Михаил Восленский - Номенклатура

Странности исчезают, если предположить, что социализм – не социально-экономическая формация, а просто метод управления: господствующий класс управляет всей жизнью общества через государство [44].

Огосударствление всей политической жизни, экономики, культуры, идеологии возможно, по- видимому, в любой формации, всюду, где существует государство. Применение этого метода изменяет лицо общества, но не меняет его социальной сущности. Точнее, метод "социализма" – огосударствление накладывается на существующую формацию. Разрушает ли он ее? На этот вопрос может ответить лишь опыт истории.

Такой опыт есть. Мы говорим в данном случае не о бесплодных, всегда проваливавшихся попытках создать экспериментальные ячейки социализма, вроде оуэновских 16 колоний в Америке и 7 в Англии (наиболее известными были "Новая Гармония" в Индиане, Орбистон в Шотландии, Рахалин в Ирландии, Квинвуд в Хэмпшире) [45].

Неверно думать, будто лишь в некоторых странах реального социализма номенклатуре удалось, наконец, осуществить многовековые чаяния идеологов. История показывает, что в различных странах предпринимались довольно успешные попытки создания такого общества-муравейника. И что особенно важно: эти попытки восходят в такую историческую глубь, что опережают всех известных нам утопистов. Невольно задумываешься: не эта ли издали увиденная реальность и подтолкнула мысли авторов в русло утопического социализма?

Во всяком случае, эта реальность не осталась незамеченной. О существовании регламентирования, деспотически управляемых обществ писали Монтескье, Адам Смит, Джеймс Милль.

Вслед за ними обратился к этому факту и Маркс. В своей схеме развития классового общества путем следования через ряд социально-экономических формаций Маркс должен был найти место и для этих деспотий. Он нашел его в начале исторического пути человечества после возникновения классов. В "Критике политической экономии" (1859 год) Маркс четко сформулировал свою схему: "В общих чертах, азиатский, античный, феодальный и современный, буржуазный способы производства можно обозначить как прогрессивные эпохи экономической общественной формации" [46]. Причину возникновения "азиатского способа производства" Маркс видел в том, что сохраняется общинная, то есть коллективная собственность на землю. Эта собственность, так и не превратившись в частную, переходит к возникшему тем временем объединению общин и, таким образом, к государству. Государство же олицетворяется деспотом, правящим при помощи своих ставленников, как мы теперь сказали бы – при помощи аппарата. Жители обращены в полную зависимость от государства, так как "государство непосредственно противостоит непосредственным производителям… в качестве земельного собственника и вместе с тем суверена" [47].

Итак, по Марксу, классовое общество знает четыре последовательно сменяющие друг друга формации – четыре способа производства: 1)азиатский, 2)античный, 3)феодальный, 4)капиталистический. Им предшествует доклассовое общество – "первобытный коммунизм", за ними следует бесклассовое общество – коммунизм, "светлое будущее всего человечества".

Хотя сказанное было справедливо представлено Марксом как итог многолетних работ, его затем обуяли сомнения.

Марксистское учение построено на классовом анализе развития общества. Естественно, что Маркс должен был прежде всего указать господствующий класс в каждой формации. Он называет четко: в античности – рабовладельцы, при феодализме – феодалы, при капитализме – капиталисты, при диктатуре пролетариата – пролетариат. И вдруг, говоря об азиатской формации, классик сбивчивой скороговоркой объявляет, что правящим классом были… деспоты или государство.

Но ведь это же бессмыслица. Деспот – не класс, государство, именно с марксистской точки зрения,- аппарат господствующего класса. Какой класс господствует при "азиатском способе производства"?

Класс этот очевиден: правящая бюрократия деспотического государства. Даже если на тонкого аналитика Маркса нашло в этом вопросе затмение, читал же он в работах своих предшественников о роли бюрократии в восточных деспотиях [48].

Дело не в затмении. Маркс не может произнести слова "бюрократия" и предпочитает даже в "Капитале" писать бессмыслицу о "суверене" и "государстве" явно потому, что не хочет говорить о политбюрократии как господствующем классе общества [49].

В литературе высказывается предположение, что это было следствием критики марксизма анархистами[50]. Верно, Бакунин прямо заявлял, что предусмотренная Марксом "диктатура пролетариата" на деле "порождает деспотизм, с одной стороны, и рабство – с другой" и что вообще все Марксово учение – это "фальшь, за которой прячется деспотизм правящего меньшинства". Конечно, эти дальновидные слова могли укрепить основоположников в мысли, что о классе господствующей бюрократии говорить не стоит; но дело в том, что высказаны они были уже после выхода в свет первого тома "Капитала". Нет, такой умный человек, как Маркс, не нуждался в подсказках своих критиков, чтобы догадаться: нельзя признавать, что господствующим может быть класс "управляющих", а не собственников, иначе "социализм" предстанет всего лишь как общество нового классового господства.

Добавим, что Маркс, очевидно, подметил некую загадочную связь между "азиатским способом производства" и социализмом. Иначе трудно объяснить высказанную им к концу жизни мысль о возможности прихода к социализму Индии и России на основе сохранившейся в обеих странах сельской общины, то есть на той же основе, на которой, по его мнению, сложился "азиатский способ производства".

Если такие соображения побудили теоретика Маркса к фальсификации собственной теории, то популяризатора Энгельса они повели к более радикальным выводам. В "Анти-Дюринге" и в "Происхождении семьи, частной собственности и государства" Энгельс открыто отошел от Марксовой четырехчленной схемы, объявив первым господствующим классом рабовладельцев и соответственно первой классовой формацией – рабовладельческую.

Такую же эволюцию проделал Ленин. Он отлично знал Марксову схему и цитировал четырехчленную формулу Маркса в статье для "Энциклопедии Гранат" [51]. Эта статья была затем выпущена отдельной брошюрой с предисловием Ленина в 1918 году [52]. Но в своей лекции "О государстве", прочитанной всего через год, в июле 1919 года, Ленин вдруг дает другую схему. Вот она: "…вначале мы имеем общество без классов… затем – общество, основанное на рабстве, общество рабовладельческое. Через это прошла вся современная цивилизованная Европа… Через это прошло громадное большинство народов остальных частей света… За этой формой последовала в истории другая форма – крепостное право… Этот основной факт – переход общества от первобытных форм рабства к крепостничеству и, наконец, к капитализму – вы всегда должны иметь в виду…". Ленин называет в качестве "крупных периодов человеческой истории – рабовладельческий, крепостнический и капиталистический" [53].