Александр Абердин - Возвращение Митяя из прошлого

Сразу после экстренной посадки, которая без Деда Максима непременно закончилась бы катастрофой, Митяй, едва придя в себя, тотчас связался с Бастаном и отдал распоряжения относительно организации спасательной операции. Спасать, естественно, нужно было не его, а тайладов, оказавшихся пленниками неуютного высокогорного ущелья, расположенного восточнее реки Сефидрут. Уже через три с половиной часа к её устью направилось два судна на подводных крыльях и шесть вертолётов, два из Николаевска в устье Терека. Сам же Митяй всё это время сидел и постоянно бомбардировал захватчика мыслями о том, как славно заживёт он и весь его род, если не станет выкаблучиваться, спустится с гор и они отправятся в Ребалан. Ну, а поскольку его впечатления об этом городе были ещё достаточно свежи и ярки, то он ещё и показывал этому типусу красивые белоснежные дома, сады с фонтанами, деревья, ветви которых свисали под тяжестью апельсинов, мандаринов и гранатов, детвору, резвящуюся в садах и купающуюся в арыках, облицованных камнем. Показывал он ему и ребаланцев, сидящих за столами, ломящимися от всяческих яств, и весело распевающих песни. Он даже не поленился припомнить футбольный матч. Команда «Нефчи» у себя в гостях принимала «Спартак» и выиграла со счётом три два. Хотя это был товарищеский матч, а не игра чемпионата высшей лиги, обе команды сражались на поле самоотверженно. Центрфорвард «Нефчи» вколотил победный мяч в девятку на предпоследней минуте и вратарь «Спартака» лишь махнул рукой.

Однако, всё было тщетно. Телепат по-прежнему не давал Митяю пошевелить ни рукой, ни ногой, но это его нисколько не беспокоило. С помощью силового поля, генерируемого Дедом Максимом, он перекусил, выпил полкружки горячего чая, больше было нельзя, чтобы не давать работы мочевому пузырю, и теперь сидел и спокойно смотрел вперёд. Тайлад-телепат перехватил его буквально в нескольких километрах от Тегерана будущего, заставил резко повернуть машину вправо и круто снизиться. В итоге, чуть не разбившись, Митяй приземлился в верхней части узкого ущелья, расположенного вдоль хребта Эльбурс параллельно берегу Каспия, в верхней его части. Причём как раз носом к реке Сефидрут, до которой было идти-лететь-плыть километров семьдесят. Исходя из того, что, во-первых, в этой части ущелья флора и фауны были скудными и жрать здесь попросту нечего, а, во-вторых, из того, что прошло уже почти шесть часов, но к самолёту никто так и не явился, он понял, у него получился весьма приличный недолёт. Поделать с этим Митяй ничего не мог, точнее не хотел, так как на самом деле ничто не мешало ему врубить двигатели и продвинуться вперёд на какое-то расстояние, местность впереди хотя и не приветствовала взлёт самолёта, хотя бы позволяла ехать по левому берегу. Пока что он не испытывал особого дискомфорта и решил ждать.

Чтобы дикие тайлады не застали его врасплох, когда стемнеет, Митяй кое-как приладил с помощью Деда Максима бриллиантовые очки себе на глаза. Видимость сразу же улучшилась, поскольку они были даже без Зинули пусть и не самым мощным, но панорамным биноклем с восьмикратным увеличением и отличным прибором ночного видения. Между тем он стал мало по малу ощущать свои руки и ноги, хотя и не мог встать. Во всяком случае он стал энергично ёрзать в кресле и слегка шевелить руками, а часа через три, когда уже совсем стемнело, сумел даже расстегнуть на груди замок ремней безопасности, чего не смог сделать с помощью Деда Максима. Как только он обрёл ещё большую степень свободы, то сразу же сконцентрировал всё своё внимание на руках на ногах так, что они даже заныли от боли. Раньше он их почти не чувствовал. Когда Митяй положил руки на подлокотники кресла и попытался встать, его позвоночник пронзила сильная боль, но он сцепил зубы и, продолжая думать о своём пленителе в позитивном ключе, всё же встал на ноги, хотя у него и потемнело в глазах. Следующий шаг дался ему уже немного легче, но и руки, и ноги, словно налились расплавленным свинцом. Превозмогая боль, он заставил себя выйти из кабины, более того, взял из шкафчика в салоне два складных стула и направился к траппу, ведущему вниз, на нижнюю палубу самолёта.

Внизу, спереди, в узкой носовой части лодки, находился небольшой, низкий отсек с прочными иллюминаторами из толстого триплекса для двух наблюдателей, в нём, под пилотской кабиной, находился термоэлектрический реактор, а перед ним просторная погрузочная площадка с двумя широкими, герметичными люками в борту, расположенными справа и слева, а в задней части лодки грузовой отсек. Самолёт-амфибия вполне уверенно стоял восьмиколёсной тележке, но слегка задрав нос кверху. Впрочем, это всё же лучше, чем если бы его нос был опущен. Поскольку Летающая Шишига приземлилась, а не приводнилась в ущелье, хотя без Деда Максима она по нему просто размазалась бы тонким слоем, Митяю не имело никакого смысла выбираться из самолёта-амфибии, имеющего из-за лодки высоту корпуса в пять метров, через верхний пассажирский люк, тоже довольно широкий. Используя складные стулья вместо костылей он доковылял до правого люка и включил электрический механизм открывания. Первой поднялась верхняя половинка люка. Находись самолёт на плаву, вода плескалась бы сейчас сантиметрах в семидесяти от его края, но поскольку лодка стояла на траве, Митяй откинул нижнюю часть люка, автоматически откинулись ступеньки и та превратилась в широкий трапп.

Перед тем, как выйти из самолёта, он сбросил вниз стулья, затем зашел в грузовой отсек, взял с полки две большие сумки с провизией и сбросил их вниз, на траву, не беспокоясь, что что-либо разобьётся. Вся посуда, находившаяся в них, была изготовлена из нержавейки. После этого он взял из грузового отсека ещё и два небольших, складных походных столика. Хотя передвигаться по самолёту ему было чертовски трудно, горело всё тело и у Митяя возникло такое ощущение, что на него навьючили тюк весом в полтора центнера, он всё же сделал всё, чтобы подготовиться к встрече с тайладом-телепатом. Перед тем, как выйти из самолёта, он включил все прожектора. Литиевые аккумуляторы были заряжены полностью и прожектора могли спокойно светить хоть трое суток подряд. Наконец он спустился по ступенькам и первым делом, отойдя в сторону, расстегнул ширинку. Всё это время Дед Максим исправно держал силовое поле, которое сразу же стало видно в свете прожекторов. Оно отстояло от носа самолёта метров на десять. Вообще-то силовое поле держал сам Митяй, а изумрудный кристалл, похожий на треугольный кинжал, верхняя часть которого виднелась на его груди из-под расстёгнутой кожаной куртки и рубахи, его лишь генерировал. В своих экспериментах до такого он ещё не доходил.