Валерий Шмаев - Мститель. Убить карателя! (сборник)

Елагин – опытнейший разведчик. При этом это человек, которому только что предложили поменять шило на мыло. Какое решение он примет сейчас, абсолютно неважно. Главное, Елагин попадёт в Великобританию, а к тому времени Германия начнёт трещать по швам, и он вынужден будет примкнуть к нам. Деваться ему будет просто некуда. Ко всему прочему зимой сорок третьего Паулюс нарвётся в Сталинграде. Когда Елагин узнает об этом, он сделает всё, чтобы оказаться подальше от Германии. При этом его опыт, разнообразнейшие связи, оставшиеся агенты и связь с разведкой немцев никуда не денутся.

Попав в Великобританию, Елагин будет вынужден сливать немецких агентов в «МИ‐6», то есть станет двойным агентом, и мы, в случае его раскрытия, станем запасной базой Елагина. Мозги Алексея Петровича, его опыт и знания для меня всегда будут бесценны. Как говорят большевики: «ум, честь и совесть». Меня интересуют ум и связи Елагина, его опыт и, как ни странно, его благородное происхождение, а честь и совесть, после того что с ним произошло, он не утратил.

Выезжали мы из города по-тихому. Впереди мощный «Хорьх» со «Старшиной» за рулём и «Сержем» на заднем сиденье. За ним следом «Опель» с «Батей» и мной спереди и двумя бойцами в кузове. На посту предъявлять ничего не пришлось, пост уже был не сильно живой. Если «Погранец» и удивился тишине в городе, то виду не подал. Всё у нас было уже обговорено, так что мы пожали друг другу руки и разошлись по машинам.

Обнаружат наши художества очень быстро. Помимо заминированных в городе машин, в приоткрытых воротах мы поставили простую скромную растяжку из «лимонки» и двухсотграммовой тротиловой шашки, закрыв калитку на засов. Толкнув створку ворот, любопытный получит небольшой ба-бах. Так. Вместо доброго утра. Это если раньше паровоз не наступит на фугас, с любовью поставленный «Девятым».

Сейчас за нашей спиной «Погранец» заминирует дорогу и пойдёт по своему маршруту. Мы же, высадив из броневика бойцов «Погранца», загрузили в него «Гнома» с Арье, забрали остальных в кузов нашей машины и, не торопясь, пошли по пустынной ночной дороге. Я только в кузов к «Фее» перебрался, завалившись на специально взятую перину, прижав «Фею» к себе, уткнувшись носом девочке в шею и ненадолго отключившись.

Так и проспал всё время до нашей первой остановки, воткнувшись носом в обомлевшую «Фею», и, надо сказать, здорово выспался. Первая остановка – это место, где наши мины и фугасы лежат, которые позавчера «Белка» с «Рысью» прикопали. Как только машина начала притормаживать, я проснулся, машинально чмокнул «Фею» в ключицу и только сейчас сообразил, что я, простите, не дома.

Вот, наверное, загнал девчонку в краску-то. Хорошо, темно в кузове. Сильно меня выбило из колеи общение с Елагиным. Проще мешки с цементом таскать, чем общаться с опытным и очень умным разведчиком. Я до сих пор не уверен, что он будет соответствовать нашим договорённостям, но что сделано, то сделано.

А ночь хороша! Звездей-то! Звездей! Полное небо и луна вон таращится! Всё хорошо: воздух, небо, девочка под руками, перина мягкая. Вот только всё это великолепие на жесточайшей войне, а я слишком расслабился. Не на пляж меня «Белка» везёт, а на очередную войну, и ожидает меня очередное необъятное море крови.

То, что я предложил, да что там, приказал сделать в Краславе, моментально доведёт гестаповцев до неконтролируемой ярости. Значительно больше, чем просто заминированные машины, которых на двух улицах шустрые Арье с «Гномом» заминировали девять штук, а легковой «Опель» начальника гестапо превратили в огромную осколочную бомбу, запихав в него остатки нашей взрывчатки и внаглую перегнав эту машину к зданию местного гестапо.

Семерых гестаповцев мы повесили, чуть больше половины получилось из общего числа вместе с водителем и медсестрой. Хотя, впрочем, какой медсестрой? У этой вполне привлекательной женщины обнаружился жетон СД. Жаль, живой её взять не удалось, но кто же знал, что вокруг мозгов Елагина закручены такие страсти спецслужб? Раздевал медсестру я, мои малолетние грузчики смущались, поэтому и жетон обнаружил в бюстгальтере, разумеется.

Надо сказать, что гестаповцы нас здорово порадовали новыми документами, личными вещами и оружием. Таких как у меня «Браунингов Лонг», да ещё и с подмышечными кобурами, было целых четыре штуки, но эти «Браунинги» и вообще всё, что мы нашли у гестаповцев, пойдет в мой личный загашник, кроме автоматов конечно же.

Кроме того, старший охранник порадовал меня очень уж эксклюзивным стволом. «Маузер‐712» 1932 года выпуска, с переводчиком автоматического огня, воронёный и с деревянной кобурой. Нулёвый. Муха не сидела. Он вообще в кладовке лежал прямо на ящике с патронами для него, полным кожаным обвесом, шомполом, десятком двадцатизарядных магазинов и пятью снаряжёнными десятизарядными магазинами. Сказка! Как до мастерской доберёмся, тут же скажу Марку, чтобы глушак под него делал. Будет у меня короткий, тихий, штурмовой автомат. Для моих дел самое то.

Я даже тщательно поспрашивал оберштурмфюрера об этом пистолете, перед тем как его повесить. «Маузер» предназначался в подарок приехавшему в гости оберштурмбаннфюреру SS. На мой взгляд, совершенно несправедливо. Такой раритет и такому засранцу. У самого оберштурмбаннфюрера был «Вальтер ППК», но тоже с выпендрёжем, золочёный. Я даже загляделся на этот ствол. Красивый! Девчонкам пригодится в подарок.

Нам ближе к зиме отстрелом упырей заниматься, надо нормально выглядеть, а местные охранники, помимо гестаповских мундиров, порадовали нас приличными костюмами по последней германской моде, ну и всякими там зажигалками, портсигарами со свастикой, бритвами и прочими личными вещами. Искреннее спасибо им за это. Это только кажется, что все эти вещи мелочь, но такая мелочь всегда показывает уровень обеспеченности человека и принадлежности его к определённому слою общества.

Так вот, семерых гестаповцев мы повесили, а остальных разместили в голом виде, включая медсестру, поэтому и раздевал сам, перед повешенными, за накрытым столом со всеми атрибутами лёгкого фуршета и «сержевскими» листовками в качестве десерта. Понимаю, что не сильно прилично. А что делать? Это чисто для того, чтобы их скорее упаковывать принялись, потому что гранаты, которые я разместил, находятся не под ними, а сбоку и чуть сверху, веером по всему периметру этого немаленького двора и с нашей первой самодельной «монкой», установленной на столе.

Если она шарахнет, а она обязательно шарахнет, то побреет даже траву в поле, а во дворе всё будет нашпиговано кусками разнообразнейшего железного хлама, набранного во дворе этого самого дома. Весом эта «монка» превышает обычную мину раза в три, это, скорее, небольшой фугас, набитый различным металлоломом. Таких фугасов у всех рейдовых групп по паре штук, но именно эту я собрал на месте «на коленке». Весит она килограммов десять и взорвётся обязательно, потому что, не отодвинув стулья, трупы убрать невозможно.