Ваккури Юха - Цивилизации долины Нигера

Они рассказали, как получили от него рабов и коров.

„Нам, как вашим братьям, причитается из этого своя доля, — сказали вторые, — поделим все поровну“.

Первые братья отказались делиться, разгорелся спор. Он разрешился тем, что все братья вернулись к аскии Мухаммеду и рассказали ему все как было. Аския, будучи в хорошем настроении, выслушал братьев и сказал: „Когда я давал подарок, я помнил не о всех потомках мори Хаугаро, а только о тех троих, которые присутствовали. И то, что я дал им, и есть то, что Аллах дал на вашу долю. Оно принадлежит вам полностью, такова воля Аллаха“. Потом он дал другим братьям по 10 рабов и 100 коров и сказал: „Они принадлежат вам лично. И пока я жив, вы все имеете право ежегодно требовать от меня такую же пеню“.

Получившие подарки братья благодарили его и просили у Аллаха долгого века аскии и мира его царствованию».

Если потомки Хаугаро и не воспользовались обещанием аскии о ежегодной уплате пени (что составило бы 420 рабов и 4200 коров), сам по себе этот эпизод, относящийся примерно к 1507 г., говорит о том, что аския пытался наладить отношения с мусульманскими учеными, которых притеснял ши Али.

«Тарих ал-Фатташ» рассказывает также о другом подарке, который сделал аския мусульманским ученым, и этот случай характеризует как общественные ценности времен величия Сонгай, так и собственную позицию аскии Мухаммеда: говорят, он послал в Томбукту кади Махмуду бен Омару в подарок женщину и тысячу мискалей с таким письмом: «Если эта женщина родит тебе сына, дай ему мое имя и эту тысячу мискалей; если она родит дочь, дай ей 500 мискалей, а 500 оставь себе». «Тарих ал-Фатташ» сообщает, что женщина родила сына, будущего кади Мухаммеда.

Хотя аския Муса отстранил отца от власти, он позволил ему остаться в Гао. После переворота началась кровавая междоусобная война, так как все сыновья аскии терпеть не могли Мусу. Курмина-фари Усман (или Утман) Йубабо, которого аския Мухаммед назначил правителем Тендирмы как раз накануне своего низвержения, пользовался также поддержкой и среди братьев Мусы. Прошло полгода, прежде чем Муса сумел разбить противников и укрепить свое господство. В боях пали многие братья Мусы; другие, например будущий царь страны Исмаил, нашли убежище у туарегов или в других местностях за пределами страны. К противникам аскии Мусы относился также бенга-фарма Балла (он же, по «Тарих ал-Фатташ», бенга-фарма Мухаммед или Хабиб-аллах).

Поняв, что сражение оборачивается в пользу его брата, Балла искал убежища в доме кади Томбукту Махмуда бен Омара. Но это не спасло его от мести аскии Мусы: Муса силой заставил брата выйти из дома кади и убил его. Кади еще до решающего сражения тщетно пытался уговорить Мусу отказаться от битвы. Новый государь пренебрег и увещаниями посланников из Тьентьи, которые просили его пощадить правителей Бары и Дирмы, бывших союзниками курмина-фари. Аския Муса с самого начала своего правления показал, что не будет придерживаться покровительственной политики отца по отношению к ученым людям ислама.

Вернувшись в столицу Сонгай, аския Муса стал последовательно обходить назначениями уцелевших братьев. На самые важные должности он стал назначать более дальних родственников, в том числе возвел в сан курмина-фари своего кузена Мухаммеда Бенкан (сына Омара Комдьяго). Кровавый террор аскии Мусы привел к неизбежному результату: оставшиеся в живых братья создали тайный союз и убили аскию в апреле 1531 г. Аския Муса продержался у власти лишь два года и десять месяцев.

Мухаммеду Бенкан довелось оказаться в Гао в момент убийства аскии Мусы, и он решил, что его час настал: ни минуты не медля, он провозгласил себя царем Сонгай. Когда братья-заговорщики вернулись в столицу, рассчитывая провозгласить царем старшего из них, они увидели, что место уже занято, и более того: ведущие мусульманские особы приносят клятву Мухаммеду Бенкану. Несомненно, что одной из причин успеха Мухаммеда Бенкана была именно его хорошая репутация среди исламских ученых. Его отец — Омар Комдьяго- был правителем, которого очень чтили мусульмане, а сам Мухаммед Бенкан посещал мусульманскую школу в Санкоре.

Мухаммед Бенкан, он же аския Бенкан-Корей, или аския Мухаммед II, принадлежал к числу тех немногих государей, о рождении которых есть сведения в арабских хрониках. Он родился еще при ши Али, когда аския Мухаммед был еще только старшим начальником в войске последнего. По «Тарих ал-Фатташ», «Мар-Бункан» (то есть Мухаммед Бенкан) при появлении на свет орал так громко, что ши Али услышал его крик в своем дворце. Ши Али вызвал аскию Мухаммеда и его брата Омара к себе и спросил, не родился ли ночью ребенок. Аския объяснил, что у одной из наложниц Омара, родился сын.

Услышав это, ши Али пожелал, чтобы новорожденного убили. В «Тарих ал-Фатташ» рассказывается, что аския и Омар, услышав приговор, пали наземь в знак своей верности и умоляли сохранить ребенку жизнь. Тогда ши Али повелел им пойти и посмотреть, есть ли у новорожденного зубы. Аския и Омар повиновались и обнаружили, что у ребенка действительно были уже зубы. Узнав об этом, ши Али воскликнул: «Из этого ребенка вырастет низкий распутник, но я пощажу его. Именно ты, Маа-Кейна (то есть аския Мухаммед), пострадаешь от него и увидишь, какое зло причинит он тебе и твоим детям».

Новорожденному сохранили жизнь, и прошло много десятилетий, прежде чем предсказание ши Али сбылось; в конце концов аския действительно пострадал от своего племянника, хотя из него и не получилось «низкого распутника», как несколько аффектированно сказал, согласно «Тарих ал-Фатташ», ши Али.

На самом деле Мухаммед Бенкан остался в истории Сонгай как смелый воин, который не колеблясь спешивался, чтобы сражаться плечом к плечу со своими пехотинцами. Рассказывается, что он выиграл сражение против анимистов Гурмы, но полностью проиграл битву с государством Кебби. Он старался вернуть своему двору прежний блеск. Несомненно, он пытался таким образом укрепить свое положение узурпатора.

Его двор щеголял в красивых одеждах, а отпущенные из гарема женщины могли ходить без покрывал (это обстоятельство могло повлиять на автора «Тарих ал-Фатташ», когда он отшлифовывал формулу предсказания ши Али!). В распоряжении царя был собственный оркестр, который повсюду сопровождал его. В оркестре было два ранее невиданных в Западном Судане инструмента: труба-фоторифо и барабан-габтанда.

Но по отношению к старому и слепому аскии Мухаммеду Мухаммед Бенкан все же сделал роковую ошибку. Очевидно, он считал присутствие в Гао старого и слепого, но удивительно крепкого духом царя неприятным напоминанием о законной династии Сонгай. В конце концов он отправил аскию из царского дворца под домашний арест на остров Канкага, лежащий посреди Нигера, где условия жизни были суровыми. Рассказывают, что на острове аския страдал от москитов и лягушек. Но более всего аскию угнетал позор, который выпал на его долю на старости лет.