Арсений Миронов - Украшения строптивых

Ну вот, все становится на свои законные места. Теперь у меня — самое крупное удельное княжество в Залесье! Дружина в сто человек — как у самого Веледара Зорянского! Титул верховного воеводы по борьбе с нашествием Кумбал-хана! Отлично. Теперь развернусь…

— Вещий княже, погляди! — вежливо хохотнул воевода Гнетич, протягивая ворох каких-то дощечек. — Се прислали нам из Властова. Это про тебя, господине…

Я нехотя покосился: на тонких липовых дощечках пестро намалевано… Ах, да это лубки! Примитивные плакаты и комиксы древних славян. Любопытно… В Москве XX века такие картиночки продают с аукционов за десятки тысяч долларов… Приглядевшись, я хмыкнул: необычный сюжет! Лубок изображал статного господина с длинными усами и рыцарской бородкой, стоящего на речном берегу и беседующего с женским водяных духом (дух представал в обличье благообразной старушки в платочке и с рыбьим хвостом). Внизу красовалась размашистая подпись…

ВЕЩИЙ ЛИСЕЙ БЕСЕДУЕТ С ВЛАГОЙ-МАТУШКОЙ.

Я вздрогнул. Выхватил у Гнетича другие дощечки: все одно к одному!

ВЕЩИЙ ЛИСЕЙ ГЕРОИЧЕСКИ ОБОРОНЯЕТ ЖИРОБРЕГ.

ВЕЩИЙ ЛИСЕЙ ЗАЩИЩАЕТ КУПЦА ОТ РАЗБОЙНИКОВ.

ВЕЩИЙ ЛИСЕЙ И КРЕСТЬЯНСКИЕ ДЕТИ…

Особенно понравился лубок, изображавший мускулистого титана, улыбчиво засовывающего за пазуху небольшой город с мельницами и башенками. Подпись гласила:

ВЕЩИЙ ЛИСЕЙ БЕРЕТ ГЛЫБОЗЕРО ПОД СВОЮ ОПЕКУ.

— Забавные изображения, — заметил глухой голос за спиной. Я обернулся: бронзовая маска царя Леванида улыбалась мне прохладно и сдержанно.

— Ваше величество… простите меня, — быстро прошептал я, коснувшись подбородком металлического царского плеча. — Я был не прав и зол. Очень хорошо, что вы запретили бить камнями наших союзников…

— Ах, молодые… не почитаете стариковского слова! — ворчливо заметил Леванид, но тут же расхохотался: — Наше войско крепнет с каждым часом! Теперь можем смело сразиться с Кумбалом в честном бою!

Возможно… Я наморщил лоб, наскоро сопоставляя расклад сил… Вот что получалось:

…М-да, невесело. По-прежнему чудовищный численный перевес на стороне неприятеля. Я не принимаю в расчет, разумеется, такие мелочи, как 7 алыберских арбалетчиков и 50 сиволапых ушкуйников, которых я сегодня утром впервые посадил в боевые седла…

— Высокий князь, а что, если… отступить? — вполголоса предложил осторожный Неро. Что ж… десятник почти прав. Гнетич перешел на нашу сторону, и теперь ничто не мешает попросту сбежать из крепости — прочь от разрыв-стрел, за рощу, в овраги!

К сожалению, отныне сие невозможно. На меня смотрит все Залесье. Я назначен верховным воеводой. Вещий Лисей должен дать Кумбалу решительный бой. И спасти Властов и другие города Залесья, над коими нависла угроза ядерной зимы поганого нашествия…

— Нет, больше мы не станем отступать, — твердо сказал я. Громко повторил, чтобы услышало войско: — Пора бить поганых, господа.

