Левицкий Михайлович - МАРК КРАСС

Претор Капуи из последних сил пытался собрать войско, чтобы уладить неприятный инцидент, не прибегая к помощи Рима. Но все его попытки взять реванш ни к чему не привели. Сражаться с гладиаторами больше не было желающих – самые отчаянные сложили головы под сенью виноградных лоз. Время шло, и с каждым днем поступали все новые и новые сообщения о бесчинствах рабов. Слухи относительно численности рабского войска, порой сильно преувеличенные, приводили в ужас добропорядочных капуанцев. Они принялись спешно укреплять свой город, выбросив из головы мысли переловить беглых гладиаторов и рабов. Претору ничего не оставалось как, расписавшись в собственной беспомощности, вернуть Лентулу Батиату полученную от него взятку. Затем в Рим был послан подробный отчет обо всем происшедшем. Вслед за посланцами претора в Рим поскакали гонцы от владельцев разоренных рабами вилл.

Гордый римский сенат, вершивший судьбы народов и царей, был вынужден заняться беглыми рабами. И надо сказать, меры были приняты довольно быстро, ведь, помимо прочего, пострадали имения нескольких сенаторов. Уничтожить мятежных рабов поручили римскому претору Клавдию Глабру. Он происходил из старинного рода Клавдиев, имевшего большой вес в Риме.

Один из представителей этой фамилии – Клавдий Марцелл – пять раз избирался консулом, принимал участие в Первой и Второй Пунических войнах. В 214-211 годах он командовал римскими войсками, покорявшими Сицилию. После продолжительной осады пала столица острова Сиракузы, а ведь защитники пользовались хитроумными машинами, изобретенными Архимедом. Кстати, легендарный изобретатель погиб во время штурма от руки римского легионера.

Другой представитель рода Клавдиев прославился на мирном поприще. Аппий Клавдий, будучи цензором, в 312 году соорудил первый в Риме водопровод. Но главное его деяние – мощеная дорога от Рима до Капуи. Она получила название Аппиевой и прославила имя цензора в веках.

Сам Клавдий Глабр считался опытным военачальником. Он прошел хорошую школу под началом Суллы в Греции, затем воевал с марианцами в Италии.

Труднее было с войском: Рим в это время вел тяжелые войны в Испании, Македонии и Азии. Клавдий Глабр получил наспех собранный отряд в три тысячи ополченцев. Претор понимал ситуацию и, довольствуясь тем, что имел, вывел войско на дорогу, построенную своим знаменитым предком.

Не тратя времени на остановки в пути, Клавдий вскоре достиг Везувия. Ему удалось догнать у подножия вулкана группу рабов и перебить десятка два. Остальные успели подняться по тропинке в верхний лагерь гладиаторов. Ободренные первым успехом легионеры попытались прорваться вслед за рабами, но едва они приблизились к горному плато, на воинов Клавдия обрушился град камней, полетели дротики и тяжелые бревна. Сражаться на узкой тропинке, не позволяющей развернуться строем, не было никакой возможности. Клавдий потерял несколько человек и приказал трубить отход.

Первая неудача огорчила претора, но, ознакомившись с местностью, он приободрился. По его приказу разбили лагерь у подножия горы, прямо на дороге, ведущей на плато. Чуть повыше, по обе стороны тропинки, устроили засаду. Прошло два дня. Легионеры Клавдия начали выражать недовольство бесцельным, как им казалось, сидением на месте. Наконец один молодой центурион не выдержал и обратился к претору:

– Сколько мы будем стоять здесь? Когда, наконец, начнем драться с проклятыми рабами? Или ты их боишься, претор?

– Зачем подставлять голову под камни? Мы перекрыли гладиаторам единственную дорогу. Теперь у них два выхода: либо сдаться, либо умереть от голода. Сиди и жди, центурион, – победа сама придет нам в руки.

Претор во многом оказался прав. Неприступное горное плато стало ловушкой для рабов. Хотя ими и был создан приличный запас продуктов, но он таял на глазах. Ведь войско Спартака выросло до полутора тысяч человек. Еще большей проблемой стало отсутствие воды. Рабы не успели запасти ее в необходимом количестве, и теперь недостаток живительной влаги восполняли вином и соком дикого винограда.

Спартак предвидел такую ситуацию и хотел при подходе Клавдия Глабра оставить оба лагеря и увести рабов в другую область. При благоприятных условиях он вполне мог помериться силой с римским претором. В пути у него было бы много возможностей заманить римлян в ловушку по примеру кампанцев и уничтожить их.

Но воины Спартака решили по-своему. За время набегов на виллы они собрали огромные ценности, которые хранились в верхнем лагере. В условиях стремительного марша римских когорт Клавдия не могло быть и речи о том, чтобы все это богатство спустить вниз и взять с собой. Рабы дружно поднялись на плато и настроились защищать добытое золото. А оно стремительно падало в цене: на четвертый день осады украшенная камнями и жемчугом золотая кружка менялась на глиняную, но наполненную обычной водой. Рабы поняли, что были крайне непредусмотрительны, и теперь с мольбой и надеждой смотрели на Спартака.

И Спартак доказал, что гладиаторы не ошиблись в выборе предводителя…

В те времена вершина Везувия и его склоны были покрыты зарослями дикого винограда. Земледельцы, выращивавшие различные сорта этого растения, считали его дикого собрата сорняком. В лучшем случае его просто не замечали, но гладиаторам мелкие плоды спасали жизнь. Их собирали, где только возможно, приносили в лагерь и выдавливали сок. Мутная кисло-сладкая жидкость при отсутствии воды казалась божественным напитком.

Часто в лагерь приносили лозу с гроздьями: ягоды выбирали, а гибкие длинные прутья сваливали на краю площадки. Несколько рабов, пристроившись около куч виноградной лозы, плели корзины и прочие поделки. Они занимались этим делом в имениях своих хозяев, а теперь вспомнили о нем, чтобы просто убить время и отвлечься от черных мыслей. Случайно за этой работой их застал Спартак. Одного лишь взгляда этого гениального человека было достаточно, чтобы найти путь спасения для оказавшихся в ловушке рабов.

Количество людей, копошащихся у куч виноградной лозы, выросло в десятки раз, остальные таскали гибкий материал. Только плели теперь не корзины, а длинную лестницу и веревки. Весь день кипела работа, а когда стемнело, один конец лестницы привязали к скале, второй сбросили в пропасть.

Первым вызвался испытать это необычное творение соратник Спартака могучий Эномай. Товарищи пытались остановить его:

– Ты слишком тяжелый, Эномай, лестница может не выдержать.

– Если выдержит меня, значит, по ней сможет спуститься любой из вас, – ответил гладиатор и принялся привязывать к спине огромную золотую чашу.

– Эномай, с каких пор ты стал таким скрягой? – удивился Спартак. – Сколько я помню, ты всегда легко расставался с деньгами, а сейчас, в минуту смертельной опасности, тащишь с собой этот хлам. А ведь даже несколько лишних фунтов может стоить тебе жизни.