Иван Кузмичев - Поступь Империи. Право выбора.

-И я желаю государю и правителю далекой Московии долгих лет царствования!– с улыбкой ответил Филипп на французском языке, вот только его глаза продолжали смотреть с жадным интересом, а где-то глубоко, спрятавшись от всего и вся застыла беспросветная тоска и усталость: от войн, интриг, судов над проворовавшимися чинушами.

Судьба и доля правителя, особенно когда в стране десяток древних фамилий, свободно претендующих на трон, ой как несладка! Мне не хотелось бы оказаться на его месте.

-Государь наш Петр Алексеевич, отправил посольство с целью положить начало новым отношениям с теми государствами, которые до сих пор неведомы для нас,– глядя на монарха «закидываю» первую удочку.

-Хм, и какие же такие страны оказались уже … известны Московии?

-Еще в первый свой визит в Европу наш царь побывал в Англии, Голландии, некоторых немецких княжествах.

-А Франция? Как же так получилось, что, будучи в тех землях царь Московии не попал в Версаль?– удивился Филипп.

-Этого я не знаю, как впрочем, и не должен знать,– с улыбкой отвечаю монарху.

-Что ж, действительно не ваше это дело. Но тогда быть может, полномочный посол расскажет подробнее, для чего он прибыл в Испанию,– с безразличием спросил Филипп, не видя, как глаза супруги слегка прищурились…

В общем, малоинтересный разговор тогда получился, главная часть аудиенции окончилась, а к сути я так и не перешел. Ну не говорить же мне, мол, так и так, давай ты Руси отдаешь Сицилию и пару островов рядом, а мы тебе помощь окажем, при условии, что Франция поспособствует с Турцией, повлияет на нее так сказать, проход для кораблей даст и тому подобное.

Однако, уже выходя из дворца, ко мне подошел тот же лакей, который шел перед нами и передал записку от королевы. В ней говорилось о том, что аудиенция для приватного разговора будет на следующий день, почему именно так, я не понял, а объяснить в чем дело, увы, было не кому, Толстой умер, а умудренных дипломатов со мной, конечно же, не было. С другой стороны, день то уже перевалил за полдень, может, поэтому решать государственные дела королевская чета не хочет?

Как бы то ни было, но на следующий день задолго до пробуждения короля, в девять утра, я зашел в рабочий кабинет королевы, по всей видимости, именно она является действительным властителем Испании. Об этом говорила и сама атмосфера кабинета, сидящая здесь женщина, заваленная горами бумаг, поневоле внушала чувство жалости, все не дело все же не женское это дело, управлять государством, ей бы лучше возиться с детьми, или на худой конец гулять с фрейлинами по парку, слушая щебет птиц и собирая гербарии.

В кожаном кресле восседала Мария Савойская, вопреки моему ожиданию, на ней не было ни кружев, ни рюшечек, только сугубо практичная домашняя одежда. Перед королевой лежала кипа бумаг, которые она просматривала, а между делом выписывала какие-то цифры, вполне возможно, что делала смету расходов.

Рядом с распахнутым окном замер первый министр, крутя, на левой руке золотой перстень он глядел куда вдаль, высматривая чего-то, а быть, может и кого-то. Услышав, как лакей плотно прикрыл за собой дверь, Альберони повернулся ко мне лицом.

-На каком языке вы, сеньор посол, предпочли бы вести беседу?– учтиво поинтересовался он.

-На русском, сеньор, но так как у вас просто нет навыка общения на моем родном языке, то лучше сразу же перейдем на французский язык,– отвечаю ему, возвращая любезность.

-Конечно-конечно, как вам будет угодно,– сказал Альберони, поворачивая голову к королеве.

-Вы знаете, сеньор, у нас дела идут несколько не так, как хотелось бы всем грандам Испании, да и королю, как бы он там не говорил своим подданным и советникам,– отвлекшись от лежащих перед ней бумаг Мария Савойская с интересом оглядывая фигуру молодого посла.

-Я прибыл ко двору не для того, чтобы давать пустые обещания или как некоторые мои собратья плести интриги против власть имущих,– слегка поклонившись, сказал королеве, боковым зрением глядя на первого министра.

-Что ж, рада это слышать, вот только мне непонятно для чего тогда вы здесь? Не из праздного же любопытства, в самом деле?– несколько наиграно спросила Мария Савойская.

-Моя страна во многом преуспела за последние годы, но у нас по-прежнему нет устойчивого выхода к морям, кроме разве что внутреннего, да только оно не так уж необходимо, когда не имеет выхода к другим морям. Так же России нужна поддержка в Европе, и чем тверже она будет, тем серьезней может быть оказана помощь той стране, взаимовыгодный союз с которой моя Родина смогла бы заключить,– спокойно выдвигаю первое предложение, впрочем, не надеясь на его принятие, слишком оно … нереальное, что ли.

-И какого рода поддержка интересуют твоего государя?– спросил Альберони.

-Любая, которая может привести к процветанию и укреплению нашего взаимовыгодного союза, если конечно его удастся заключить…

-На счет прямого союза,…ведь вступая в союз, Московия будет обязана вступить в войну на нашей стороне…

-Вовсе нет, ваше величество, моя страна сможет помочь вам… только после того, как мы сами уладим дела на своих западных границах, как вы, может быть, слышали,– на губах против воли появляется едва уловимая улыбка.– Мы уже десять лет воюем со Швецией, и смею заметить, в конце июня этого года произошло сражение, в котором вся шведская армия панически бежала с поля боя, сам король скрылся в Османской империи. А почти все солдаты и большая часть офицеров в данный момент двигаются к центральным землям России, отрабатывать потом и кровью все свои безобразия, учиненные в Малороссии и восточной Руси.

-Это не может быть! Шведская армия сильнейшая во всей Европе,– возразил первый министр, с негодованием глядя на меня, будто я лжец каких свет не видывал.

-Но все же это так, сеньор первый министр,– спокойно замечаю ему.– Я же сказал вам, что моя страна смогла извлечь выгоду из поражения под Нарвой. Взять себя в руки, перестроиться, взрастить саму себя и справиться с сильным врагом, об армии которого спотыкались не раз и не два наши западные соседи и союзники.

-На что это вы намекаете, сеньор посол?– с негодованием спросил Джулио Альберони

Не говоря ни слова, слегка пожимаю плечами, мол, кто знает.

-Вы правы, сеньор посол,– Мария Савойская встала из-за стола, прошла к углу комнаты, к глобусу на котором чуть ли не треть занимали белые проплешины неизведанных земель.– Еще совсем недавно, всего пару месяцев назад никто не предполагал, что эрцгерцог Карл вместе с предателями арагонцами сможет разбить войска моего мужа. Случилось так, что под Сарагосой нашли свое упокоение слишком много преданных нам воинов, а новой армии у нас просто нет, кроме той, остатки которой разбросаны по гарнизонам, в надежде на скорую помощь французов. Да и давно ли ушел из Мадрида сам Карл? И месяца не прошло, а ведь он был именно тут, в этих апартаментах, в самом дворце, а ни где-то еще!