Алан Райзен - DЮЖИНА

По широкому тротуару бежали десятилетние дети, третьеклассники, торопящиеся на уроки. На каждом из них надета белоснежная форма с черными полосками, символизирующая принадлежность к определенному учебному заведению. Все они бежали, не обращая внимания на худощавую девочку, идущую в толпе. Настолько худая, что кости отчетливо выделяются под кожей. На руках кольца из заржавевшего металла, на ладонях множество мозолей, заработанных непосильным трудом, ссадины на всей поверхности кожи, даже на лице. Карие глаза, под коими огромные мешки из-за постоянного недосыпа. Девчушка, пошатывающаяся от усталости, еле шла, держа огромный портфель в руках, так как спина слишком болела после очередного рабочего дня. Кто-то толкнул ее в плечо, а затем пронесся мимо. Одноклассник, наверное, ведь, если судить по внешнему виду, они одного возраста. И без того потрепанная кожа на мозоли надорвалась, кровь вперемешку с прозрачной жидкостью брызнула на ручку портфеля. Девчушка скукожилась, смотря вслед мальчишке. Ее глаза заслезились, хрустальные капельки побежали по щекам, скопились у подбородка и упали вниз, где и разбились на тысячи осколков. Словно крокодиловые, слезы продолжили литься из глаз. Девочка, оскалившись, вытерла слезы и взяла портфель другой рукой. Капли крови стекали по ее тонким коротеньким пальчикам какое-то время, пока кровотечение не остановилось. Малышка продолжила идти вперед, стараясь не отклоняться от своего курса. Ее форма не стиралась несколько недель, поэтому слегка воняла и выглядела явно не лучшим образом: следы от крови, грязи и еды.

Впереди показалось здание школы. Большая постройка, напоминающая дворец. Окна есть далеко не в каждом кабинете, на первом этаже их, например, вообще нет, на втором местами выбиты. Высокий металлический забор отгораживал территорию учебного заведения от остального городского мира. На лавочке возле неработающего фонтана, как обычно, расположилась местная шпана. Их командир, как раз тот самый мальчишка, толкнувший девочку на улице, уже был среди своей свиты мелких отморозков. Они, вытащив из портфеля сырые яйца, томаты, да и прочее, что может испачкать одежду, начали бросаться в малышку. Они делали так каждый день, наверное, она уже привыкла. Впрочем, в любой школе есть объект издевательств, это обыденная ситуация. Слезы снова потекли по щекам. Учитель, проходивший мимо, остановил ребятню и выругал их, после чего огляделся в поисках девочки, но той уже и след простыл.

Девчушка уже сидела в классе. Она открыла портфель болящей рукой, вытащила несколько книжек и тетрадки, к которым относилась с особым трепетом. Не смотря на всю грязь, с которой она сталкивается ежедневно, учебные принадлежности выглядят невероятно опрятно. Девочка прекрасно понимала, что учеба очень важна, кроме того, все учебники взяты из школьной библиотеки, так что стоит беречь их, как зеницу ока. По счастливой случайности, почти все обидчики сидят за партами других рядов, но вот их предводитель, наоборот, позади. Каждый день он рисует что-нибудь ручкой у нее на спине, но с этим можно смириться, ведь дисциплина в классе невероятно важна. Учитель объявил о начале урока. Девчушка достала из кармана пластырь и налепила его на свежую рану на ладони, после чего взяла ручку и приготовилась все записывать.

– Эй, Эссия, тебе понравился завтрак? – послышался ехидный шепот сзади. Мальчишка перекрутил в руке черную ручку, а затем медленно начал рисовать на ее спине какую-то незамысловатую картинку. Несколько раз щелкнув зубами, он вытащил изо рта жвачку и посмотрел на потрепанные грязно-серые волосы. Губы расплылись в ехидной улыбке: – Завтра я принесу что-нибудь поинтереснее. Жду не дождусь, когда мы вымажем тебя в этих помоях. Уверен, тебе тоже будет весело. Твои безмозглые родители все равно не стирают твою одежду, так что вонять будешь знатно. Возможно, даже учителя выгонят.

Девочка застыла, закрыла глаза, перевела дух, а затем продолжила писать. Она почувствовала, как к ее волосам прикоснулись. Пальцы мальчишки сминали локоны, словно впечатывая в них что-то. Огромный кусок жвачки слипся в серыми волосами. Глаза медленно закрылись, в уголках навернулись слезы, что медленно покатились по щекам. Учитель, увидев, что ребенок плачет, подошел к ней ближе. Он посмотрел на ее волосы, а затем перевел взгляд на ехидную улыбку мальчика. Мужчина вздохнул, а затем резко схватился за ухо мальчишки, после чего выволок его из-за парты, потащил за собой в коридор, где прижал к стене.

– Думаешь, если из богатой семьи, все дозволено?! – голос дрожал. Учитель прекрасно понимал, что из-за этого может потерять работу, но терпеть больше не мог. Он смотрел придурку прямо в глаза, скалясь от бешенства. – У нее неблагополучная семья, поэтому она не может позволить себе того, что можешь ты. Готов поспорить, если бы за Баст ухаживали, как за тобой, она бы была самой красивой девочкой в классе, а ты, мелкий ублюдок, был бы отбросом, старающимся получить хоть немного тепла от ее лучей!

– Так что ж вы, господин, не возьмете ее к себе? Жена не одобрит чужого ребенка в своем доме, да? – прошипел тот в ответ, продолжая ехидно улыбаться.

Учитель сделал несколько шагов назад, отвесил мальцу подзатыльник, а затем зашел обратно в класс. Он подошел к Эссии, наклонился к ней и предложил выйти к медсестре, чтобы та помогла избавиться от жвачки, но девочка лишь помотала головой, давая понять, что знания сейчас куда важнее. Учитель вздохнул и вернулся на свое место, а мальчишка, зашедший в класс следом, уселся за свою парту и презрительно посмотрел на девчушку. Рука потянулась в портфель и вытащила банку с синими чернилами. Специальная краска, предназначенная для рисования на одежде. Скажем так, творческий набор, чтобы дети на обоях не рисовали. Конечно, в комплект входила и одежда, что этого мальчугана она не интересовала. Металлическое перо, которое покинуло пенал, окунулось в чернила. На спине девочки большими мазками было выведено слово «неудачница», затем «нищая» и «отброс». Малышка дернулась, чувствуя на спине что-то мокрое. Она осторожно повернулась к мальчугану, который тут же перевернул всю банку на нее. Улыбка не покидала его лица. Учитель ошарашенно наблюдал за происходящим, не зная, что делать сейчас. Впрочем, девочка была шокирована не меньше. Родители определенно изобьют ее за испорченную форму, на которую деньги копили аж с детского сада, экономя на подарках ко дню рождения. Стоит сказать, Эссия несколько лет ходила в одном и том же, мать даже не кормила ее иногда, чтобы девчушка помещалась в эту одежду. Пальцы затряслись, слезы с новой силой полились по щекам.

– Ну что, Бастет, поняла, что бывает, когда из-за тебя мне делают замечания? – мальчишка сжимал в руке перо, все еще покрытое остатками чернил, а улыбка, эта презрительная улыбка, могла бы вывести из себя любого человека. Девочка терпела его унижения больше двух лет, но это уже перебор. Худощавые руки потянулись к воротнику мальчика, но тот лишь начал брыкаться, плюясь в несчастную. – А ну отпусти меня, тварь!