Ваккури Юха - Цивилизации долины Нигера

Ибн Баттута рассказывает также связанный с людоедами случай. К мансе Сулейману прибыла группа «негров-людоедов», манса будто бы подарил им по этому случаю женщину-служанку. Людоеды убили ее и съели, а затем, измазавшись ее кровью, явились перед мансой. Подобное гостеприимство мансы Сулеймана по отношению к людоедам объясняется тем, что их земли были богаты золотом. У людоедов были, видимо, хорошие отношения и с чужеземными купцами; Ибн Баттута рассказывает, что они были разодеты в шелка.

В своих рассказах Ибн Баттута попытался дать оценку малийцам и их обычаям. Положительными чертами негров, по его мнению, были следующие:

Малое число несправедливостей. Негры ненавидят несправедливость более, чем какой-либо другой народ.

Полная безопасность. Путнику не нужно бояться ни воров, ни грабителей.

Если белый (равно и араб) умирает здесь, то его имущество отдают на хранение доверенному лицу, пока за ним не прибудут ближние.

Регулярность молитв. Черные прилежно выполняют предписания ислама и следят, чтобы дети также следовали им.

Хорошие одеяния по пятницам. Если у черного всего одна одежда, он чистит ее перед началом молитв.

Прилежное заучивание Корана наизусть. (Ибн Баттута увидел в Мали молодого человека в оковах и спросил, не убийца ли это. Но ему ответили, что юноша закован лишь для того, чтобы усерднее учил Коран.)

Ибн Баттута отмечает следующие, достойные сожаления обычаи:

Служанки, наложницы и маленькие девочки появляются перед мужчинами нагими.

Во дворце царя женщины ходят нагими и с открытыми лицами.

В знак почтения черные посыпают себя пеплом и землей.

Гриоты, когда выступают со стихами, не проявляют к султану почтения.

Многие едят падаль — трупы собак и ослов.

Ибн Баттута пробыл в Мали при мансе Сулеймане восемь месяцев. Возвращался он в несколько этапов. Сначала он добрался на верблюде до Мемы, путешествуя в обществе купца по имени Абу Бакр. Потом на пироге отправился по реке через страну сонгаев. Верблюдом он воспользовался из экономии (которую в других людях, особенно в царях, Ибн Баттута не одобрял), так как лошадь обошлась бы ему в 100 дукатов. Проведя с месяц в Гао, Ибн Баттута присоединился к каравану, шедшему в Такедду, с которым отправляли, между прочим, 600 рабынь в Сиджильмасу и Фес.

В Сонгай Ибн Баттуте был подарен молодой раб, а в Такедде он купил себе рабыню, хотя они и стоили там дорого, так как жители этого торгового центра были, по его словам, богаты. Хорошо воспитанная рабыня, такая, какую купил себе Ибн Баттута, стоила 25 дукатов.

Говорят, что в отчетах Ибн Баттуты отражается типичное для арабов презрительное отношение к черным, но надо сказать, что он готов отдать должное африканцам, когда они того, по его мнению, заслуживают. И совершенно ясно, что много странствовавший араб не стал бы сравнивать малийский двор с другими, которые он повидал, если бы обстановка и этикет в Мали не были бы сопоставимы с другими дворами того времени, и вряд ли он так жаждал бы получить в Мали такое же уважительное обхождение, что и в других местах.

С исторической точки зрения стоит помнить, что при мансе Сулеймане Мали уже пережило эпоху своего расцвета. Начинали давать о себе знать и внутренние интриги, на что указывает случай, описанный Ибн Баттутой:

Во время моего пребывания произошло так, что султан разгневался на любимую жену, которая была дочерью его дяди по отцу. Ее звали Каса, что значит царица.

По суданским обычаям, она была соправительницей царя и ее имя упоминалось вместе с его именем. Государь заточил ее в тюрьму вместе с одним военачальником и взял на ее место другую жену, Бандью, которая не была царской крови.

В народе много говорили об этом и не одобряли поступок царя… В защиту Касы выступали и военачальники, и потому царь вызвал их в помещение совета, и переводчик сказал им от имени мансы: «Вы много говорите в защиту Касы, но она виновна в тяжком преступлении». Затем привели одну из невольниц Касы, с колодками на ногах и руках. Ей сказали: «Рассказывай все, что знаешь». Рабыня рассказала, что Каса послала ее к Джаталю, двоюродному брату царя, который бежал от мансы в Канбурнй. Каса призывала его свергнуть с престола царя и сообщала ему, что она и вся армия готовы признать царем его. Когда военачальники услышали это, они сказали: «Действительно, это серьезное преступление, и она заслуживает смерти».

Таким образом, манса Сулейман вовремя узнал о существовании заговора и решительными действиями спас свое положение. Цари, которые становились у кормила власти в Мали после него, не всегда были столь удачливы: заговоры и распри из-за престолонаследия следовали одни за другими, и царская власть стала ослабевать. Вершина расцвета второго западносуданского золотого королевства безвозвратно миновала.

После мансы Сулеймана в Мали начинается период упадка. Историки, правда, представляют иногда это падение слишком быстрым, однако несмотря на слабых правителей, Мали еще долго сохраняло свое господствующее положение в Западном Судане.

Историю Мали 1360–1390 гг. мы знаем в основном по Ибн Халдуну, а также дополняющим его, а иногда расходящимся с ним данным устной традиции. После мансы Сулеймана за корону Мали боролись сын Магана I — Мари Дьята (в традиции Хаманы его называют Конгудугу Камисса) — и сын самого мансы Сулеймана — Камба, которому отец передал власть, так же как манса Муса передал власть Магану I. После девяти месяцев борьбы Камба был вынужден отказаться от короны в пользу Мари Дьяты II, который в момент смерти отца был малолетним и которого манса Сулейман в свое время отстранил от власти.

Ибн Халдун выносит однозначный приговор Мари Дьяте II, и устная традиция не находит ничего хорошего в этом государе, который стремился жить так же роскошно, как его дед манса Муса. Последствия были соответствующими: экономическое положение страны заметно ухудшилось. Престиж самого царя, его репутация не улучшались от того, что он пытался, увеличивая налоги, собирать с народа все новые богатства взамен попусту растраченных. Мари Дьяту помнят в Мали как жестокого самодержца, его влияние на ранее хорошо действовавшее централизованное правительство было исключительно вредным. Он пробыл у власти 14 лет (1360–1374).

Сын умершего от сонной болезни Мари Дьяты II — манса Муса II (по устной традиции Хаманы — Фатима Муса) — стал его преемником, хотя был правителем только по титулу. Настоящую власть держал в своих руках его великий визирь, или первый министр, которого знают под именем Мари Дьяты. [64]Этот первый министр, судя по всему, был энергичным правителем. Он укрепил малийское войско и осуществил новые захваты земель на востоке государства.