Александр Афанасьев - Врата скорби – 4. Книга четвёртая: Последняя страна

Караван – должен был встретиться с некоторым количеством гвардейцев и доверенных людей нечестивца Абу с тем, чтобы поменять кое-какие товары на опиум, кат и женщин. После чего стороны, довольные друг другом и совершенной сделкой – должны были разойтись восвояси.

Если бы не одно «но». Те люди, которых посылал на такие дела нечестивый Абу – много болтали. В том числе – и в местах публичных. И о том, что и где должно было

***

Их уже ждали. Несколько человек, все с длинными бородами, двое из них – со странными косичками, в которые они заплели волосы. В небольшом отдалении – виднелись мулы и вторая группа людей, караулящих их. Это погонщики, они тоже вооружены, но их задача – не допустить, чтобы осел или мул упал в пропасть с товаром…

Люди, ожидавшие их – были вооружены. Это были бандиты – но бандиты, имеющие деньги и хороший доступ к черному рынку оружия, в основном аденскому и африканскому, ближайший крупный порт и оружейный рынок находились в Могадишо, в Итальянском Сомали. Известная дыра, немало тайных и темных дел. Поэтому, вооружены они были хорошо – ручной пулемет Бреда, похожий на старый Томпсон из-за дополнительной передней рукоятки, полуавтоматические винтовки германского и итальянского образца, Маузеры. У главаря – на груди красовался короткоствольный пистолет – пулемет Стар с длинным, кривым магазином 28 28 Существовали в Испании и США, в Испании под 9*23 Ларго в США под 45 Кольт, 45 Томпсон и 9*25 Винчестер. Тактическая ниша примерно такая же как у современного п/п НК МР-7 или Мини-Узи. В нашем мире – таким был в частности вооружен Джон Диллинджер. и передней рукояткой.

Главаря на побережье знали и знали хорошо. Он был известен как Чака – бывший полицейский-дезертир из Британской гонконгской полиции. Жестокостью – он превосходил любого горца.

Но и люди Абу – были не подарок…

По невидимому сигналу – они двинулись навстречу друг другу – по двое, с каждой стороны. Вообще то – если считать честно, со сторон Абу было трое, но поскольку женщину нельзя считать за человека, надо сказать, что все таки было двое. Вместе с Чако – вперед пошел еще один пират, бандит и контрабандист по имени Рашид – турок, дезертир из русского флота, запутавшийся в карточных долгах и стремительно скатившийся вниз до висельника и бандита… или наоборот, быстро поднявшийся по криминальной иерархии, до не последнего человека самого Шломо.

– Ас саламу алейкум… – сказал Чака, когда они приблизились друг к другу и, и провел ладонями по небритым щекам. Он отрекся от веры отцов и сделал обрезание – но принял не ислам, а иудаизм, чтобы быть доверенным лицом Шломо

– Ва алейкум… – коротко ответил Фахри, доверенный человек Абу. Он был мусульманином и не собирался отвечать полным приветствием иудею. 29 29 Иудеи приветствовали Пророка (Да благословит его Аллах и приветствует) говоря: «Ассам алейкум йа Мухаммад» (Смерть тебе, о Мухаммад), молясь о том чтобы он умер. И Пророк (Да благословит его Аллах и приветствует) ответил: «Иудеи, говорят „ассам алейкум“, а вы, отвечая им, говорите „ва алейкум“ (И вам)».

– Как ты добрался, был ли легок твой путь?

– Хвала Господу…

Какому именно – не уточнялось. Впрочем, наверное, не было более интернационального братства, нежели братства криминальное…

– Что ты привез…

– Посмотри сам…

По знаку доверенного лица Абу – солдат откинул покрывало с женщины, которую он привел «на пробу» – конечно же, взяв самую красивую…

– Один взгляд скажет больше, чем тысячи слов…

Девушка и впрямь была хороша. Лет четырнадцати—пятнадцати – на Востоке это самый возраст для замужества, а в горах и подавно: из-за войн и усобиц многие не доживают и до двадцати пяти – а ведь надо и дать потомство! Нежная, смуглая кожа, совершенно фантастические желтые, даже янтарно-желтые, почти кошачьи глаза…

Чако приблизился, желая рассмотреть.

– Хороша…

Не сдержав себя – и тем самым показав свою слабость – он протянул руку, грубые пальцы защемили кожу на щеке девушки, словно желая проверить, настоящая ли она. Девушка взвизгнула и вцепилась зубами, как смогла – но у тех, кто делал дела в этих горах, кожа была дубленая – не прокусишь…

Фахри шагнул вперед и цепко схватил Чаку за руку.

– Ты не заплатил, а уже протягиваешь руку. Это нехорошо…

Чако – с сожалением убрал руку и солдат – обратно накинул на девушку чадру.

– Сколько у тебя?

– Сегодня шесть… Нежных как пустынная роза, все девственные и только и ждут опытного наездника…

– Этого мало.

– Есть еще хаш. 30 30 Гашиш в плитках. Совсем свежий, этого года урожая…

– Сколько?

– Три тысячи истилей. 31 31 Мера веса на Востоке, 139 граммов.

Это было достаточно много. Конечно, не для них, тех, чьи руки простираются до Марселя, Константинополя, Неаполя, Бизерты, Танжера – то есть туда, где найдется немало желающих заплатить за золотой сон. С другой стороны – в прошлом году был большой урожай, цены упали, многие придерживали свой хаш до лучших времен – и сейчас наверняка смешали свежий и хаш прошлогоднего урожая. А хаш не вино – со временем лучше он не становится…

В общем – есть повод поторговаться…

– Этого товара – достаточно у всех…

– Но только у нас – ты можешь найти такой товар как эта роза… – сказал Фахри – а мой господин не терпит неуважения.

– Неуважения? Мы не говорим про уважение. Наше уважение – деньги, которые мы платим. А твой товар – прошлый раз был хуже некуда.

– Но и цена, которую ты за него уплатил – была намного ниже, чем она есть на рынке. Всякий товар имеет свою цену, и разве ты узнал нашу чтобы судить о товаре…

– И сколько ты хочешь?

– По полтора британских соверена за истиль.

– Ха… Да столько он не стоит и в Багдаде.

– Это хороший товар. Самого свежего урожая…

– Свежего? Дай попробовать…

– Ты уже оценил красоту живого товара, кто сказал, что неживой хуже. К тому же – я до сих пор не видел денег…

Чака – с недовольным видом кивнул

– Рашид… принеси мешок…

Здесь, как и в стародавние времена – а во времена царицы Савской здесь торговали рабами, благовониями и благородными смолами, килограмм которых стоил тогда дороже килограмма золота – не признавали бумажных денег, они считались несерьезными. Деньги – признавали только металлические и переносили их либо в кожаных кошелях у пояса либо в больших мешках из кожи или из желчного пузыря животных обшитого грубой тканью. Именно такой мешок – и требовал принести представитель самого опасного пирата в регионе…

Тяжело отдыхиваясь – жители побережья плохо чувствовали себя в горах из-за сухого и разреженного воздуха – Рашид принес мешок. Тяжело плюхнул его на землю, мешок солидно и негромко звякнул. Кроме того – у пиратов был еще товар, заказанный Абу прошлый раз – и цену на него устанавливали они. Но с ним – разберутся потом…