Иван Глемба - Тернистый путь к счастью

«Что предложишь нам делать?» – мысленно поинтересовалась я у вильфа.

«Только одно: идти к тому месту, где крэги оставили скутера и иглы, чтобы принять бой. Иного нам не остается. Эржулы (молодые воины), вы готовы биться так, чтобы сохранить максимальные шансы на выживание?» – поинтересовался вильф у моих учеников.

Оба утвердительно ответили, но вильфа ответ не удовлетворил.

«Ваша учительница – готова, а вы теряетесь. Соберитесь и приведите себя в готовность. От этого зависит наш шанс на благополучный выход из переделки, в которую мы попали. Худшего, чем смерть, с вами не произойдет».

Ободрив учеников, Имр вывел нас из леса. Он явно спешил. Вильфа можно было понять. Теперь, когда враги считали, что мы обнаружены, они снизили внимание к сахэлсу. У нас был шанс скрыто пробраться к стоянке скутеров крэгов. Искусство вильфа-ходока состояло в том, что он шел, выбирая путь оптимальным образом, скрываясь за естественными преградами. Даже без особой маскировки я воспринимала Имра, как небольшое дерево. Таким он хотел казаться. Соответствующие вибрации исходили от него. Мы с учениками находились в режиме невидимости. Имр же не использовал свою силу на обеспечение режима невидимости. Вильф что-то знал или догадывался о том, что ждет нас впереди. Он мог быть учителем в школе, но в сердце его навсегда поселился сахэлс.

«Если выбреемся отсюда, предложу ему, жене и детям переехать к нам в школу», – думала я, быстро следуя за проводником.

Не исполнились эти мечты, во всяком случае, в отношении Имра.

Временная стоянка крэгов, где располагались два скутера, переносной маяк и игл, находилась невдалеке. Высокая трава и густорастущий кустарник пока еще служили нам относительно надежным прикрытием. Вильф перешел на бег. Он несколько необычно, но быстро передвигался, пока неожиданно не припал к земле, мысленно скомандовав, чтобы мы сделали тоже самое. Мы упали в траву, а через минуту над нами бесшумно пролетел скутер.

«У нас считанные минуты, – сразу же телепатировал вильф. – Включаем режим невидимости на полную мощность, поднимаемся и быстро проходим вон к тем деревцам. За ними местность понижается. Там стоят иглы и скутера крэгов. На подходе к стоянке разделяемся. Я с одним из учеников захожу с боку, а ты с помощником атакуешь в лоб. Это ясно?»

«Мне все понятно», – ответила я.

«Мы должны успеть использовать фактор внезапности, иначе у нас нет шансов. Будем захватывать игл. Он мощнее. Если мы его захватим, то наши шансы возрастут. Если нет, – вы знаете, что делать».

После этих слов Имр немедленно повел нас дальше. Его чутье безошибочно подсказывало вильфу верное решение. Скажу так: нам удалось скрыто осуществить то, о чем мы договаривались. Выйдя на исходные позиции, я с учеником стала готовиться к нападению на стоянку.

«Акат, – обратилась перед атакой я к помощнику. – Следуй за мной и прикрывай мне спину. Я задействую силовые способности и применю технику прыжка. Здесь, конечно, не Эльклея и гравитация сильнее, но, думаю, что справиться с крэгами мы сможем. Передвигайся прыжками чуть в стороне от меня зигзагом, так меньше шансов в нас попасть. Режим невидимости пока не снимай. Наша задача – как можно быстрее преодолеть открытое расстояние, чтобы сойтись врукопашную».

Акат подтвердил, что он все понял, и мы приступили к делу. Крэги заметили нас в сотне сэтий от стоянки. Посылы плазмы и излучения меня не задели, Акат был слабо ранен. Бой свелся к применению навыков и умений, шлифуемых десятилетиями. За восемь прыжков по двадцать-тридцать сэтий мы преодолели открытое пространство от нашего укрытия к иглам и скутерам. Завязалась отчаянная схватка.

Два десятка крэгов не собирались уступать, а нам терять уже было нечего. Я сражалась с полным знанием и пониманием того, что делаю. Как правило, в самые ответственные минуты в сторону уходили страхи, ограничения. Внутри устанавливался экран внутреннего кругового видения, а сознание начинало работать в состоянии трезвости и «холодного бешенства». В такие минуты ты был сосредоточием силы и ее непреодолимого действия. Брошенные мною диски, разряженные в противника драгеры и шары, вспышки от которых нейтрализовали сразу нескольких крэгов, – все это, как одно мгновение, промелькнуло перед моими глазами. Я вступила в схватку сразу с тремя противниками.

На самом деле рукопашной схваткой у нас считалось все, что происходило на расстоянии до двадцати сэтий от тебя, поскольку в переделах этого расстояния уже проявлялись в полную силу силовые способности. Исход схватки решали считанные движения и удары. Тем более, когда в нарукавниках чаще всего располагались усилители удара и специальные устройства, бьющие плазмой на коротком расстоянии, а раскладывающийся плазменный меч можно было применять, как универсальное оружие, бьющее плазмой, режущее, колющее и нейтрализующее в один момент. Самые совершенные силовые защиты не спасают от прямых попаданий на таком незначительном расстоянии, только лишь несколько ослабляют удар. Не помогают ни шлемы, ни плотная одежда-доспех. Все пробивает сила, если она правильно направлена и применена.

От моей руки легли несколько крэгов. Их командир, на голову выше меня, был серьезно ранен, но вместе с подоспевшими воинами оказывал серьезное сопротивление. Акат в это время уже «отдыхал», нейтрализованный выстрелом. Вокруг меня собрались все оставшиеся в живых крэги. Их лица не выражали ничего обнадеживающего для меня. Я уже была легко ранена в левое плечо, а Имра не было нигде видно. Он появился в тот момент, когда я думала, что уже все кончено. Имр с помощником ударили в спину крэгам. Мне стало легче. Сражаться с двумя, даже с тремя, не то, что с десятком воинов.

Имр был умелым воином. Если бы еще не последствие тяжелого ранения, не тяжесть прошлых ран и травм, то вильф мог бы быть одним из лучших бойцов универсального стиля, который включал в себя пользование всеми видами оружия и предметами в схватке. Как и я, он был легко ранен. На лице его не дрогнул ни один мускул, когда он закончил свою работу. Осмотревшись вокруг, вильф сказал:

– Недоучила ты, вэльалая, учеников. Смерть – лучшее, что с ними сейчас произошло.

– Один из них еще жив, – уточнила я.

Без слов Имр сделал движение в сторону тяжело раненного ученика. Вильф посмотрел ему в глаза и едва заметно наклонил голову, затем быстро прикоснулся рукой к точкам на шее и затылке. Это означало то, что в течение нескольких секунд наступит смерть, что и произошло.

– Вэльалая, что ты стоишь, как вкопанная? Снимай медальоны и уходим. Мы и так задержались. У нас две, от силы три минуты для того, чтобы уйти.

Видимо, меня тогда, хоть и обученную всем премудростям боя и соответствующе подготовленную психически, поразила смерть учеников. Имр был более устойчив и спокоен к происшедшему. Он молниеносными движениями снял с шеи моих спутников фаэлоны (медальон, в котором после смерти физического тела сохраняются дух и душа) и протянул их мне.