Комбат Найтов - Оружейник: Записки горного стрелка. В самом сердце Сибири. Оружейник. Над Канадой небо синее

Самая сложная ситуация возникла с Су-25-ми. Это была новейшая машина, только что принятая на вооружение. Там без инженеров-электронщиков делать особо нечего, но сборка блочная, поэтому в СССР восемьдесят первого сказали:

– Будет очень интересна наработка на отказ каждого из блоков. При минимальном обслуживании. У нас «лепят» и заставляют работать даже отказавшее оборудование. Привычка скрывать сказывается. В принципе, при наличии хорошего авометра и осциллографа ремонт сложности не представляет. Но требуются детали. У вас их нет, поэтому все блоки возвратятся назад, а у нас «отремонтируют» и будут работать. Общая картина сильно изменится.

К сожалению, из-за ликвидации штурмовой авиации в СССР в 1957 году, на складах этой техники не осталось. А здесь она требовалась, и немедленно. А кроме «сушек», еще не обкатанных и немного сырых, больше ничего нет! У Ил-2 немного изменился нос, радиус действия, он теперь таскает тридцать две восьмидесятидвухмиллиметровые «эрэски», превратился в довольно грозный штурмовик, но до Су-25 ему, конечно, очень далеко. Заканчиваем обучение первой очереди. У этих летчиков налет на «элках» – 35 часов, и 30 часов на Су-25. «Зеленых» летчиков в первой очереди нет. У всех солидный налет на Илах и на истребителях. Те немногие, которые уцелели в боях. Их всего пятьдесят человек. Половина техников, которые обслуживали эти машины в Оренбурге, пойдут во вновь сформированные два полка. Смотрел списки полков, из которых прибыли эти летчики: четыре-пять полных составов сменилось. Надо ломать ситуацию. И есть чем. Кроме прямого попадания восьмидесятивосьмимиллиметровые зенитки, «сушке» ничего не страшно. Двадцать и тридцать семь миллиметров она держит. Подали эшелон на Медовый Двор, первые пятьдесят самолетов грузятся на Волховский фронт. А «мой» Ан-26 берет курс на Черкесск. Уже в воздухе приходит сообщение, что необходимо следовать в Москву. Верховный получил сообщение разведки, что генерал Канарис выехал в Базель для прохождения лечения от выявленного у него туберкулеза. Гитлер панически боится заразы, поэтому довольно свободно отпустил «страдальца» лечиться в клинику великого Карла Теодора. Сталина в основном интересовал вопрос: каким образом аннулировать угрозу объединения Германии и Великобритании.

– Я не знаю, товарищ Сталин. Мне кажется, что общего у них больше, чем разницы. Да, Черчилль не любит Гитлера, из-за которого ему пришлось вступить в войну. Но нас он не любит гораздо больше. Ради нас он готов дружить с чертом.

– Что можно предпринять?

– Надо отрывать Америку от них. И дело не в том, что мы не можем победить Америку. Можем, но… Захватить ее мы не можем. У нас нет флота.

Дома через ИскИна разыскал Канариса, он действительно лежит в фешенебельной клинике, через палату от него «лежит» руководитель МИ-6 Мензис. Переговоры проходят в парке клиники, с обеих сторон много охраны в штатском и в больничных халатах. В первый день Канарис показал Мензису фотографии новой техники, снятой агентами Абвера в различных точках и на различных фронтах.

– По меньшей мере тридцать новых видов вооружений, причем не модернизация сделанного до войны, а принципиально новых. И это в условиях захвата нами большей части Европейской части России, где и была сосредоточена вся промышленность. И это не американские и не ваши вооружения. В войну вмешался кто-то еще.

– А образцы вы захватить смогли?

– Только штурмовую винтовку на тридцать патронов. Калибр 7,62, стандартный русский, но патрон меньше и напоминает наш маузеровский. Вот что интересно: по донесениям агентов, выпуск этих патронов налажен в Омске и Кемерово, но русские отказались от обычной для них практики: выбивать на донышке год производства. Каждые десять дней штампы меняют, причем без выраженной системы, используются номера от 43 до 99. Обратите внимание на донышко этих патронов: двадцать из них имеют номер 54, а семь – номер 43. Русские пакуют их по 20 штук в пачке. – Адмирал показывал фотографии автомата Калашникова. – Выяснилось также, что номер оружия перебит: два удара разными штампами. К сожалению, нам неизвестно, на каком из заводов они выпускаются. Этих штурмовых винтовок у русских пока мало. Ими вооружены только саперно-штурмовые батальоны и частично морская пехота.

– Маловато, вполне возможно, что это опытные образцы.

– Но перевод двух заводов на новые патроны?

– Готовятся перейти на новое оружие. Наши американские коллеги весной в Крыму видели такие автоматические винтовки, но их им не показали.

– Чем объяснили?

– Что ими вооружены части особого назначения и они секретны.

– Больше всего беспокоит положение в авиации, танковых войсках и мотопехоте. Дело в том, что большинство самолетов истребительной авиации русских имело деревянную конструкцию, а сейчас таких самолетов становится все меньше и меньше. Вот сбитая «аэрокобра», вот штамп на триммерах элеронов.

– И что?

– Выпущен 9 сентября 1944 года. Мы осмотрели ее всю, нашли еще две детали 1944 года и несколько деталей 1978 года.

– Какого?

– 1978 года, все эти детали сделаны из резины. Штамп смывали, удалось частично восстановить, но эксперты сходятся, что был написан именно 1978 год.

– По-моему, адмирал, вы нагнетаете обстановку! Я не вижу даты выпуска на штампе, просто номер, где есть цифры 090944.

– Последние шесть цифр означают месяц, день и год выпуска.

– Я запрошу наших американских коллег.

– А как вам такой самолет? – Канарис показал фотографию девятки Ил-28. – Обратите внимание: у самолетов нет винтов. Они реактивные. К сожалению, сбить пока ни один не удалось. Кроме этой фотографии, сделанной одним из летчиков люфтваффе, которому удалось сделать это незаметно, у нас ничего нет. Есть еще самолет-бомбардировщик, но его снимков у нас нет. Тоже реактивный, со стреловидными крыльями, русские применяют его для ударов по нашей территории, действуют обычно ночью. Наши радары неоднократно фиксировали цели, двигающиеся со скоростью восемьсот пятьдесят километров в час. Обычно ведут прицельную бомбежку промышленных и транспортных объектов. Действуют, обычно, парой. Базируются где-то за Москвой, вне досягаемости нашей авиации. Гамбург достают.

– Это точно?

– Они применяют особые бомбы невероятной мощности. Этот почерк нам известен. Два таких взрыва были зафиксированы в гамбургском порту. Порт работу прекратил. Бомбят очень точно, зенитный огонь по ним неэффективен из-за многочисленных помех, которые они выставляют. Из-за большой скорости звуковое обнаружение тоже неэффективно. В общем, средств борьбы с ними у нас нет. Плюс русские имеют, видимо, карты с расположением наших складов, заводов и фабрик. Бьют исключительно по этим точкам. Население стараются не задевать, в отличие от вашей авиации.