Иван Кузмичев - Поступь империи. Первые шаги.

-Милый ты преувеличиваешь. Даже я, пробывшая всего ничего рядом с тобой, могу с уверенностью сказать, что они слушают и подчиняются тебе не из-за того, что так им сказали, а из-за того, что для них ты действительно уже как родной отец и брат в одном лице. Не забывай об этом, любимый, ведь ты у меня самый замечательный!– возразила мне Оля.

-Ну, что ты Оленька,– покраснел я до кончиков волос, никак не могу вывести у себя эту неприятную особенность – краснеть от похвалы дорогого мне человека.– Ведь мои друзья…

-Твои друзья сплотились вокруг тебя не просто так, милый, пускай они умные и деятельные люди, но вот без тебя они бы и остались обычными людьми, кто-то из них может, и добился бы чего-нибудь в своей жизни. Но вот только благодаря тебе у них появилась возможность изменить свое существование. И все они это прекрасно видят.

-Хорошо милая, что у меня есть ты. Что бы я делал без тебя?– перевел наш разговор в другое русло, менее опасное и более спокойное.

-Тоже, что и всегда. Носился бы по губернии, искал кого-то, морозился, ругался с кем-нибудь, а потом снова бы носился по губернии, и так все время,– улыбнулась она, целуя небритую щеку.

-Милая я такой непоседа, каким ты меня описываешь?– изумился я.

-Конечно!– хитро посмотрела на меня девушка.

-Так может я к тому же и дикий зверюга какая-нибудь?– продолжил я.

-Нет, любимый, ты мой Зверь, ласковый и нежный, а еще порой мне кажется, что это и не ты вовсе…– тихо сказала Ольга, глядя на меня, и в блеске ее карих глаз, сейчас кажущихся мне абсолютно черными, я уловил что-то знакомое, родное, жаждущее сбросить пелену одиночества.

-А кто же, заинька?– замер я, не в силах вздохнуть.

-…я не знаю, но я знаю, что люблю тебя милый,– ответила она, целуя меня.

На этой приятной ноте, наш разговор угас, давая выход нашим чувствам, а может и безумствам.

Алексей.

Дни летели так, словно кто-то всемогущий включил ускоренную перемотку, из-за чего порой казалось, будто весь январь слился в один большой продолжительный день.

Зима настолько вступила в свои права, что даже старожилы изумлялись, не помня, когда еще была столь суровая, морозная зима.

Но как бы то ни было, наши дела продвигались, а не стояли на месте, правда, не так быстро как хотелось бы, но все много быстрее, нежели могло бы быть.

Сегодня вместе с друзьями собрались во дворце. Наконец пришли новости от отца, о продвижении шведов в прошлом году, а так же о результатах тех сражений, которые были, включая выкладки по тактическим построениям противников. Надо отметить, что такой странный запрос в письме Петр наверное не получал никогда, но разобравшись он не только дал согласие на него, но и похвалил меня в своей несколько грубой манере.

-Итак, друзья, я, наконец, получил от нашего государя интересующие нас сведения!– с улыбкой начал я, показывая зажатые в руке три внушительных письма.

В бывшей гостиной, ныне именуемой только как «Штаб», причем именно с большой буквы восседали все те, без кого я не мог бы рассчитывать сделать все то, что сделано, и даст бог, будет сделано. За широким столом, в форме большого овала расположились мои товарищи и друзья, как старые, проверенные временем, так и новые, еще совсем недавно бывшие от меня так же «далеко» как и остальные жители Руси.

-Так начинай же скорей!– попросил меня Федор Заболотный, одногодок Прохора и его друг, ставший командиров всей артиллерии витязей, немного недотягивающим до полноценного полка. У него имелся недюжинный талант, «укладывать» ядра и бомбы в нужные цели, в таких случаях говорят о провидении и никак иначе. Что ж я вполне согласен с этим утверждением, сам лично не раз присутствовал на полигоне во время стрельб батарей «колпаков».

-Федор дело говорит, Ваше Высочество, не мучай нас,– поддержал своего молодого товарища Артур, окончательно перебравшийся из Москвы в Рязань. Вот только основное свое производство – токарни оставил в столице. Что, в общем, то правильно, заказы шли пускай и не шквалом, но на жизнь и «спонсорскую» деятельность вполне хватает.

-Тогда слушайте, и не перебивайте, иначе ничего не буду говорить,– предупредил я чересчур разошедшихся соратников.– Не нужные моменты я опущу за ненадобностью…Так это не подойдет… Вот уже ближе… ага вот оно! Слушайте.

«…засим прошу тебя Алешка внимательно изучить сведения и отписать мне, дабы мне узнать, что нового ты для себя в них нашел.

Как ты уже знаешь, 3 юля в месте Головчине, наши войска сражались с Карлом. В силу своей растянутости и заболоченности берегов реки, на которой расположилась армия, у командующих Меншикова и Шереметьева не было постоянной связи, поэтому и тесного взаимодействия между флангами не получилось.

К тому же поверив шведскому перебежчику, будто швед будет атаковать правый фланг, наши остолопы проспали, когда Карл вместе со своими солдатами переправился через реку и атаковал полевой фланг, под командованием Репнина. Увы, но тот не выдержал натиска шведов и вместе с остатками своего отряда отступил, бросил ВСЮ нашу артиллерию, за что и был разжалован мною в рядовые. Сразу же вместе с атакой на полевой фланг, шведская конница атаковала наших ротозеев, которые к их вещей славе смогли продержаться должное время, для того чтобы Меншиков и Шереметьев смогли отступить. Из-за всех выше перечисленных событий сражение нами было проиграно».

-Ну, я бы сказал, что здесь скорее описаны последствия, нежели само сражение…– высказался Прохор, после того как я отложил первый кусочек обширного письма в сторону.

-Да, особо многого мы не узнали,– несколько разочарованно сказал Николай, не особо сильно разбирающийся в тактике. Зато он умеет подвести нужные доводы в пользу своих соображений, частенько являющихся как минимум стоящими того, чтобы к ним прислушаться.

-А я так не считаю,– возразил им Артур.– Здесь очень даже хорошо описано. То, что не стоит доверять иностранцам и перебежчикам.

-От чего же? Кажется ты сам, дорогой барон, явно не чистокровный русский, и даже больше. Ты вообще не русский!– удивился Кузьма, с недоумением смотря на Артура.

-Я русский духом! Так что не путай, пожалуйста. Я же говорю о том, что не стоит доверять иностранцам, Нарва это показала, а это сражение подтвердило,– закончил свою мысль датчанин.

-Определенная доля истины в этом есть,– согласился я с ним.– Но все же. Я больше склоняюсь к тому, что из этого письма мы толком и не узнали, как именно атаковал наши позиции Карл. Какие были его построения, как вел свои войска, да и многое другое осталось неизвестным.

-Тут ты прав. Но быть может некоторые моменты, прояснит продолжение письма?– задумчиво погладил маленькую бородку Артур.