Александр Абердин - Три недели в Советском Союзе

Сергей Александрович вспомнил хитрую физиономий своего сына, когда тот пришел к нему, чтобы объявить о том, что он запускает свой собственный проект, и промолвил:

— Да, пушка «Кения». Знаешь, Петер, а ведь это именно Егор надоумил меня запустить этот проект. Когда он рассказал мне о том, что намерен построить эту гигантскую двустволку, я сразу же понял, для чего она может пригодиться нам с тобой. Я ведь полетел на Марс только за тем, чтобы найти для него хоть какое-то обоснование, а когда увидел Игорька, то чуть не рухнул в обморок. До сих пор не могу поверить в то, что на Марсе что-то включает механизм клеточной регенерации и организм человека начинает молодеть сам собой без каких-либо процедур и таблеток. Это такая бомба для всего человечества, Петер, что я не могу этого высказать словами. Кстати, что говорят учёные? С чем это может быть в конце концов связано? Малая марсианская гравитация? Что-то, что содержится в лунной пыли?

Быстро пролетая над городом, Старый Петер сказал:

— Нет, гравитация здесь не причём, Серж. Сейчас я покажу тебе то, что скорее всего стало причиной нашего всеобщего омоложения. Но это всего лишь гипотеза, мой друг.

Конвертоплан быстро летел к склонам ещё одной горы, к вулкану Арсия. Как Павонис и Аскреус, эти горы Фарсиды были высочайшими во всей солнечной системе, но Сергей Александрович, как человек поработавший в своё время в горах, всегда относился к альпинизму с некоторой предвзятостью, глядя на этих гигантов, думал только о том, сколько квадратных километров пропадает впустую. Он без особого интереса смотрел на пологие склоны Арсии и на ум ему приходило только одно, — если кратер этого вулкана, имевший диаметр под сто километров, накрыть огромным куполом, то там могла бы разместиться огромная сельскохозяйственная ферма. Петер фон Сименс тем временем стал заходить на посадку и он увидел внизу три полосатых, словно тигры, жилых балка, стоящих неподалёку от чёрной дыры, рядом с которой горели серебром ещё несколько каких-то будочек. Не будучи уверенным так ли это, он осторожно спросил:

— Петер, это один из тех загадочных марсианских колодцев, про которые говорят, что их пробурили инопланетяне?

Старый Петер кивнул головой и сказал вполголоса:

— Да, это именно он. Серж, мы приземлимся вон на той площадке. Она находится ниже по склону и немного сбоку. Оттуда это особенно хорошо видно. Мы сюда не надолго. Даже заходить в гости к профессору Краевскому не станем, просто перебросимся парой слов и я немедленно отвезу тебя к Юле.

Как только конвертоплан мягко опустился на площадку, мощёную плавлеными каменными плитами, взметая дюзами пыль, Старый Петер не спеша расстегнул привязные ремни, поднялся на ноги и по-молодецки спрыгнул вниз, благо было не высоко. Сергей Александрович последовал за ним, но спрыгивать не стал, а спустился по лесенке. Довольно долгое пребывание в невесомости всё же давало о себе знать. Петер подождал его и они пошли по нахоженной тропинке в сторону колодца. Уже через сотню метров, когда они спустились в небольшую ложбинку и верхний край колодца диаметром в полторы сотни метров стал виден на фоне неба, Сергей Александрович от удивления вытаращил глаза. Из колодца медленно поднимался какой-то розоватый, слегка флюоресцирующий газ. Это было очень красивое зрелище, чем то похожее на фонтан. Невысокий, но мощный. Газ плавно поднимался на высоту метров в сорок пять и медленно стекал вниз по склонам огромного вулкана как раз в направлении строящегося Младограда. Сергей Александрович остановился и громким, взволнованным голосом спросил друга:

— Петер, что это за газ? Он вытекает из всех колодцев Арсии? Насколько я знаю их здесь несколько.

— Успокойся, Серж, это совершенно безвредный для человека газ. Его, кстати, вполне хватает и вокруг Олимпа, во впадине Фарсиды, но и на куполе его тоже хватает. В основном это аргон. Точнее его лёгкий изотоп с атомным весом тридцать восемь. Тем не менее он тяжелее углекислого газа и потому стекает вниз. В атмосфере Марса, как мне об этом сказали, его содержится целых полтора процента. На полпроцента больше, чем в атмосфере Земли. Но все колодцы Арсии помимо аргона-38 извергают еще и криптон-82. Это тоже инертный газ, как аргон и гелий, но он вдвое тяжелее. По всем законам физики он должен оставаться на дне колодца, но по неизвестной нашим учёным причинам извергается из колодца вместе с аргоном и потом тонким слоем растекается по поверхности на очень большом расстоянии от купола Фарсиды. На склонах вулканов его практически нет.

Услышав их переговоры по радио, из жилого балка вышло три супружеские пары и приблизились к ним. Научный руководитель этой небольшой экспедиции ареафизиков к колодцам горы Арсия профессор Владислав Краевский сразу же взял быка за рога, тотчас, как только учёные подбежали к ним. Взяв Сергея Александровича под руку, он потащил его к загадочному колодцу, торопливо объясняя на ходу:

— Серж, не слушайте этого вредного старика! Когда мы исследовали эти колодцы шесть лет назад сразу после высадки, то нашли в них один только аргон. Причём обычный, а не его лёгкий изотоп. Криптоном здесь вообще даже не пахло. Поверьте, я старый учёный и никогда не пропускаю никаких мелочей. Эти колодцы имеют естественное происхождение и поскольку у нас было и без них много забот, то мы надолго забыли о них, пока старина Петер не побывал здесь и не увидел этого чуда. Глубина этого колодца почти семьсот метров и грунт на его дне представляет из себя пористую губку, всю пронизанную трещинами. Раньше дно колодца было покрыто почти трёхметровым слоем замёрзшего углекислого газа и там было очень холодно, но по всей видимости три года назад снизу стал подниматься горячий аргон-38 и криптон-82. Его здесь одиннадцать процентов. Температура газа невысока, всего сорок шесть градусов по Цельсию выше нуля. Поэтому он и фонтанирует. Природа флюоресценции нами до конца ещё не изучена, Серж, но я уверен, что это именно аргон-38 и криптон-82, который мы обнаружили в атмосфере три года назад, явился причиной того, что к нам вернулась молодость. Возможно, что причиной тому ещё и какое-то мягкое излучение, которое мы так до сих пор ещё не зафиксировали, но на которое хорошо реагируют клетки нашего организма.

Они дошли до огромного колодца и Сергей Александрович, подойдя к нему вплотную и встав на огороженную металлическую площадку, даже заглянул вниз, в его чёрную бездну. От колодца приятно тянуло теплом. Побеседовав с учёными около часа прямо возле колодца, они попрощались и так и не побывав у них в гостях, улетели. Сергей Александрович даже не знал, о чём ему и думать. Все пять колодцев по словам профессора Краевского извергали сотни тонн аргона-38 и криптона-82, но никакой вулканической активности не наблюдалось. Неподалёку, в трёх километрах от колодца номер три учёные пробурили скважину глубиной в семьсот пятьдесят метров, но из неё горячие газы не поднимались. Все эти учёные были в прошлом геофизиками, но будучи настоящими учёными, прекрасно понимали, что благородные инертные газы даже в том случае, если это были их лёгкие изотопы, никак не могли участвовать в процессах химического обмена в клетках живого организма. К тому же те овцематки, которых уже привезли на Марс взрослыми, трёхлетними животными, изрядно состарились, зато люди помолодели.