Иван Кузмичев - Поступь империи. Мы поднимаем выше стяги!

Вечер плавно перешел в ночь, работы по обустройству лагеря только начались, восемнадцать редутов начали вырастать на пустом месте. Квадратный лагерь, расположенный в излучине был пока только на чертежах. По пять редутов в углах наиболее вероятной атаки, и по три в двух других, два остальных вывели чуть вперед, таким образом, раскалывая возможное нападение на три клина.

Караульные неспешно ходили вдоль периметра, походные кухни выпускали в чистый небосвод блеклые струйки дыма, повара приготавливали на утро припасы, чистили репу, небольшие головки чеснока, нарезали ломти свежее выпеченного хлеба.

Так в обустройстве прошло пару дней, «колпаки» пристреливали по секторам обстрела, рыли рвы перед редутами, делали волчьи ямы, создавали насыпи, и только крытые повозки постоянно стояли возле редутов, охраняемые десятком угрюмых преображенцев. Постоянно находились в дозоре пара взводов витязей, конные разъезды отошли на пару переходов, встречать татарскую конницу надо заранее и желательно во все оружии.

Артиллерийские расчеты между стрельбами шили мешки под картузы, увы, но отдельной мануфактуры для пошива специальных мешков пока создано не было, поэтому из сложившейся ситуацией выходили самым примитивным способом. Постоянные тренировки личного состава, изводящие прорву пороха и снарядов давали о себе знать.

Тыловая служба едва успевает доставлять все необходимое в полк, и это в мирное время, а что будет во время войны? Такие мысли все чаще и чаще посещали голову молодого полковника, долгими вечерами корпевшего над разнообразными картами и чертежами.

Пока вроде нападения ждать не приходится, но отдельные малые отряды все же умудряются пересекать границу украины России. Русским войскам: восемь полков генерал-майоров Волконского и Видмана не удается как следует прикрыть эти земли. Крепостей почти нет, просторы огромные, а легконогие лошадки татар слишком быстрые для пехоты…

Но ничего, если в излучине Конских Вод достроить полноценный лагерь, то план вероятного вторжения будет нарушен. Государь один знал, что крымский хан намеревался совместными усилиями с запорожцами и поляками Потоцкого действовать сразу на Правобережной и Левобережной Украине. Конечно, кто будет вести второе войско, Алексей не знал, но то, что в первом будет сам хан – стопроцентно.

Да к тому же к середине января должна подойти корпус Федора Матвеевича Апраксина с 5-тысячным отрядом донских казаков. Итого получается, что в излучине будет не менее 23 тысяч воинов, защищенных полевым лагерем-крепостью с 70 орудиями. Вполне не плохо, очень не плохо! Да вот только у хана то сил в четыре раза больше все 90 тысяч!

Об этом генералы знали, разведка работала хорошо, да и Петр Шафиров не зря в Царьграде время, проводил, успел подкупить, кого следует. В начале февраля к лагерю должны подойти отряды азовской и воронежской губернии под командованием генерал-майора Шидловского.

Однако основные силы фельдмаршала Шереметьева должны были сосредоточиться под Каменец-Подольским, для скорейшего продвижения к Молдавии будущей весной, сразу же как только дороги станут более-менее проходимыми для пешего войска, плюс ко всему дополнительно прикрывалась вся юго-западная украина Русского царства…

Людвиг фон Алларт.

-Залпами, повзводно, с правого крыла, ПЛИ!

Солдаты двух полков выстроились перед лагерем, отрезая заигравшихся в казаков-разбойников запорожцев от крымской конницы, спешно удирающей подальше от плотного картечного, фланкированного огня лицевых редутов. Сотни тел загорелых татар и их невысоких, жилистых лошадок остались лежать невдалеке, как напоминание очередного провала в атаке на полевой лагерь генерала-поручика Алларта. Роты полков перестроились из шести шереножного строя в трех шереножный, первая шеренга каждой роты опустилась на колено, две другие вплотную подошли к ней, занимая позицию за спиной товарища.

Вот только сейчас, увидев оплошность противника, пустившего вслед за конницей спешенных бунтующих казаков, командующий пятнадцатитысячным войском решился на оголение тыла, путем вывода двух полков в поле. Безумец, крикнул бы какой-нибудь горлопан в Европе, пытаясь отговорить генерала от столь опрометчивого поступка, но не таковы были молодые и не очень офицеры русского воинства, смешенного с калмыками и донскими, яицкими, терскими казаками. Они прекрасно понимали, что такое дисциплина регулярной армии. Закаленные в десятках сражений и битв они четко без суеты выполняли приказ, выстраиваясь в колонны, становясь в шеренги под ливнем стрел и градом пуль, картечи, бомб и ядер.

Русское воинство как идеальный механизм подчинялось командиру, принося победы в сражениях. Вот только опытных командиров среднего звена по-прежнему не хватало у этого воинства, потом и кровью отбирая достойнейших, получающих опыт не в училищах и школах, а в суровой воинской жизни.

Между тем, запорожцы, поняв, что угодили в капкан, попытались, было сунуться к правому крылу попали под плотный ружейный огонь, плавно, словно волна смещающийся влево, гоня запорожцев в сектор перекрестного обстрела с трех редутов.

Не успели солдаты отстреляться, как завизжали взрывы чугунных чушек в рядах казаков, послышался далекий свист картечи, ухнули бомбы, разбрасывая осколки… Где-то вдалеке забили десятки барабанов, призывая казаков отступить. Дураки! Отступать то уже и некому! От двух тысяч осталось всего пара сотен, да и те едва ли сумеют выбраться из ловушки. Бунтовщики, присоединившиеся к войску хана Девлет Гирея падали как перезревшие колосья, поливая сукровицей чернозем в излучине Конской Воды.

Между тем на деревянном возвышении в центре лагеря, напоминающем обычную смотровую башню, обитую на всякий случай тонкими листами железа сидел Людвиг фон Алларт, рядом с ним были четыре человека, внимательно следивших за очередной атакой татар и казаков их полевого лагеря.

-Если к нам не подойдет подкрепление в течение недели, то нам просто-напросто не хватит боеприпасов и пороха чтобы отбиваться от этих упертых визжащих степняков!– нахмурившись, генерал-поручик глядел, как под частую барабанную дробь возвращаются в крепость солдатские полки.

-Гонец же вчера прибыл, недалече наши, успеют обернуться, татарва не сможет дойти до них, благо, что переправу мы и вовремя перекрыли, иначе погуляли бы эти басурмане по Руси-матушке, много горя принести смогли бы,– ответил бригадир Осипов.

-Сколько у нас было войск, Дмитрий? Почти двадцать тысяч! А сейчас дай бог на ногах тринадцать с половиной стоит, еще полторы тысячи ранены, в госпитале лежат, даже в караул их ставить нельзя. Долго так продолжаться не может, и если подкреплений не прибудет в ближайшую неделю, то татары смогут нас опрокинуть и выбить из лагеря. Люди устали, провизии не хватает, уже сейчас порционы сокращены на треть,– сухо заметил генерал-майор Бутурлин, прибывший в полевую крепость в середине февраля с корпусом из двух солдатских полков и полутора тысячами донских и яицких казаков.