Нина Левина - Хранитель сфер

– Час – это мало, – буркнул Никита. – Я буду ждать тебя дольше.

– Этого достаточно, чтобы преодолеть шестьсот метров туда и обратно и потратить полчаса на съемку. Хотя, не думаю, что мне позволят полчаса безнаказанно шастать по засекреченному объекту. Это время с запасом.

– Хорошо, – согласился Никита. – Надеюсь, связь будет работать.

– Хотелось бы, – согласился я. – Нас уверяли, что сигнал пройдёт сквозь воду и скалу. Но, как говорится, посмотрим. Как ты понимаешь, разговаривать во время погружения я не смогу, но твой голос будет подбадривать, – Я поёжился, глядя вниз.

Я начал спуск вниз, осторожно прощупывая на прочность каждую скобу. Много лет назад кто-то предусмотрительно вбил их в скалу, чтобы иметь возможность доступа к нижнему тоннелю. Скобы были ржавые, но вес выдерживали. Я медленно переставлял одну ногу за другой, и так добрался почти до поверхности воды. Чем ближе к воде, тем ржавее становились опоры. Над самой водой скоба раскрошилась под тяжестью тела, и нога окунулась в воду. Я аккуратно снял с целой скобы вторую ногу и повис, держась руками. Я боялся разрушить последнюю уцелевшую скобу над водой, иначе не смогу выбраться по отвесной стене обратно.

– Что там? – с тревогой тихо спросил меня голос Никиты в ухе.

– Всё в порядке. Последняя ступень сломалась, – ответил я, разжал руки и полностью погрузился в тёмную воду.

Она была не холодная, градусов восемнадцать. Но для меня уже давно, всё, что выше нуля – это тепло. Фонарик работал хорошо, в прозрачной воде от его света в разные стороны разбегались стайки небольших рыбок. Несмотря на метра три глубины, обзор был хороший. Я находился в естественной расщелине, образованной скалой, вокруг возвышались полуразрушенные сталагмиты. «Да, место опасное для ныряния с большой высоты», – подумал я, лавируя между причудливыми образованиями, поросшими подводной растительностью, богатым материалом для исследователей. Так, подводная красота пещеры – это хорошо, но мне нужно было найти вход в тоннель, и я медленно поплыл вдоль расщелины. К счастью, она не была длинной. Сначала я преодолел около двадцати метров в одну сторону до упора в тупик, а потом поплыл в другую. Примерно через тридцать метров от точки погружения мои поиски увенчались успехом – я обнаружил деревянную трухлявую дверь, рассыпавшуюся от моего прикосновения. Я заглянул в образовавшийся проём и огляделся. Передо мной был длинный коридор, метра два в высоту, под самый потолок затопленный водой. Видно было, что это не природное образование, а плод человеческого труда. Стены и потолок были ровными, кое-где виднелись обрывки каких-то коммуникаций и надписей. Не мешкая, я вернулся в расщелину, вынырнул и позвал Никиту по связи.

– Я нашёл вход в тоннель, засекай время.

– С Богом, возвращайся скорее, – ответил Никита.

Сверху меня осветил луч его фонарика, я ободряюще махнул рукой, набрал воздух в лёгкие и нырнул. Хотя, дело было вовсе не в лёгких. Как утверждали медики, изучавшие мои сверхспособности, кислород поступал в организм через кожу, взаимодействующую с водой. Иного объяснения у них не было. Я вплыл в тоннель и начал размеренное движение, согласно карте-схеме, по направлению к озеру на нижнем уровне. Мне предстояло преодолеть около шестисот метров.

Вокруг меня шныряли беспокойные морские обитатели. Фонарик то и дело выхватывал из темноты проносящихся мимо рыб. С каменного дна тоннеля от моих движений взметались вверх остатки водорослей и разного морского мусора. Было удивительно встретить такое разнообразие животного и растительного мира, обитающего в темноте. Свет от фонарика потревожил большого ската-хвостокола, отдыхавшего на дне. Он зашевелил своими широкими плавниками и поплыл прямо подо мной, слегка замутив воду. Но с хвостоколами я знаком ещё с детства – порой приходилось нечаянно наступать на отдыхающих скатов на мелководье Азовского моря. Обычно встреча заканчивалась взаимным испугом, они нападали на человека только в крайних случаях, но на всякий случай я ускорил темп, оставляя ската позади себя. Не хотелось получить укол его ядовитым шипом. Смертельного исхода не будет, но сильная опухоль и высокая температура на несколько дней гарантированы.

– У тебя всё хорошо? – раздался в ухе слегка прерывающийся голос Никиты. – Надеюсь, да.

Я улыбнулся. Бедный Никита, сидит в темноте один и ждёт. А, как известно, нет ничего хуже ожидания. Я расслабился на какое-то время, а потом в ужасе шарахнулся в сторону – на мгновение фонарик выхватил из темноты скалящийся череп. Я посветил в ту сторону и увидел небольшую груду костей и человеческий череп. Вокруг него вились несколько длинных оранжевых рыб, похожих на пушистых сороконожек. Это были средиземноморские огненные черви. Мое появление их встревожило, и вода вокруг наполнилась подозрительными ворсинками, от соприкосновения с которыми, зачесалась неприкрытая гидрокостюмом часть руки. Я проплыл быстро мимо, не задерживаясь, искренне в душе посочувствовав чьим-то бренным непогребённым останкам. Плыть приходилось осторожно, в некоторых местах на дне и стенах колыхались толстые мясистые водоросли. То ли анемоны, то ли актинии. У меня они вызывали чувство тревоги, я старался не прикасаться к ним. Возле таких водорослей я заметил несколько морских ежей с длинными острыми колючками, торчащими во все стороны. Меня крайне поразило разнообразие живности, которое довелось встретить. Получалось, что разная мелкота могла пробираться сюда из моря. Я поёжился, вспомнив об акулах, обитающих в Средиземном море, но надеялся, что дайверы не ошиблись, и тоннель надёжно закрыт от проникновения крупных морских тварей.

По моим приблизительным подсчётам я преодолел почти всю дистанцию, но тоннель всё ещё не заканчивался. «Главное, не нервничать», – успокаивал я себя, как вдруг заметил, что стены тоннеля обрываются метрах в двадцати. Я выключил фонарик и поплыл в полной темноте. Постепенно глаза привыкли, и я увидел легкое свечение впереди. Свет шёл откуда-то сверху. Я пересёк границу тоннеля и сквозь толщу воды увидел над собой светящиеся фонари. Через пару секунд я тихо вынырнул из воды, сделал глубокий вдох и снял очки.

Оглядевшись по сторонам, я понял, что нахожусь посреди озера в просторной пещере, созданной совместно природой и людьми. Высокий, скалистый свод пещеры терялся в темноте, стены были ровными, отшлифованными. Пещера была погружена в полумрак, только три тусклые лампочки на стенах слегка освещали её. Но и этого было достаточно, чтобы увидеть огромную белую установку с широкой трубой, уходящей в пол и большой чашей наверху. Установка стояла перед подземным озером, за ней с трудом угадывались очертания лабораторного оборудования с множеством выключенных компьютеров. «Попалась, красавица», – подумал я и замер на несколько минут, вслушиваясь в тишину и всматриваясь в окружающую обстановку. Не было слышно ни звука. Я подплыл к берегу озера и вылез на поверхность.