Самохин Генадьевич - Спекулянт

- Тогда мне придется набирать новую группу диверсов, - жестко, без малейшего намека на шутку ответил Денис...

- Поехали!..

Выдержать двадцатисекундный шквал непрекращающихся ударов, да еще и на ограниченном пространстве, тяжело даже мастерам очень высокого уровня. Практически - невозможно. На этом, собственно, и строилась нехитрая методика спецподразделений. Денис сломался на четвертом.

- Стоп, бойцы! Следующим встает Платов. Остальные - нападают.

- С-слушаюсь, шеф...

Вытерев кровь с брови - кожа на перчатках была все-таки грубоватой - направился, было в душевую, но остановился, увидев в двери взволнованного чем-то Федьку.

- Денис Иванович!..

В голосе верного помощника проскальзывали истеричные нотки, а взгляд был обреченно-отчаянным.

- Денис Иванович, - понизив голос до шепота, повторил он. - Юлия Васильевна пропала...

***

Москва. Большой Гнездиковский переулок.

Охранное отделение Департамента полиции.

17 июля 1897 год.

Начальник Московского Охранного отделения подполковник Мартынов хмуро рассматривал сидящих перед ним посетителей. Одного из них, известного предпринимателя Рябушинского, он знал не понаслышке: дважды на его предприятиях арестовывали профессиональных агитаторов.

Обычное, малоприязненное отношение между жандармерией и купечеством, в данном случае было подвергнуто исключению. Михаил Павлович был уважаем во многих ветвях власти. Почетное звание потомственного гражданина, выданное Канцелярией Его Императорского Величества, было лишним тому подтверждением...

Второй, молодой человек, хоть и обладал приятной наружностью, не понравился шефу охранки сразу. Точнее, не понравился холодный, слегка пренебрежительный взгляд - именно так на Константина Петровича имел обыкновение смотреть директор Департамента полиции. Но считаться приходилось и с этим юношей: в архиве Отделения досье имелось на всех известных людей Российской империи.

После взаимных обязательных приветствий разговор начал именно молодой человек. И начал с весьма неприятного вопроса:

- Почему дело находится в ведении Охранного отделения, а не полицейского сыска?

Подполковник чертыхнулся про себя: еще и этих не хватало для полного счастья. Вчера вечером была неприятная беседа с извечными конкурентами в синих мундирах - Губернским управлением жандармерии. Дело представлялось громким, и охотников за лаврами было предостаточно.

- Потому что в карете была обнаружена записка противоимперского содержания.

Помимо фразы: "Смерть самодержавию", записка носила ряд нецензурных выражений в адрес монаршей особы, поэтому показывать ее посетителям он не собирался.

- И что удалось выяснить на сегодняшний день?

Это начинало походить на допрос. Мартынову очень хотелось поставить молодого г-на Черникова на место, но приходилось помнить и об утреннем телефонном разговоре с канцелярией московского обер-полицмейстера. Давление было не шуточным - требовали скорейшего расследования дела.

И просили - а просьбы такого уровня равносильны приказу - со всей почтительностью отнестись к родственникам похищенной. К таковым относили и Дениса: светская хроника столичных и московских газет взахлеб обсуждала предстоящую помолвку богатой наследницы и молодой, восходящей звезды финансового мира.

- Константин Петрович, голубчик - вмешался Рябушинский, почувствовав несколько напряженную атмосферу. - Поймите нас правильно - мы очень волнуемся за судьбу Юленьки.

- Я все понимаю, Михаил Павлович, - попытался добавить сочувствия в голосе шеф охранки. - Мы делаем все возможное, и. поверьте, обязательно найдем похитителей.

- Вы так и не ответили, г-н подполковник, есть ли хоть какая-то информация?

Стереотипы, намертво вбитые в голову еще советской пропагандой, сказывались и здесь: никакого уважения к охранному ведомству Денис не испытывал. Поэтому и не старался быть любезным.

- Есть кое-какие зацепки, - неохотно ответил Мартынов. - Но, даже принимая во внимание ваше состояние, рассказать, увы, ничего не могу. Расследование проводится в глубочайшей тайне.

- Господин подполковник, - в дверь просунулся адъютант шефа охранки, молодой поручик со щегольскими усиками. - Кучер пришел в сознание.

- Выезжаем, - лаконично ответил тот, поднимаясь со стула. - И позови Сидельникова.

Допрос важного свидетеля начальник охранного отделения решил проводить самолично.

- Мы едем с вами...

Как и любой житель двадцать первого столетия Денис прекрасно разбирался в трех вещах: политике, футболе и детективном расследовании уголовных преступлений. Иногда занимался и финансами...

***

Похищение было дерзким и эффективным. Средь бела дня, на глазах многочисленных свидетелей и в полуверсте от Тверского бульвара - в нескольких минутах ходьбы от резиденций московского обер-полицмейстера и Губернского управления жандармерии.

Двое нападавших выдернули из собственного экипажа юную Рябушинскую и скрылись вместе с ней в проходных дворах, где, по версии следствия, их поджидала собственная повозка. Кучеру, пытавшемуся оказать сопротивление, проломили голову, предположительно - рукоятью револьвера.

Многочисленные свидетели не смогли дать толкового описания преступников, и кучер был последней надеждой следствия. Опрос наемных извозчиков также ничего не дал - налетчики, очевидно, воспользовались собственным транспортом. То, что похитители до сих пор не выдвинули своих требований, также казалось странным...

- Почему до сих пор нет требований о выкупе? - голос молодого человека вывел Мартынова из раздумий...

В выездном экипаже московской охранки, направляющемся в городской госпиталь, находилось трое: помимо самого шефа отделения, был его заместитель по сыскной части - коллежский асессор Сидельников, ветеран уголовного розыска, и, собственно, Денис Черников. Расстроенный до нельзя, и крайне плохо чувствующий себя Рябушинский, отправился домой...

- На следующий день телефонировали в особняк Рябушинских, и передали, что требования объявят через пять дней.

Этого Денис не знал - в охранное отделение он отправился прямо с вокзала, где его встречал Михаил Павлович...

- С какого номера был сделан звонок, установили? - спросил Денис.

Подполковник взглянул с некоторым интересом - молодой человек задавал правильные вопросы.

- Номер 11-67. Телефонный аппарат доходного дома на Чистых прудах. Более ста жильцов - в нумерах телефонов нет, все разговаривают с вестибюля. Да и просто с улицы могли зайти.

- А если установить тайное наблюдение? - продолжал наседать Черников.

- Невозможно-с, никак, - вмешался в разговор Сидельников. - Помещение маленькое, спрятаться негде.