Елена Новосвит - Свет миру. Или Aiuta mi

– Что ты хочешь знать, дитя?

– Я думаю, что мы неверно просили, или что-то забыли, или вообще не просили о помощи. Я думаю, надо просить о помощи Отца Небесного, Его Сына и Великую Даму – Марию…

– Дитя! Неужели ты думаешь, что Они не ведают о наших печалях? Неужели ты думаешь, что Они ничего не знают? Они всё видят, всё знают, но, видимо, помочь не могут…

– Они всё могут… я так верю…

– Верь, дитя, и по вере своей получишь. Получишь помощь…

– А может, надо идти к Папе в Рим и рассказать ему всё?

– Дитя! Ты думаешь, что расскажешь ему нечто новое, то, что он не знает? Ты уверена, что останешься после этого живой? Ты нужна нам здесь!

– Амьель останется вместо меня. Он придёт в себя. Я в это верю. Он будет работать, помогать. Он был такой замечательный, такой не по годам глубокомысленный. Он может стать совершенным, если мы все поможем ему.

– Всё это так и одновременно не так. Дитя! Я вижу, тебя ждёт большое испытание… Я даже не знаю, что ещё могу тебе сказать…

– Не говори, я сама знаю. Ты поможешь мне?

– Всегда знай, я – рядом… Мы все рядом…

Иссель кивнула головой и вышла.

Она пришла к своему любимому месту – к обрыву, где всегда гулял ветер. Она преклонила одно колено, посмотрела в небо и произнесла:

– Отче наш! Сущий на небесах! Да святится имя Твоё! Да будет Воля Твоя, как на Земле, так и на Небесах! Хлеб наш вечно сущий дай нам на сей день! И прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим. Не введи нас во искушение, но избавь нас от лукавого, ибо Твои есть и Сила, и Слава вовеки. Аминь…

Сложив ладони возле груди, она долго молчала, а после произнесла:

– Отец Небесный! Ты, Который есть Любовь! Я обращаюсь к Тебе! Помоги мне! Аюта ми! Прошу Тебя о милости, прошу о помощи! Мы нуждаемся в помощи… Помоги нам… Отец Святой! Боже правый Святых Духов…

Далее говорить она не могла, ветер усилился, грозные тёмные тучи шли, как казалось, прямо на неё, предвещая грозу, и находиться на краю обрыва было опасно.

Вечером она зашла к Амьелю. Он лежал, повернувшись головой к стене. Иссель хотела тихонько выйти, но он резко повернулся.

– Подойди ко мне…

Иссель подошла и стала нежно гладить его по голове. Амьель резко схватил её за руку. Всё затрепетало в ней.

– Ты говоришь, что постигаешь Учение Любви, но почему же ты, как ханжа, не хочешь познать саму любовь? Ты хочешь говорить о любви, не зная, какова она на вкус? Почему ты бежишь от самой себя? Я люблю тебя… В этом наше спасение…

Амьель тяжело дышал, говоря эти слова. После он приподнялся и резко привлёк к себе Иссель. Он опустил её на кровать и прижался своими губами к её губам в страстном поцелуе. Иссель замерла. Волна чувств пробежала по её телу, непознанные ощущения захватили её, а глубоко внутри трепетала, как птица в клетке, душа. Её голос заглушали страсти, которые, как волны, накатывали и заставляли подчиниться своей силе. Иссель очнулась лишь тогда, когда Амьель уснул. Она вся дрожала, что-то нарушилось в ней в эти мгновения. Да, она познала любовь земную, но не так, как мечтала об этом, и теперь, по законам сообщества, они должны будут объявить всем о заключении союза для создания семьи. Они обязаны будут это сделать, и Бертран будет венчать их. Вся община будет безмерно рада. Будет праздник, веселье… Но в глубине души у Иссель не было радости. Та радость, которую она испытывала всегда, которая сопутствовала ей во всём, исчезла. И темнота ночи мощно надвинулась на её душу. Она поникла…

Утром Амьель проснулся в радостном настроении. Он поцеловал руку Иссель и просил прощения за возможную грубость. Он видел, что радость исчезла с лица его любимой. Но он хотел как лучше – так он оправдывал себя. Он хотел её спасти. Теперь у них будет шанс уйти отсюда и жить своей жизнью, возможно, в другой стране, где можно будет укрыться от преследователей. Теперь надо объявить всем о бракосочетании.

– Дорогая, любимая моя! Сегодня я готов прилюдно назвать тебя своей женой. Надо всем объявить о нашем решении.

Иссель кивнула головой, но в душе подумала: о твоём решении… Она никак не могла смириться с тем, что не будет теперь приориссой, утешителем пришедших. Теперь она должна была жить по другим правилам и законам. Те, кто сочетались браком, имели право выбора – где им жить, с общиной или вдали от неё. Это не считалось отступничеством. Последние несколько лет она готовилась стать приориссой, она хотела принять обет безбрачия не потому, что была ханжой и презирала земную любовь, как подумал Амьель, она понимала, что настают трудные времена и хотела принести пользу общине, как можно больше пользы, отдавая всю свою силу страдающим. Вот и вчера она пришла к Амьелю как к страждущему. Она хотела стать утешителем для него. Иссель опустила голову. Возможно, она утешила его. Возможно, ему стало лучше. Ей не хотелось объявлять всем об этом. Но нарушить законы она не смела. Она тихо вышла из комнаты, молча, избегая посторонних взглядов, старалась приблизиться к уединённому месту, так любимому ей. Она ощущала, что времени у неё осталось мало. На тропе она встретила Бертрана.

– Что с тобой, дитя моё? На тебе лица нет… Кто обидел тебя? Идём поговорим.

– Нет, святой отче! У Вас и так много забот. Вы печётесь о всей общине…

– Именно поэтому я говорю тебе: идём поговорим. Доверься мне…

– Я не могу… я сама ещё ни в чём не разобралась…

– Тогда иди, разбирайся. Но знай, я жду тебя…

Иссель подошла к краю обрыва. Была тишина. Ветер, который обычно играл с ней, её волосами, удалился восвояси. В этой тишине она услышала вопрос, исходящий из глубин: «Ты любишь его?». И ответ пришёл сразу: «Да». «Но почему ты печальна тогда?»

– Отец Святой! Боже правый Святых Духов! – начала она читать молитву. И тут же окончила. Она не могла говорить, слёзы, о существовании которых в себе она до сих пор не знала, потекли по щекам.

– Если ты любишь и любят тебя, то отчего ты плачешь? – вопрос шёл из глубин души.

Но Иссель не могла ответить на вопрос, слёзы продолжали душить её. Впервые ответы на вопросы не приходили к ней. Она просто была в отчаянии. Она должна была подчиниться устоям общества и сегодня вечером стать женой этого человека. Она присела на краю утёса, закрыла лицо руками и зарыдала. Никому, никому она не хотела доверить свои мысли, свои чувства, ни с кем не хотела поделиться своим отчаянным состоянием.

– Я хочу остаться одна с той тяжестью, что есть на моей душе…

Закрыла лицо и зарыдала. Сколько она так просидела, не знала…

Вечер. Небольшие лёгкие облака, которые постепенно обретали золотой оттенок, обрамляли край земли, куда устремлялось Солнце. Оно клонилось к горизонту. А в долину, внизу, возле крепости, прибывали по случаю праздника гости. Даже из окрестных деревень шли люди. Места было внутри крепости мало, и было решено спуститься вниз, в долину.