Валерий Самохин. - Спекулянтъ

Все, как и сто лет тому вперед…

Взмыленный, как и его лошадь, извозчик молодецким посвистом разогнал стайку босоногой мелюзги и лихо развернул коляску у роскошного, двухэтажного особняка Рябушинских на Малой Никитской.

– Прибыли, барин. Доставлено со всем бережением!

– Держи, братец – протянул ассигнацию Денис, несколько ошеломленный от бешеной скачки.- А что, за такую езду не наказывают?

– Не без этого, ваша милость. Могут штраф наложить, а то и бляху ездовую отберут, супостаты…

– Ну, все как у нас! – вслух восхитился молодой человек, покидая экипаж.

Взбежав по парадному крыльцу, Денис нетерпеливо давил на кнопку звонка, пытаясь представить себе предстоящий разговор. Что он будет говорить, какие слова – не имелось ни малейшего представления. Мир, еще вчера казавшийся огромным, неожиданно съежился в маленькую точку, где, кроме него самого и любимой, ничего более не существовало. Все остальное – войны, империи, революции и рынки – попросту не имело значения. "Украду, на хрен, как пить дать, украду. Увезу – и плевать на всех…".

– Могу я видеть молодую барышню? – спросил он у величественного, преисполненного собственной значимостью, дворецкого, открывшего двери.

– Они почивать изволят. Не принимают-с, – с холодным высокомерием ответил тот.

– Ты бы доложился голубчик, – добавил угрозы в голосе Денис. – Передай: господин Черников видеть желают…

– Сию минуту-с, – неожиданно сменил тон лакей, церемонно склонив голову. – Извольте, ваше высокородие, обождать в диванной…

Войдя в обширный, отделанный неаполитанским мрамором и хрустальными подсвечниками вестибюль, Денис почувствовал, что его начинает бить озноб. Присев на уютный диванчик, закрыл глаза: вместе с ознобом пришла и дремота. Сказывалась бессонная ночь.

Проваливаясь в непонятное состояние между сном и явью, почувствовал осторожные, ласковые поглаживания по щеке. С трудом открыл глаза, и губы сами расползлись в глупой, счастливой улыбке:

– Юлька!..

– Ты бессердечный! – уткнувшись в грудь Денису, всхлипывала девушка. – И…и еще…ты злой!

– Это я бессердечный? – возмущался молодой человек. – Я, как ненормальный, бросаю все дела, места себе не нахожу, и – я же еще и бессердечный? Ты же с ума меня чуть было не свела!

– Правда? – взгляд распахнутых, черных глаз был таким трогательным и беззащитным, что Денис в который, уже несчетный раз, начинал нежно собирать слезинки с лица любимой, чувствую на губах солоноватый, восхитительный вкус…

– Я глупая, да? – в сотый раз переспрашивала Юлия, дрожащими пальцами теребя мочку уха Дениса.

– Нет, ты – прекрасная! Это я – законченный кретин!..

– Скажи мне еще раз…

– Я люблю тебя!..

– Ну почему ты раньше мне это не говорил? Хотя бы в телеграммах?

Безысходность снова взметнулась щемящей болью:

– Так, ты, в самом деле, выходишь замуж?!

– Да!..

Бухнуло в сердце погребальным колоколом…

– И за кого? – хотелось не выдать предательской дрожи в голосе.

– За тебя, дурачок, за тебя! – нежные пальцы отпустили мочку и ласково принялись за шею. – За кого же еще?!..

Вечером Черников был представлен дяде Юлии – Михаилу Павловичу. Первое впечатление Рябушинский оставлял весьма приятное: умные, проницательные глаза, доброжелательная улыбка и свойское, домашнее, без холодных церемониальных изысков, обращение.

– Заждались мы вас, молодой человек, заждались, – с мягким намеком на давнишнее приглашение, сказал хозяин дома.

В первый раз, переезжая из Уфы в Петербург, Денис пробыл в будущей столице всего полдня, естественно, что приглашением на ужин воспользоваться не удалось…

"Пробки проклятые" – чуть было не вырвалось привычное оправдание и пришлось, прикусив язык, молча развести руками.

– Ну, ничего, – видя смущение юноши, приободрил Михаил Павлович, – лучше поздно, чем – никогда. Предлагаю пройти в столовую, за ужином и побеседуем.

Говорить за ужином получалось плохо. Отвлекала внимание от беседы Юлия, неотрывно смотревшая влюбленными глазами. Требовал своего и обессиленный голодовкой организм – в треволнениях последних дней кусок не лез в горло. Смущало несчитанное количество столовых приборов: основное правило этикета будущей современности – не сморкаться в скатерть и не засыпать в салатнице – в данной ситуации было явно неуместным. Хозяин, стараясь не усугублять возникшую неловкость, ограничивался односложными репликами. Лишь когда подали десерт – мороженое для Юлии и неизменный шустовский коньяк, с золотым журавлиным вензелем, для мужчин – беседа оживилась.

– Вы очень интересный молодой человек, – поигрывая благородным напитком в хрустальном бокале, произнес Рябушинский. – О вас, в деловом мире уже легенды складывают.

Постановка фраз ответа не требовала, и Денис благоразумно промолчал. Хозяин, одобрительно кивнув, продолжил:

– За неполный год вы сделали огромное состояние. Но и врагов успели нажить множественных…

– Враги множатся, как и сущности – вне зависимости наших желаний, – философски отметил юноша.

Рябушинский рассмеялся.

– Ну, дядя, – протяжно, тоном маленькой девочки вмешалась Юлия. – Денис только на три дня приехал. Потом поговорите. Я ему Москву хотела показать.

– Успеешь еще, егоза – ласково посмотрел на племянницу Михаил Павлович. – У вас вся жизнь впереди. А мне по утру в Харьков отбывать.

Щеки у юной красавицы залились багровым румянцем. Замешкался и Денис. Просить руки своей любимой момент был подходящий, но, после выходки с телеграммой, Юлия чувствовала себя неловко, и требовала соблюдения всех церемоний. Церемонии сии для молодого человека были тайной за семью печатями.

– Вы, Денис Иванович, говорят, очень изобретательны, – лукаво продолжал тем временем хозяин, сделав вид, что не заметил смущения молодых людей. – Может быть и мне, что присоветуете?

Просьба была шутливой – блестящий выпускник Петербургской академии коммерции мог дать фору начинающему спекулянту во многих деловых сферах. Но, неожиданно, трансформировалась в справедливый упрек: более чем за полгода проведенных в этом времени, Денис не удосужился изобрести даже завалящей ядерной бомбы. Срочно требовалась идея…

– Среди ваших мануфактурах имеются текстильные? – осторожно спросил юноша.

Вопреки всемирному закону подлости идея пришла незамедлительно. Да и перед Юлькой захотелось повыпендриваться.

– Есть, – теперь Рябушинский смотрел заинтересовано.

Денис попросил бумагу и карандаш. Когда требуемое принесли, несколькими штрихами изобразил простейший замок-молнию. Чуть дольше пришлось объяснять, что это такое и как работает. И сферы применения.