Эллери Квин - Тайна греческого гроба

В ответ пустые взгляды.

— Томас! Кто дежурил у парадной двери?

Вели с виноватым видом вскочил и очень тихо сказал:

— Флинт, инспектор... Квин.

Эллери спрятал улыбку. Прежде он ни разу не слышал, чтобы поседевший на службе бывалый сержант обращался к старику так официально. Судя по бледности, Вели откровенно испугался.

— Достать его!

Вели выскочил с такой скоростью, что инспектор, исторгавший из недр своего крохотного существа страшное рычание, даже чуть приутих. Сержант привел дрожащего Флинта — почти такого же внушительного, как он сам, но в данный момент просто сильно перепуганного.

— Ну, Флинт, — угрожающим тоном произнес инспектор, — входи. Входи!

Флинт заладил:

— Да, шеф. Да, шеф.

— Флинт, ты видел, как Алан Чини выходил из дома?

Флинт судорожно дернул кадыком.

— Да, сэр. Да, шеф.

— Когда?

— Вчера вечером, шеф. В одиннадцать пятнадцать, шеф.

— Куда он направлялся?

— Он что-то сказал про клуб в центре города.

Инспектор спокойно спросил:

— Миссис Слоун, ваш сын принадлежит к какому-нибудь клубу?

С трагическим видом Дельфина Слоун заламывала руки.

— Нет, инспектор, нет. Не могу понять...

— Когда он вернулся, Флинт?

— Он... не возвращался, шеф.

— Не возвращался? — Голос инспектора стал еще спокойнее. — Почему же ты не доложил об этом сержанту Вели?

Флинт умирал в муках.

— Я-а... как раз собирался доложить, шеф. Я заступил вчера в одиннадцать, и меня должны сменить через пару минут. Я собирался доложить об этом, шеф. Подумал, может, он где-то загулял. И вообще, шеф, у него не было никаких вещей, ничего такого...

— Подожди меня за дверью. Я еще займусь тобой, — проговорил старик все тем же вселяющим ужас, ровным голосом.

Флинт вышел с видом приговоренного к смерти [16] К сведению читателей мистера Квина, которым сотрудники инспектора Квина знакомы по уже опубликованным романам, следует заметить, что за свой провал детектив Флинт был наказан и переведен из отдела по расследованию убийств. Позднее, помешав дерзкой краже, он был восстановлен в должности. Хронологически настоящее дело является самым ранним из представленных до сих пор публике. (Примеч. Дж. Дж. Мак-К.) .

Сержант Вели дергал посиневшей щекой и бубнил:

— Это не Флинт виноват, инспектор Квин. Это моя вина. Вы велели мне собрать всех. Я должен был сам это сделать — мы бы спохватились раньше...

— Заткнись, Томас. Миссис Слоун, у вашего сына есть счет в банке?

Дрожащим голосом она сказала:

— Да. Да, инспектор. В Коммерческом национальном банке.

— Томас, позвони в Коммерческий национальный банк и узнай, снимал ли Алан Чини сегодня утром деньги.

Чтобы подойти к столу, сержанту Вели нужно было протиснуться мимо Джоан Бретт. Он пробормотал извинения, но она не двинулась. И даже Вели, поглощенного личными невзгодами, поразили ужас и отчаяние в глазах девушки. Стиснув руки на коленях, она едва дышала. Вели потер свою бульдожью челюсть и обошел ее стул кругом. Сняв телефонную трубку, он все еще не сводил с нее взгляда, но теперь уже обычного своего тяжелого взгляда.

— Вы можете предположить, мадам, — отрывисто спросил инспектор у миссис Слоун, — куда направился ваш сын?

— Нет. Я... Вы же не думаете...

— А вы, Слоун? Мальчик ничего не говорил вам вчера, куда он собрался?

— Ни слова. Я не могу...

— Ну, Томас? — нетерпеливо крикнул инспектор. — Каков ответ?

— Выясняют. — Вели произнес в трубку несколько кратких фраз, пару раз кивнул и, наконец, положил трубку. Засунув руки в карманы, он спокойно сказал: — Улетела пташка, шеф. Очистил свой счет в банке в девять утра.

— Вот черт, — сказал инспектор.

Дельфина Слоун поднялась с кресла, помедлила, окинула комнату диким взглядом и, когда Гилберт Слоун коснулся ее руки, опять села.

— Подробности известны?

— У него было четыре тысячи двести. Закрыл счет и получил деньги мелкими купюрами. В руке держал небольшой кейс, на вид новый. Ничего не объяснял.

Инспектор подошел к двери.

— Хэгстром!

Появился детектив скандинавской внешности, держался он нервно, возбужденно.

— Алан Чини сбежал. В девять часов утра забрал в Коммерческом национальном банке четыре тысячи двести долларов. Найди его. Для начала узнай, где он провел ночь. Получи ордер и держи его при себе. Сядь ему на хвост. Возьми помощников. Может быть, он попытается уехать из штата. Оставляй следы, Хэгстром.

Хэгстром исчез, и Вели вслед за ним.

Инспектор опять повернулся к остальным, но на этот раз уже никакой благожелательности в нем не замечалось.

— Мисс Бретт, до сих пор вы участвовали почти во всем, что здесь происходило. Вы знаете что-нибудь о бегстве молодого Чини?

— Ничего, инспектор, — тихо ответила она.

— Ну, кто-нибудь! — рявкнул старик. — Почему он удрал? Что за всем этим стоит?

Вопросы. Предостережения. Невидимые, но кровоточащие внутри раны... И минуты, бегущие одна за другой. Дельфина Слоун рыдала:

— Конечно... инспектор... вы не... вы ведь не могли подумать... Мой Алан еще ребенок, инспектор. Ох, он же не... Здесь что-то не так, инспектор! Что-то не так!

— Из ваших слов, миссис Слоун, я ничего не понял, — сказал инспектор с жутковатой усмешкой и повернулся, так как в дверном проеме, как Немезида, возник сержант Вели. — В чем дело, Томас?

Вели вытянул вперед огромную ручищу с маленьким листком бумаги. Инспектор вырвал у него листок.

— Что это?

Тут же подоспели Эллери с Пеппером, и втроем они прочли несколько небрежно написанных строк. Инспектор посмотрел на Вели. Вели отвел инспектора в угол. Инспектор задал единственный вопрос, и Вели лаконично ответил, после чего они вернулись на середину комнаты.

— Позвольте, леди и джентльмены, кое-что вам прочитать.

Все напряженно подались вперед, едва дыша. Инспектор сообщил:

— Я держу в руке записку, обнаруженную сержантом Вели в этом доме. Она подписана Аланом Чини. — Инспектор начал читать медленно и выразительно: — «Я ухожу. Возможно, навсегда. При сложившихся обстоятельствах... Но какой смысл? Все так перепуталось, и я просто не могу сказать, что... Прощайте. Мне вообще не следовало писать. Для вас это опасно. Пожалуйста, ради вашего блага — сожгите это. Алан».

Лицо миссис Слоун приобрело желтоватый оттенок. Она привстала с кресла, вскрикнула и потеряла сознание. Слоун успел подхватить ее обмякшее тело, повалившееся вперед. Комната взорвалась звуками — криками, возгласами. Инспектор наблюдал за происходящим, невозмутимый, как кот.

Наконец миссис Слоун удалось привести в чувство. Тогда инспектор подошел к ней и очень вежливо поднес бумагу к ее глазам.

— Это почерк вашего сына, миссис Слоун?

От ужаса ее рот широко раскрылся.