Кирилл Клюев - Война в сердцах

Солнце уже медленно склонялось к горизонту, а он только попробовал встать. Далось это ему тяжко. Через две неудачные попытки он уже подошёл к дереву, где были их лошади. С неимоверным усилием, он поднял голову, точнее свои глаза, красные от слёз. Взгляд был яростным и недоверчивым. Ири стояла всё там же, только заложив теперь руки за спину. Лучи солнца падали на неё сзади, отчего края её лат сияли, а лицо было трудно разглядеть из- за сияния.

–Неужели… Похожа на богиню…– подумал он.

После этого он вскочил на лошадь, то же сделала и она. Подождав ещё немного он сказал.

–Чего ты? Скоро стемнеет…

Девушка, качнув головой, напрвила коня на восток, куда дальше шла дорога.

До вечера они не говорили. Лишь на привале, за трапезой он спросил её:

–Куда теперь?

–Ты же никогда не был в столице?– спросила она после короткой паузы.

–Нет- ответил он, глядя на пламя.

–Людвиг сказал, что нам стоит туда отправиться- есть важное объявление для всех рыцарей. Заодно посмотришь на этот город…

–Там же главный собор?

–Да, рядом с дворцом. Он очень красивый, но я там не была ни разу.

–Я хочу зайти туда…

–Зачем?

–Хочу прочитать молитву там, излить душу, искупить грех…

Пауза. Треск костра и шелест листьев. Они прошли немного, но до столицы им было идти ещё очень долго: если на лошадях, иногда жертвовать сном, то примерно месяц. И этот путь пролегал через смешанные леса, густые хвойные, луга, поля и болота. Сейчас они сидели под старым клёном, чью врехушку тревожил сильный ветер. Днём было довольно жарко, зато теперь эти дуновения охлаждали воздух, который буквально два часа назад был готов взорваться от наряжения. Трава же почти не шелестела, а птицы начали свой вечерний концерт. Лето начиналось сегодня ночью, и природа была в полной готовности к его приходу.

Лето- это пора радости, ведь всё вокруг начинает жить в полную силу. Летом тепло и приятно, даже на севере, но и работы много. Надо ухаживать за растениями, но после этого, точнее уже в августе, чувствуешь гордость за свою работу, ведь она не дала заскучать летом и обеспечила тебе всю зиму и осень.

Ири отошла от его мыслей и задумалась, чтобы она больше всего хотела сейчас. Подняв голову, она видела только крону дерева, освещённую костром, и его искры, летящие в незамысловатом вальсе к небу. В тот момент она зажмурила свои красивые аквамариновые глаза, и её сознаие оказалось где- то в другом месте.

–Где я?– думала она.

Оказавшись без доспехов, ощущая эту свободу, она была в полной темноте.

Тут перед ней раскинулось огромное поле, на котором росла невысокая, сочная трава мятного цвета. Она была в его самом центре, а вдали простирался лес, окружая этот островок- поляну. Далеко- далеко перед ней, за лесом, возвышались величественные горы. Они были очень высокими и обладали крутыми склонами, покрытыми снегом. Там, среди их вершин, парили два горных орла; постоянно сближаясь и разделяясь, они изредка кружили над пиками и вскоре пролетели над лесом, но рядом друг с другом, почти придерживая крыльями друг друга.

Ири вдохнула свежий и пряный воздух и запрокинула голову, закрыв глаза. Она раскинула руки и поняла:

–Вот оно… Моё счастье, я наконец могу дышать полной грудью, без стесняющих её доспехов, руки не держат меча, а ветер играет в моих волосах. Это лето, о котором я так мечтала в детстве…

Она ненадолго открыда глаза и увидела свой меч, точнее учительский. Он был воткнут в землю в 8- 9 футах от неё, а она не хотела к нему идти. Снова взгляд на горы, на траву, которая была прямо под рукой. Она засмеялась; словно кристальная родниковая вода лился её смех. Неудержавшись, девушка упала на спину, раскинув руки и ноги в разные стороны. Над ней было небо: голубое и высокое, на котором были редкие облака. Они плыли высоко, неохотно и несмело, будучи округлыми и пушистыми. Ири всё ещё смеялась, испытывая огромную радость от того, что нашла своё счастье, хоть и только представила его…

Тут она снова оказалась перед костром, рядом со своим учеником. Дыхание участилось, броня снова стала давить, а девушка даже не подавала виду. Вспомнив всё, она продолжила разговор.

–Никогда не понимала, почему нельзя молиться здесь, в любом месте?

–Это же надо так, надо посещать церковь…

–Откуда вообще богиня? Я слышала немного, но не запомнила.

Молчание и округлые глаза Густава.

–Ладно… Говорят, что наша Вселенная появилась по воле некоего сгустка энергии, эта материя могла создать что угодно, и так появилась наша планета и остальные, звёзды и солнце… В один день, энергия поняла, что хочет сменить свою форму и бросилась в пучину моря… Сильно засияли звёзды, окрашивая побережье необычайнми цветами, стали подниматься волны, и тут вышла она… Богиня появилась из этих цветов, волн и моря, ступила на землю… Увидев её пустоту, она создала животных, потом и людей. Поднявшись на самую выскоую гору в мире она стала наблюдать за нами, иногда являясь людям и давая указания. Она добра ко всем, но довольно противоречива. Неизвестно что может её разозлить, но всё же…

–Вот как оно… Теперь я поняла тебя.

Молчание, треск углей и соловьиная трель.

–Давай- ка спать… Впереди долгий путь, а нам нужно всё сделать быстро…

–Да, ты права…

Костёр потух, двое путников легли спать, отвернувшись друг от друга. Птицы не давали заснуть, да и небо было довольно светлым, однако вскоре оба путника уже погрузились в глубокий сон. Изредка в небесах мелькали птицы, кроме них все спали. Хотя нет, комары около водоёмов кружили над водной гладью, создавая гул, словно идущая армия.

Полмесяца они шли к столице. За эти дни они повстречались с несколькими шайками бандитов, прошли через огромные поля; на их пути лежали болота с вязкой трясиной, густые леса, которые становились всё более труднопроходимыми, ели и сосны росли перед ними всё чаще. Было также жарко и даже иногда душно, но дождя не было.

–Странно, в такую погоду обязательно должна пройти гроза: парит и печёт, но ничего нет…– удивлялась Ири.

Двигались они довольно быстро, что неоднократно она же и отмечала, но вскоре им стало всё труднее идти. Ири не могла долго ехать на лошади, почти перестала активно двигаться, даже в боях вела себя по- другому.

Теперь она не вращалась в бешеном вальсе, а смиренно стояла, изредка переступая то влево, то вправо. Меч стало труднее поднимать, руки, будучи вытянутыми, перестали её слушаться. Теперь она стала делать то, что никогда не делала в походе: снимать доспехи на ночь, хоть и частично. Густав ничего не мог поделать, но и ему было нелегко. Голова раскалывалась от спёртого воздуха и угрызений совести. Он не считал, но был уверен, что уже убил не меньше пяти человек. После этого он долго был в депрессии, его даже рвало от омерзения перед сием низким и противным, по его мнению, действием. Ири всё время стояла рядом и с трудом дышала.