Игнат Черкасов - Трудно быть человеком. Цикл «Инферно». Книга первая

Дверь открылась, и из иномарки вывалился боров и раздражённо потопал к подъезду. «Решено, встречу его на лестнице, фактор неожиданности и выгодное положение на высоте должны сыграть» – решил Сережа. Ну а если нет, замкнутое пространство и жирная туша борова все кости выжмут из Сережи. Но этот риск, справедливая плата за его будущее и за него он будет драться до конца. Только рискуя своей жизнью, тот или иной поступок, приобретает значимость и кует характер победителя. И Сережа почувствовал этот огонь в грудь, и пошел навстречу своей судьбе.

Поднимаясь по лестнице, выговаривая все, что думает про дуру жену, увидев спускающегося на встречу, ему парня только и успел от удивления пикнуть:

– Се…

Удар ногой в лицо не дал закончить, и мужчина покатился кубарем по лестнице.

– Да что ж такое, весь день вашему семейству носы разбиваю.

– Ах ты су…

Удар с ноги в печень погасил гнев отца семейства. Контроль, вдох выдох, только не убивать, тогда точно найдут, контроль.

– За сына порву щенок, на ремни пореж…

Снова удар ногой в печень.

– Ну давай, рви, режь. Ну!

Снова удар ногой в печень.

– Забирай, все забирай и уходи, только уходи.

– А как же порву за сына? Или что, вдруг стало насрать, своя жопа дороже! Животное, всю жизнь теперь помни, как ты сука сына променял на свою жопу.

Удар с разбега по лицу. Выдох, живой. «Смотрю, соседи тебя тоже не особо жалуют, раз даже не вышли на крики» – подумал про себя Сережа и побежал к выходу, испытание пройдено. Прежняя жизнь принесена в жертву, в жертву будущему.

На пути из города Сережа подумал о Ловцове, но нет. Опасно и глупо прощаться с тем, кто начал сходить сума. Последние беседы с ним, дали ясно понять Сереже, как человек, открывший ему дверь в новый мир, сам запутался и остался за порогом этого мира. Его игры с философией прагматизма лишили его всякой истины и четкой опоры. Обманывая других, он не заметил, как сам пропитался этой ложью и пошел по пути вырождения. Сам же Сережа, пережив опыт блуждания во тьме, помня этот страх и одиночество и наконец, найдя свою опору, зарекся ни на шаг не отступать от сознательно выбранной стороны, поняв и приняв свою суть.

– Я волк! Хватит с этого мира добра, я выбираю зло.

Язык до Киева доведет, хотя Сережа предпочел двигаться дальше. В Украине он не видел для себя перспектив, хоть она находилась ближе к Европе, чем его конечный пункт назначения. Но он считал, что уважение стран, важнее добрососедских чувств и двинул в Россию. Пересек границу Незалежной легко, за три сотни баксов в паспорте автостопщика, таможенник даже холодильную камеру не стал досматривать. А вот российскую таможню удалось пересечь не без риска для жизни. Натянув на себя все шмотки и даже те, что дал дальнобойщик, пришлось прятаться теперь уже в холодильной камере. Сначала Сережа боялся момента, когда откроют холодильную камеру для досмотра, но через час другой, уже ждал с нетерпением, окоченев до полусмерти. Благо дальнобойщик не оказался кидалой и после пересечения границы откачал парня еле живого. Но это того стоило, он оказался в России. Нельзя сказать, что он питал каких-то нежных чувств к этой стране, но с недавних пор, он начал уважать силу и теперь стремился к ней.

Попасть попал, как теперь закрепиться. Ни паспорта, ни даже вида на жительства у него и в помине не было и не могло быть, ведь ему всего 17 лет. К тому же ни родни, ни даже знакомых у него в России не было. А если бы даже и были, все равно не обратился бы, так как матери сообщили бы сразу. Но теперь он хотел жить без оглядки, променяв всех на эту возможность.

Недолго думая, рассудив логически – «Куда пошел бы бездомный несовершеннолетний?.. Детский дом». И снова язык до Киева довел и снова дальше. Найдя местный детский дом, он решил присмотреться. Стандартное трёхэтажное здание советской модели. Разве только ремонт смущал, вернее его отсутствие. Но Сережа был готов к спартанским условиям и аскетическому образу жизни, более того он стремился к нему, чтобы закалить свое тело и привыкать держать себя в тонусе. К тому же медлить было нельзя, любой мент мог подойти и спросить – «мальчик ты кто и откуда». С последующим проездом в милицейский участок. Правда они могли его тоже в детский дом отправить, а возможно и нет, но деньги в валюте у него точно бы изъяли. В общем, теперь, как и всегда, свое будущее он решил сам планировать.

Прикопав сумку с деньгами обмотанными пакетами, предварительно вытащив из нее всю бижутерию на дело так сказать и высыпав всю пачку сигарет в сумку и на нее, чтобы ни одна собака не учуяла, он отправился к директору детского дома решать свой вопрос. Попав к директору, он выложил ей, что ему от нее нужно и сколько это будет стоить, коротко и по существу. Судя по выражению лица тетки, она склонялась больше к тому, чтобы отдать его в дурдом, нежели взять к себе. Видя глухую стену непонимания, он пошел ва-банк и высыпал всю украденную бижутерию из дома борова. Лед тронулся, и тетка попросила повторить, что Сереже нужно. Всего два документа, паспорт и все что прилагается сироте. И вот тут ожидал неприятный сюрприз, заочного отделения у них не было, неприятный поворот, но ожидаемый и приемлемый.

В итоге к спартанским условиям и аскетическому образу жизни добавился сплоченный коллектив, при том сплоченный против него. При первом же знакомстве с этим коллективом парни ему показали, как дерутся настоящие пацаны, забив его толпой. Первые месяцы пришлось яростно показывать настоящим пацанам в узких коридорах, что бокс тоже тема, а медсестре потом доказывать, что пол был скользкий. Но после притерлись и хоть Сережа не планировал со всеми пацанами миром расходиться, но против всего коллектива переть тоже не мог.

За год, проведенный в стенах детдома, проанализировав, всё, что с ним случилось по приезду, он ужаснулся. Во-первых, он с самой первой секунды пересечения границы чуть не умер в холодильной камере, можно было подождать и придумать что получше. А еще лучше по пути продумать этот момент. С другой стороны, иди, знай, не войдя в доверие так сильно к водителю, согласился бы он после так рисковать на границе с Россией, хоть и за две тысячи фунтов стерлингов. А после так вообще мог бросить. С детским домом ситуация тоже не устраивала. Не стоило этой тетке отдавать все сразу, нужно было авансами, ходил бы льготником, а не как обычный сирота в детском доме. С другой стороны, она могла пожадничать, или вообще ментов вызвать, мало ли честная бы попалась. И тут Сережа понял, его мучали одни сомнения, он ни в чем не был уверен и не мог предугадать или хотя бы спланировать что либо. Он нуждался в опыте и в последние месяцы своего заключения не вылезал из местной библиотеки.