вооружений. А вот основные направления технического прогресса используем с умом – мы сделаем жизнь людей нашей страны более комфортной, победим болезни и уйдём к звёздам.

– Это немыслимо!

– Почему, товарищ Канарис? Вы знаете о послании из моего мира? Там, где собраны последние наработки и откуда были позаимствованы урановая бомба и другие технические новинки.

– Да, я слышал об этом.

– Так вот я и прошу дать мне возможность создать такой технический потенциал в стране, при котором ни одна шавка не посмеет вякнуть на СФГ. Остальной мир будет нашим сырьевым придатком, да и то непродолжительное время. Научившись синтезировать…

– Что, простите?

– Научившись создавать искусственные аналоги природных ресурсов, мы полностью станем автономны.

– А как же запасы полезных ископаемых? – не сдавался Канарис. – Они ведь не бесконечны.

– Скоро у нас появится возможность уйти от углеводородного топлива – нефти и газа, и заменить его экологически чистым.

– Не верю. Это… как это по-русски… фантастика, вот!

– А вы не забыли о моём костюме, в котором я наводила страх и ужас на Вермахт и танковые соединения?

– Такое не забывается никогда.

– И что, от моих полётов был виден след работы двигателей внутреннего сгорания? Там стоит движитель на энергии атома. Мирной энергии, которую мы и позаимствуем для будущих машин в любой отрасли техники, народного хозяйства и быта.

– Не сильно ли ты замахнулась, товарищ Асташёва? – голос Сталина стал металлическим.

Блин, похоже, что действительно переборщила. Но отступать уже слишком поздно. Сейчас нужно сыграть ва-банк и попытаться «дожать» руководство страны.

– Ни капли, Иосиф Виссарионович. Вот если бы я попросила себе полномочия на выбор молодых дарований во всём СФГ и тридцать процентов производственных мощностей…

– И какая от этого будет польза?

– Через десять лет вы получите новое поколение учёных в большинстве направлений науки, плюс готовые заводы и фабрики самого современного уровня.

– Почему тебе надо десять лет?

– Потому что, товарищ Сталин, столько времени нужно, чтобы выучить ребёнка, прошедшего начальную ступень обучения, и сделать из него специалиста. Настоящего специалиста в своём направлении науки или техники. Образованного, думающего и желающего двигаться вперёд и ввысь, которому не страшны религиозный дурман и псевдонауки. Он будет уметь отделять зёрна от плевел и осознавать, что он и только он способен изменить себя и окружающий мир, а не какой-то там дядька или тётка в пёстрой одежде и с посохом или ещё с чем-то в руке. Что только он творец своего будущего и совершенству нет предела…

Я замолчала. Тишина, возникшая после моего выступления, позволяла слышать лёгкий шум волн, плескавшихся о камни там, внизу у береговой кромки. Вот пролетела чайка, надсадно крича, треснули дрова в костре, и небольшая порция дыма взметнулась в вечернее небо.

Первым встал Сёва. Он поправил свой костюм и оглядел меня внимательным взглядом.

– Товарищ Асташёва. Я внимательно слушал вас, но ещё внимательнее смотрел вам в глаза. Знаете, я вам верю. То, каким блеском горели ваши глаза, когда вы говорили нам о своих планах… это невозможно подделать. И дело здесь не в примере Японии, как образца для подражания. Вы знаете, о чём говорите и главное – знаете, как это всё воплотить в жизнь. У нас в старину говорили – «Мудр, как старец с горы Фудзияма, справедлив, как Император и последователен, как самурай». Со своей стороны я буду всячески поддерживать вас в ваших начинаниях.

Если Сталин сейчас жёстко осадит меня – будет крышка. И дело не в моей будущей карьере, пойдёт прахом всё, к чему я шла и стремилась.

– Вот что, Настя… – Сталин сделал небольшую паузу, чтобы раскурить трубку, – … я согласен со многим, что сказал японский император. Это невозможно подделать. Более того. После спасения Якова, когда ты уехала из Кремля, я сказал ему, что ты – путеводная звезда СССР.

Было такое. Мне Берия потом об этом рассказал.

– Так вот я специально для тебя повторю это: ты – путеводная звезда теперь уже нашего объединённого государства. Будут тебе и полномочия, и производственные мощности. Товарищ Канарис, вы согласны с нами?

– Целиком и полностью, товарищ Сталин. Я ещё не отошёл от шока услышанного здесь из уст Анастасии Олеговны. Слишком всё неправдоподобно пока, но очень заманчиво. И соглашусь с императором – так может говорить человек, искренне верящий сам в это и знающий, как этого добиться. У нас есть шанс сделать наше государство великим, я не побоюсь этого слова. И мы совершим роковую ошибку, упустив эту возможность.

Москва. 6 июля 1943 года. Управление ГКР. 14 часов 35 минут

Только вчера прилетели обратно в Москву. Уже перед самым отъездом Совет Трёх поручил мне подготовить материалы по новому проекту «Далёкие перспективы», куда войдут отбор и обучение подрастающего поколения и полный контроль по строящимся объектам в рамках развития передовых технологий стратегического направления.

Все время до обеда я занималась подготовкой материалов. Час назад созвонилась с моими протеже, как я называю Иоффе, Бакаева, Курчатова и фон Брауна с Королёвым. Они обещали прибыть завтра для составления подробного плана по завершению строительства и определения вектора производства первых образцов высокотехнологической продукции.

Я устало потянулась, встала со своего места и подошла к окну. Солнечная погода радовала глаз, небольшой ветерок шевелил листву на деревьях. Я невольно предалась мечтам о предстоящем создании образовательного учреждения для одарённых детей. Внезапно в дверь постучали.