Николай Громобой - «Cтарые морские волки» и другие рассказы

Представьте себе, капитан! Больше, а не меньше! Его это заинтересовало, через нанятых агентов ему удалось проследить цепочку поступления новых талеров. Они появлялись в порту А… после появления там корабля «Чёрная акула». Муж, обладая страстью к приключениям, решил проследовать за этим кораблём. Он снарядил корабль и последовал за ним.

Последнее известие я получила от него с Мадейры. Он написал, что, подпоив одного моряка с корабля «Чёрная акула», ему удалось узнать, что судно держит курс в середину Атлантического океана, что казалось лишённым всякой логики. Так как там существуют лишь сплошные водные пространства.

Муж собирался последовать за ними, и наша цель – повторить его намерение. Как вы на это смотрите?

– С вами готов хоть на край света! – ответил Климент. – Но у меня есть одно предложение. Вашему мужу удалось узнать примерный курс корабля?

– Только приблизительно.

– Ладно, думаю, будет достаточно на первых порах. Я предлагаю не заходить на Мадейру, как задумали, а идти сразу в Атлантику.

Допрос шпиона ничего нового не дал, его отвезли на шлюпке и высадили на берег. Перед этим ему дали подслушать разговор о заходе на Мадейру.

Больше месяца они бороздили Атлантический океан, внимательно разглядывая в подзорную трубу встречающиеся корабли, но ничего похожего на рисунок, который прислал муж Марфы в своём последнем письме, не обнаружили. Было принято решение идти в ближайший африканский порт и заправиться там продовольствием и пресной водой, но утро следующего дня всё изменило…

Рано утром вперёдсмотрящий увидел на горизонте чёрную полоску. Вызванный вахтенным начальником Климент долго рассматривал горизонт в подзорную трубу. Потом передал подзорную трубу Кристоферу:

– Что скажете, Кристофер? У вас молодые глаза.

– Похоже на остров, хотя в этих широтах часто бывают миражи.

– Хорошо, подождём, – сказал Каллистрат – Эй! В корзине! Докладывать каждый час.

Через четыре часа стало ясно, что это не мираж, это был остров. Поросший лесом, в отличие от большинства встречающихся здесь островов, он был довольно пологим, поднимаясь над уровнем моря на пять-шесть метров.

Климент объявил боевую тревогу. Артиллеристы заняли свои позиции у орудий. Не доходя двух кабельтовых до острова, капитан приказал бросить якорь. На воду спустили два вельботас вооружёнными матросами под командой Кристофера и боцмана Джона.

Добравшись до острова, моряки вытащили вельботы на песок и отправились на разведку вглубь острова. Они разбились на две команды по семь человек, договорившись вернуться к вельботам через пять часов.

Пройдя около километра, боцман Джон вдруг резко остановился и поднял руку вверх:

– Запах дыма.

Отряд пошёл вперёд более осторожно. Неожиданно они вышли на тропинку, судя по всему, ей часто пользовались. Боцман опять поднял руку, призывая к осторожности, и тут из кустов раздался голос:

– Будьте так любезны, поднимите, пожалуйста, вторую руку.

– На столь любезную просьбу неудобно ответить отказом, – сказал Джон, поднимая вторую руку.

Его товарищи поддержали его пример. Тут же из кустов вышло около двух десятков вооружённых людей. Их предводитель, скорее всего, швед, как определил по акценту Джон, казался богом Одином, спустившимся на землю, только в отличие от шведского бога у него было два глаза, а за поясом два револьвера. Справа и слева у него висело по морскому ножу, видимо, он очень любил цифру два. Размеры его тела просто поражали, даже Джон, считавшийся на корабле богатырём, перед ним выглядел человеком среднего роста.

Одет он был в матросскую куртку и брюки, но из-под куртки, вопреки обычаю, виднелась не тельняшка, а красная рубаха, на ногах были сапоги из мягкой кожи.

Оглядев их всех, предводитель сказал:

– Можете опустить руки, но к оружию не прикасайтесь.

– Хорошо, – сказал Джон.

– Меня зовут Густав, – представился незнакомец и протянул руку.

– Меня зовут Джон, – ответил боцман и пожал протянутую руку.

– Прошу вас к нам в гости, – сказал Густав.

Примерно через полчаса они вышли к довольно большому селению. Там стояло несколько десятков домов. Больше всего поразило Джона то, что это были именно деревянные дома, а не хижины дикарей. В селении было много вооружённых людей – как мужчин, так и женщин. Встречались и дети, но их было намного меньше. Все они были одеты по-разному, но всех их отличало наличие оружия и рубашки красного цвета.

Боцман огляделся вокруг. Наличие одинаковых красных рубах вызывало мысль о какой-то религиозной общине, но против этого говорили открытые, смелые взгляды этих людей. Дойдя до центра посёлка, они увидели длинные столы под навесом. Густав пригласил их сесть.

– Давайте пообедаем на свежем воздухе. Погода стоит замечательная, – он посмотрел на безоблачное синее небо.

Обед был превосходным, конечно, не с точки зрения лондонского аристократа, а с точки зрения бывалого моряка. На столе была жареная рыба, масса различных фруктов, а также, к удивлению Джона, прекрасный восточный плов и итальянское вино.

– Зачем вы приехали? – спросил Густав, когда они закончили с обедом.

– Мы шли в африканский порт, чтоб пополнить продовольствие и запастись свежей водой, и вдруг увидели ваш остров и решили разведать его.

– Воды мы можем вам дать сколько угодно, с продовольствием у нас сложнее; судя по размеру вашего корабля, мы можем дать вам продовольствия на неделю.

– А можно спросить, кто вы все? – сказал Джон.

Густав усмехнулся:

– Я мог бы вам ответить на этот вопрос правдиво, если вы правдиво ответили бы, какова цель вашей экспедиции. Ведь ваш корабль не прогулочная яхта, и на купцов вы не похожи.

– Понимаете, Густав, ответить вам я не имею права, но имею право пригласить вас и ваших друзей на корабль.

– Хорошо, но сначала мне надо уладить несколько дел.

Через полчаса Густав и пятеро его друзей, среди которых были две женщины, отправились к вельботам. Кристофер тоже недавно подошёл к ним, и, судя по его раскрасневшемуся лицу и весёлому гомону его отряда, а также по тому, что он ничуть не удивился, увидев незнакомцев, он где-то попал на такое же гостеприимство. Все вместе они отправились на корабль. На корабле, к их удивлению, царила тревога.

– Что случилось? – спросил Кристофер у Климента.

– А вон, посмотри с другого борта…

Примерно в миле от них стоял корабль. Это была не «Чёрная акула», и хотя боевая тревога на нём не была объявлена, то есть пушечные порты были закрыты, но наличие двадцати шести пушек с каждого борта внушало сильное беспокойство.

Климент велел артиллеристам приготовиться, но портов не открывать. Видя царящее на корабле беспокойство, Густав слегка улыбнулся и, подойдя к Клименту, сказал: