Александр Токун - Хроники Остунгславии

– Как тогда обращаться к вам?

– Зовите меня просто Дмитрием.

– Я учту, – кивнул Штюцль и двинулся в сторону вокзала.

Вернувшись в Вену и купив билет на вечерний поезд до Будапешта, Штюцль решил прогуляться по центру столицы. Он неспешно пообедал в кафе, заглянул в несколько магазинов, а когда пробило шесть часов, свернул в узкую улочку и зашел в знакомое заведение, над входом которого висела вывеска в виде червового туза.

В довольно просторной, уютной прихожей Маркуса встретила пышнотелая женщина в красном шелковом платье.

– Добрый вечер, герр инженер! – томно улыбаясь, проговорила она. – Что-то вас давно не видно.

– Работа, фрау Майзе, – развел руками Штюцль.

– Но ведь надо иногда и отдыхать, – заметила хозяйка. – Кого сегодня возьмете?

– Гертруду, на час.

– Вы, как всегда, не оригинальны, герр инженер. У меня ведь есть и другие девушки. И чем она вас так зацепила? – поинтересовалась фрау Майзе.

Маркус пожал плечами.

– А может, все-таки передумаете? – настаивала хозяйка. – Вы сегодня первый посетитель, все девушки свободны.

– Нет, спасибо, – отрезал Штюцль, подавая ей горсть монет.

– Ну, как знаете, – примирительно сказала фрау Майзе, записывая у себя в блокноте.

Инженер поднялся по скрипучей деревянной лестнице на второй этаж и, миновав несколько дверей по обеим сторонам длинного, узкого коридора, вошел в нужную комнату. Почти половину ее занимала огромная кровать, у которой притаилась маленькая тумбочка. На полу лежал роскошный, но уже слегка полинялый ковер. Оклеенные бледно-голубыми обоями стены отражали белый свет, проникавший из закрытого легкой занавеской окна, отчего в комнате царил мягкий полумрак. На изящном венском стуле перед стоявшим на столе большим резным зеркалом сидела одетая в легкий бежевый халат молодая темноволосая девушка с резко очерченными дугами бровей над серыми глазами, прямым носом и тонкими губами. Гордо приподнятый подбородок открывал длинную грациозную шею, казавшуюся в сумраке комнаты белой, как снег. «Антилопа!» – пришло на ум Маркусу, в восхищении застывшему на пороге.

Девушка включила настольную лампу, чтобы рассмотреть вошедшего. Штюцль поморщился, привыкая к яркому свету.

– А, это ты, Маркус? – глубоким грудным голосом произнесла девушка, обнажая в широкой улыбке ряд белоснежных зубов. – Тебя давно не было.

– Здравствуй, Герти! – поздоровался инженер. – Да, со времени моего отпуска прошло, наверное, месяца два, даже больше. Все работа! – вздохнул он.

– Мой бедненький Маркус! – жалобно проговорила девушка, ласково опуская голову на его широкую ладонь. Штюцль стал нежно перебирать пальцами пышные волосы Герти.

– А ну-ка, признавайся, сколько раз мне изменила, пока меня не было? – игриво поинтересовался инженер.

– А ты ревнуешь? – кокетливо улыбнулась девушка.

– Конечно, ревную, милая! – Маркус поцеловал ее в волосы. – Такое сокровище пропадает зря!..

Герти слегка отстранилась от инженера, поправляя волосы.

– Ты на сколько времени? – холодно спросила она.

– На час.

– Почему так мало? – капризно нахмурилась девушка. – Мы же давно не виделись. И посетителей пока еще нет.

– Знаю, Герти! Дела… – опавшим голосом сказал Штюцль.

– Тогда нам надо торопиться, – лукаво улыбнулась девушка, поднимаясь со стула и сладострастно выгибая стройный стан. – Посмотрим, на сколько тебя сегодня хватит…

Маркус впился поцелуем в ее смеющиеся губы, чувствуя, как его уносит водоворот страсти…

Когда буря улеглась, Штюцль немного задремал, обняв Герти. Та легко провела пальцами по его волосам.

– Маркус!.. Маркус!.. – шептала она.

Инженер что-то невнятно пробормотал, преодолевая сон.

– Ты надолго в Вене?

Штюцль отрицательно промычал.

– А когда уезжаешь?

Маркус открыл глаза.

– Сегодня.

– Сегодня?.. – разочарованно протянула девушка. – Тогда мог бы и не приходить ко мне.

– Ну, милая, ты же знаешь, что у меня всегда много работы, – инженер стал гладить Герти по щеке, атласной шее. – Сегодня вечером я еду в Будапешт.

– А когда обратно?

– В Будапеште я пробуду день или два, потом отправлюсь в Дрогобыч…

– Где это?

– В Галиции, там добывают нефть. В Дрогобыче тоже пробуду день и поеду обратно в Вену. Так что через три-четыре дня я снова увижусь с тобой.

Штюцль поцеловал девушку.

– Привези мне что-нибудь в подарок из Галиции, – попросила Герти. – Это так далеко!.. Знакомый гусар говорил мне, что там живут одни жиды и медведи.

Маркус рассмеялся.

– Он хотя бы раз там был, твой гусар? Никогда не верь этим воякам, они мастера морочить головы девушкам.

– Ты все-таки ревнуешь! – улыбнулась Герти.

– Ревную! – прорычал Штюцль и стал осыпать поцелуями лицо, шею, грудь девушки.

– Перестань, мне щекотно!.. – заливалась та звонким смехом.

– Все, мне пора! – решительно поднялся с кровати инженер, наскоро умылся в стоявшем в углу тазу и стал одеваться. Через несколько минут он был готов.

– Пока, Герти! – поцеловал Маркус девушку на прощание. – Скоро вернусь.

– Буду ждать! Не забудь про подарок! – крикнула она вслед инженеру.

Через час Штюцль садился на Восточном вокзале в поезд до Будапешта. Людей на перроне почти не было, поэтому Маркус обратил внимание на бородатого человека с птичьим носом и глубоко посаженными глазами, который, как показалось инженеру, подозрительно посмотрел на него долгим, пронзительным взглядом.

В полночь Штюцль прибыл на Западный вокзал Будапешта. Протиснувшись сквозь наполненную причудливым рокотом венгерской речи толпу, Маркус миновал огромный дебаркадер, в котором кружились седые хлопья паровозного дыма, и вышел на ярко освещенную фонарями площадь. Инженер едва не пошатывался от усталости, поэтому, недолго думая, заселившись в первой попавшейся гостинице, лег спать.

Утром Штюцль, наскоро позавтракав в отеле, взял с собой папку с документами, сел в такси и поехал на завод. Он находился в восьмом районе Будапешта – Йожефвароше. Машина долго проезжала по тенистым бульварам и широким улицам Пешта, и Маркус невольно отмечал про себя, что венгерская столица, пожалуй, не уступит Вене ни в роскоши, ни в величии, ни даже по техническим новинкам.

Автомобиль остановился у заводоуправления – длинного трехэтажного белого здания. Штюцль вошел внутрь и стал подниматься по лестнице на третий этаж. Из окна лестничной клетки инженеру открылась широкая панорама завода. Это были не два или три строения, вроде верфи в Корнойбурге, как обычно выглядели провинциальные заводы и фабрики в Остунгславии. Здесь же тянулись десятки длинных цехов из красного и желтого кирпича под двускатными жестяными крышами, отчего промышленный пейзаж напомнил Маркусу море. Маяком в этом стальном море крыш высилась стройная бордовая труба.