Юлия Маркова - Победителей не судят

– Попутно, – сухо добавил президент Путин, – вы в течение не более чем пяти дней выиграли войну и с украинским фашизмом. Выдающийся результат.

– Не менее выдающийся результат, чем у вас в две тысячи восьмом, – парировал этот выпад президента Берия, – тамошние грузины, как говорят боксеры, против вашей армии хотя бы честно продержались на ринге целых четыре дня, а эти потомки Шухевича и Петлюры начали разбегаться словно крысы, как только поняли, что за ними пришли. Как оказалось, основная задача – не разгромить их, а переловить. Если желаете, мы можем поделиться с вами добычей. Хотите Линура Ислямова – свеженького, тепленького, с пылу-с жару? Или толстяка Геращенко, любителя составлять проскрипционные списки? Или вы хотели бы, чтобы этот авгиев свинарник так и остался неубранным, а жители этой территории так и оставались во власти злобных идиотов, жаждущих чужой крови? Если бы мы так поступили, граждане СССР украинской национальности нас бы не поняли, да и остальные тоже. Нельзя было оставлять на произвол судьбы собственных потомков, виновных только в том, что они были так глупы, что взгромоздили себе на шею вороватую камарилью, при том, что каждое последующее правительство было только хуже предыдущего.

– Да нет, – быстро произнес Путин, – этот, как вы, Лаврентий Павлович, выразились, авгиев свинарник рано или поздно убирать пришлось бы. И не было там никаких все более ухудшающихся правительств. Просто в распоряжении у каждого последующего правительства оставалось все меньше и меньше не разворованного советского наследия. Дело в другом. В связи с этой уборкой (и не только с ней) у нас до крайности осложнилась международная обстановка. Надо сказать, что, как мы и рассчитывали, наш с вами союз против Гитлера и стремительная победа во Второй мировой войне встряхнули этих господ на западе и привели их в чувство; при том, что большая часть населения в тех же странах Европы и Америки поддерживала все же нас, а не собственные власти. Быть другом Гитлера – это ужасный моветон, и такое положение сохраняется даже сейчас, через семьдесят с лишним лет после разгрома нацистской Германии. Но теперь, после того как, вы прибрались в этом свинарнике и утилизировали последние остатки его самостийности, пресса и дипломатия западных стран (в первую очередь США) единым фронтом пошли в крестовый поход против Российской Федерации, утверждая, что поскольку мы являемся правопреемниками СССР, то несем ответственность за ваши действия в нашей реальности. Если СССР может предъявить претензии на территории стран-лимитрофов, образовавшихся на месте его союзных республик, то и мы должны нести ответственность за ваши действия, поскольку являемся вашими наследниками.

– Понятно, – кивнул Молотов, – получается что-то вроде концепции змеи, кусающей себя за хвост. Дурацкая идея, но в условиях, когда ваши межвременные порталы срабатывают не только из будущего в пошлое (что вполне понятно даже выпускнику нашей семилетки), но и из прошлого в будущее – что, как говорят товарищи Капица и Ландау, вообще не лезет ни на одну голову. Думаю, что физики ваших американцев тоже ничего не понимают.

– Вячеслав Михайлович, – сказал Путин, – с нашей стороны на этом совещании присутствует куратор проекта межвременных порталов Павел Павлович Одинцов, человек из нашей с вами, Лаврентий Павлович, конторы, не склонный к преувеличениям или неточностям. С вашего позволения он сейчас сделает очень важное – можно сказать, ключевое – сообщение, касающееся этого вопроса.

– Товарищ Одинцов, – прервал наконец свое олимпийское молчание Сталин, – мы вас очень внимательно слушаем…

После этих слов в воздухе на некоторое время повисла ватная тишина.

– Значит, так, товарищи, – произнес Одинцов, – наши ученые, занимающиеся этим вопросом, установили, что с определенного момента по отношению к нашим мирам уже нельзя с полной ответственностью применять термины «прошлое» и «будущее», поскольку исторические процессы в них полностью утратили между собой причинную связь. С какого-то определенного момента – скорее всего, с 22 июня известного года – изменения в вашем мире стали необратимыми, в силу чего он отделился от так называемой Главной Последовательности, из нашего прошлого став просто параллельным миром, лежащим по отношению к нам на более раннем участке временной шкалы. В силу этого и стало возможно открывать порталы не только от нас к вам, но и наоборот.

– Лаврентий, – спросил Сталин, – ты что-нибудь понял? Ты же ведь все-таки почти инженер.

– Да, товарищ Сталин, – ответил Берия, – понял. Теперь, благодаря присутствующим здесь товарищам, мы сами определяем судьбу своего мира, а не катимся в будущее по один раз кем-то проложенным рельсам. Ведь так же, товарищ Одинцов?

– Да, так, – подтвердил куратор самого секретного проекта в истории Российской Федерации, – точнее, мы с вами совместно определяем судьбы обоих миров, поскольку ни к чему иному взаимный обмен эксклавами привести не мог.

– И это тоже верно, – подтвердил Берия, – очевидно, нам придется привыкать жить, имея перед глазами две сетки координат.

– В этом случае, – произнес Сталин, – есть мнение, что мы могли бы немного, как это у вас говорят, потроллить ваших так называемых западных партнеров тем, что, мол, поскольку мы союзники, то любые угрозы и шантаж в ваш адрес воспринимаются нами предельно остро. И если их действия выйдут за дипломатические рамки, став чем-то большим, чем просто разговорами в пользу последователей прибалтийских фашистов и самостийных украинцев, мы тоже можем задействовать свои войска, в том числе и специального назначения, расквартированные в настоящий момент на территории Западной Европы сорок первого года. Угроза на угрозу, шантаж на шантаж. Я думаю, что ваши западные партнеры прекрасно поймут аргументы подобного рода.

– Конечно, товарищ Сталин, спасибо, – сказал президент Путин, – но лучше не надо произносить такие вещи вслух. Суверенитет Российской Федерации надежно обеспечивают стратегические ядерные силы, воздушно-космические силы, сухопутная армия и военно-морской флот, а то, что вы сейчас сказали, наши «партнеры» поймут и без слов. Не такие уж они и дураки.

После этих слов президента Шойгу и Герасимов дружно кивнули.

– А в случае войны? – спросил маршал Шапошников. – Ведь мы должны вам как минимум один глобальный исторический сдвиг.

– А в случае войны, – сказал Путин, – возможно все. Но в наших условиях, когда мир нашпигован ядерным оружием, все-таки было бы желательно избегать резких движений. Все изменения на мировой политической сцене должны происходить настолько плавно и постепенно, чтобы у наших загнанных в угол «партнеров» не возникало соблазна нажать на кнопку и по принципу «не доставайся же ты никому» бросить мир в пекло ядерной войны. Поэтому в ближайшее время было бы желательно немного сбавить темп и отложить реинтеграцию Грузии и стран Балтии – особенно стран Балтии, которые являются членами НАТО…