Михаил Ланцов - Безумный Макс. Генерал империи

Часа четыре он ворошил эти бумажки, вчитываясь в почерки разных людей и машинописный текст. А потом, уже поздним вечером, ближе к полуночи, взял чистый лист бумаги и написал письмо Великому князю Вендскому, где поздравлял с назначением, высказывал свои самые наилучшие пожелания и напоминал, что, несмотря на дела военные, Меншикову всё равно надлежит прибыть в Петроград, пусть и на время.

«…Столица ждёт вас, Максим Иванович. Люди ждут. Они хотят увидеть своего героя. Да и награды вручить надобно. Не в посылке же столь ценные ордена посылать?»

Написал. Отправил с фельдъегерем. Написал записку секретарю, чтобы тот оповестил журналистов о прибытии в скором времени генерала Меншикова в столицу. А сам начал готовиться ко встрече. Максимально тёплой и нежной.

Максим с отчаянным рвением ухватился за идею Ренненкампфа – и очень скоро дополнил её весьма разумным предложением. Ведь он не хотел оказаться в положении, аналогичном тому, в каком оказалась сводная механизированная бригада Центральных держав. Нет, конечно, можно действовать и так. Но времени на формирование и утряску новых полков и дивизий корпуса просто не было. Вообще. Ситуация развивалась слишком быстро, и новое соединение могло потребоваться в самом скором времени. Поэтому он предложил укомплектовать задуманное Ренненкампфом соединение из уже существующих полков, зарекомендовавших себя самым лучшим образом. Желательно гвардейских, но там как карта ляжет. И уже их насыщать автотранспортом и новым вооружением.

Павел Карлович эту идею поддержал. И уже через день корпус был готов. Во всяком случае, на бумаге. Теперь всем войскам надлежало собраться в одном месте дислокации, получить необходимое вооружение и снаряжение и начать притираться друг к другу в ходе слаживания. Возможно, и через какие манёвры или учения совместные, что вряд ли. Но вдруг получится? Само собой – всё это должно было происходить на территории Великого княжества Вендского под фактическим контролем Меншикова и вдали от ловких щупальцев его неприятелей.

Дел было много. Поэтому Максим бегал с первых часов нового проекта так, что жопа в мыле. И нисколько не рвался в Петроград даже в качестве гостя. Тут дела. Тут верные или хотя бы лояльные люди. Тут жизнь и перспектива. А там? Петроград и при жизни Николая II был не самым спокойным местечком. Сейчас же, после его смерти, там стало совсем печально. Распустил блаженный суверен всех вокруг. Распустил. Правил повозкой, отпустив вожжи и перебравшись на пассажирское сиденье. Вот и приехали чёрт знает куда. Чего стоили одни только банды уголовников и экстремистов, заполонивших столицу и не отличавшихся порой между собой совершенно. Как там было в кинофильме «Свадьба в Малиновке»?

– Я хотел спросил у тебя, пан-атаман Грициан…

– Таврический.

– Ага. Врический. Есть ли у тебя, как говорится, какая ни на есть программа?

– Ну а как же можно без программы? Ну что я вам, бандюга с большой дороги? Я же атаман идейный! И все мои ребята, как один…

– Стоят за свободную личность.

– Значит, будут грабить.

В общем, Максим Иванович разницы между ними не видел. Что эти с тебя сапоги пытаются снять, что те. А честные они люди, стремящиеся к светлому будущему, или обычные проходимцы – разницы, в сущности, никакой. Так-то оно, конечно, понятно, что Меншиков и сам своё состояние заработал грабежами. Но он-то грабил на войне и врагов. А тут свои и в родимом доме. В общем – мерзкие ребята. Недолюбливал их Максим. Недолюбливал. И встреч не искал.

Хуже того, было совершенно очевидно, что в сложившейся ситуации у Керенского остаётся только один ход для его нейтрализации – убийство. И как он будет действовать, тоже несложно догадаться. Официально арестовать и расстрелять не посмеет. Даже по подложному обвинению. Значит, будет работать через этих общественных аскарид. Так что в столицу если и можно Меншикову ехать, то только с толпой до зубов вооружённых мужчин. Но, увы, Максима приглашали без корпуса. И даже без полка. А лично. И максимум, что он мог прихватить, – это несколько человек сопровождения. Так что всё вырисовывалось слишком очевидно…

Ну вот какой для него смысл ехать в город, кишащий общественными паразитами, в который его приглашал «любимый» враг? Правильно, никакого, если без войск. Ведь, как известно, в чужой монастырь со своим уставом не ходят… если только у тебя нет должного количества солдат для наведения «конституционного порядка». А вот их-то как раз брать было и нельзя. Ведь это станет открытым выступлением против Керенского. Чего пока что допускать не имело смысла. Игра-то шла по правилам. Умные люди, конечно, всё прекрасно понимали, но основная масса обывателей – нет. В их глазах тот, кто ошибётся и первым нарушит правила игры, станет главным злодеем и мерзавцем, потеряв общественное уважение и поддержку толпы. Кроме того, кое-какие промахи Александра Фёдоровича были Максиму даже на руку. Выступи он против него, так что – отказываться от звания генерала и командира корпуса? Очень плохая идея. Очень. Так что пришлось ехать.

Проиграв первый раунд, Керенский пытался отыграться во втором. Сменив оружие, тактику и поле боя…

Петроград был обычным для лета. Смесь жара, идущего от камней, со свежим морским воздухом. Удивительный контраст, грозящий опасными сквозняками и топлением от пота и духоты.

Вокзал. Оркестр. Ревущая радостно толпа. Цветы. Ничего неожиданного. Всё предсказуемо. Кроме автомобилей. Их не было. Меншикову и его людям подали извозчиков. Шутка? Или злой умысел? Сложно понять. Во всяком случае, с таким транспортом он словно стреноженный. На нём быстро не разгонишься. Да и пулю он держит так себе. Особенно волосатый двигатель, время от времени «стравливающий лишнее давление» прямо в лицо пассажирам.

С вокзала поехали они прямиком в Зимний дворец. Да-да. Именно туда. После гибели Императорской семьи он пустовал… несколько часов. Поэтому Временное правительство «без всякого зазрения совести» заняло его для своих нужд и «во славу будущей демократии». Поначалу ведь всё шло по плану заговорщиков. И никто не знал, что Северный фронт откажется приносить им присягу. А потом, когда пришлось переобуваться в прыжке, отступать из Зимнего дворца уже было поздно и как-то неправильно…

Награждение прошло пресно, скучно и тошно.

Глава Временного правительства зачитал приказ о награждении. Лично. Пожал руку Меншикову. Вручил приказ. И всё. Награды нашему герою надлежало заказать самостоятельно, за свой счёт: чай, не бедствует и чин генеральский по правилам 1915 года не давал права на государственное изготовление наград. Вопрос же Максима о награждении личного состава полка был отклонён как несвоевременный. Мерзко. Очень мерзко.