— Ура! Бить поганых! Поищем князю славы! — грянули горячие голоса гридей, и липко заплясали оранжевые блики факелов на лезвиях обнажившихся славянских мечей. У моей армии по-прежнему высокий боевой дух… Неоправданно высокий, я бы сказал,

Как же перехитрить Кумбала? Я взобрался на стену, жадно прильнул к бойнице: там они, твари, в полумраке. Чуть видны в зареве догорающих хижин Медовы. Выстроились и стоят неподвижно. Ждут самой кромешной темноты для атаки. Значит, есть еще в запасе полчаса — на раздумья. Я зажмурился, судорожно перебирая в памяти все, что знаю о тактике ведения средневековых сражений. Ясно одно: нам нужно… атаковать. Звучит неожиданно, но — в обороне моя кавалерия совсем слаба. И катафрактам, и славянским дружинникам необходим разбег для «коронного» удара — мощного штыкового натиска «в копье». Иначе наши парни угаснут в оборонительном оцепенении, под дождем волшебных стрел.

Мне нужен ближний бой с унгуннами, вот что! Восточные гады вообще не вооружены мечами, а копьями владеют гораздо слабее, чем мои мальчики. В ближнем бою унгунны не смогут стрелять из лука! Таким образом, эффективность скрамасаксов будет сведена к минимуму.

Одно плохо. Пока дружинники доскачут до вражьих боевых порядков, каждый поганый унгунн сможет сделать до десяти выстрелов из разрывчатого лука… Моих ребят выкосят уже на подходе. До унгуннов доскачут одни лошади без всадников. Ведь каждое попадание магнетической разрыв-стрелы обязательно пронизывает доспех насквозь… то есть сразу выводит дружинника из строя.

Разрывчатые стрелы — вот что рушит все мои планы! Я выхватил из седельной сумки наш скромный трофей: две бледно-желтые стрелы с крошечными травинками, вставленными в разрез на боевом конце. Никакого металлического острия — лишь треклятая травинка… Волшебная занозистая осока, прорастающая из ушибленной земли в том месте, где упал метеорит. Жадно вгрызается в железо. Притягивается к железу. Наводится на железо…

Я осторожно потрогал травинку пальцем. Ничего не произошло. Никаких болезненных ощущений. Внешне магическая стрела выглядела как детская игрушка: тупая деревянная трость с разрезом на конце…

Тупая железоядная тварь. Совершенно тупая.

— Десятник Неро! — Я рывком обернулся. — Где наши конные ушкуйники? Где эти бородатые бандиты с топорами? Срочно соберите всех перед южными воротами. Снять с них кольчуги и шлемы. Снять все железное! БЫСТРО!

Ободранные и безоружные, они предстали передо мной через несколько минут. Пятьдесят крепких славянских мужичков, сплощь покрытые шрамами и синяками. Мечом пользоваться не умеют, в сомкнутом строю сражаться не обучены. Никаких талантов, кроме ловкости и смекалки. Именно то, что мне нужно.

— Кольчуги сняли? — осведомился я у Неро.

— И шлемы. А также поручи, оплечные бармы и поясные бляхи, у кого были. С иных пришлось силой срывать…

— Мужики! — крикнул я. — В бой пойдете налегке! Без доспехов!

Ну разумеется. Заныли, заворчали, захныкали: «Погубить нас удумал князюшко… на ворога безоружными пускает…»

— Молчать, лапотники! — бодро рявкнул я. Поднял над головой бледно-желтую стрелу. — Всем видно? Се есть разрыв-стрела поганая. Слыхали?

Мужики слыхали. Уважительно покачивают кудрявыми и плешивыми головами. Как же, знаем… на железо притягивается, наскрозь тройную кольчугу нижет…

— Теперь глядите! — Я быстро схватил трофейный скрамасакс, натянул тетиву и — выстрелил в ближайшего ушкуйника с расстояния не более пяти шагов. Слава Богу, не промахнулся: тупая деревянная стрела попала прямо в широкую грудь, вздымавшуюся под сермяжной рубахой… Мужик ойкнул, схватился за ушибленное место! Стрела отскочила под ноги.