Александр Абердин - Три года в Соединённых Штатах Америки

– Будет очень плохо, если эту девушку убьют. – Со вздохом сказала Ирочка – Какие же они мерзавцы. Оба.

– Да, – согласился я, – хотя они и кончили плохо, сын забил своего собственного отца до смерти и его посадили в американскую тюрьму, Надю мне жалко, а вот их я сам бы убил.

Мы посидели ещё немножко, вышли из парка, поймали такси и поехали домой. Отец и мама всё ещё изображали из себя Робинзона и Пятницу, но вскоре мы должны были переселиться в свою новую спальную комнату. Теперь в доме было пять комнат и швейная мастерская в шестой, не говоря уже о мансарде, в которую можно было подняться по винтовой лестнице, которую мама метко назвала эталоном трезвости. И вообще мои родители, столкнувшись с тем, что их сын старше них, быстро стали молодеть душой. Они всё чаще и чаще смеялись, не стеснялись целоваться при нас, как влюблённые, да, и из своей палатки выходили поутру зевая так, что меня всё время подмывало сказать им, чтобы они вздремнули ещё пару часов. Всё это меня очень радовало, а вот мама почему-то огорчалась, что я мужаю прямо на глазах и уже не похож на шестнадцатилетнего пацана. Да, не видела она меня тогда, когда я вышел, наконец, из больницы с большой прядью седых волос и физиономией чуть не древнего старца.

Когда мы вернулись, родителей в доме уже не было, а из сада доносилась музыка. Ну, всё ясно, почему отец поймал какую-то музычку и включил её погромче. Мы с Ирочкой громко рассмеялись, быстро разделись и нагишом побежали в ванную комнату. Теперь у нас в доме было два санузла и во втором стояла настоящая чугунная ванна. Прораб долго удивлялся, зачем нам нужна вторая ванна? Зато кухня у нас была общая и очень большая, так что на ней можно было накрыть стол человек на сорок, но свадьбу мы всё равно решили сыграть в ресторане. Свадебный подарок Ирочке я уже купил всего за каких-то девятьсот рублей, но она, подумав, отказалась от кабриолета и тогда я решил превратить двадцать первую «Волгу» в настоящий лимузин, но моя невеста отказалась и от этого. Потому я решил просто довести автомобиль до ума и сделать его очень красивым.

Утром нас разбудил мощный, басовитый рокот двигателей трёх гоночных болидов, но с постели заставил подскочить внезапно взревевший, чуть ли не во всю мощь, один из моих новых, боевых чудо-движков. Так началась операция под кодовым названием «Морковка». Урожай в этом году удался такой, что его было в пору вывозить на рынок, но я посчитал возможную прибыль и чуть было не прослезился. Поскольку не нас одних побаловала погода, то цены на овощи упали не ниже плинтуса и тогда я принял мудрое решение – организовать коммунистический субботник по заготовке овощей и фруктов на зиму. До этого я уже закатал шестьдесят баллонов изумительных компотов. В нашем городе яблоки белый налив, малина и абрикосы созревают одновременно, а чисто вымытые (малину не мыть!) и сложенные воедино в одном трёхлитровом баллоне, залитые не слишком сладкой кипящей водой и потом прошедшие через часовую пастеризацию в крутом кипятке, они превращались в такой компот, что «Кока-кола» и «Пепси-кола» отдыхают и даже не высовываются.

Теперь наступила очередь вводить в бой тяжелую артиллерию, а она была представлена в следующем виде – помимо того, что все ветки в нашем саду, а это полных семь соток, ломились от яблок, груш и роскошного чернослива размером с нехилое яблочко, персики мы уже стрескали, урожай овощей, особенно помидоров, вымахавших за три метра ростом, вообще зашкаливал за все мыслимые пределы. Их было не просто много, а чудовищно много, но самое весёлое заключалось в том, что мой ученик Женька где-то за городом нашел заросли луговых опят, взял мой мотоцикл и на пару с Женькой Толкачём, который отправился в экспедицию на служебном «Уазике», они вместе с женами вчера поехали с косами, граблями и лопатами, что вовсе не шутка юмора, на грибной сенокос и дали клятву, что привезут с собой с полей все грибы до единого. У-у-у, что я умею делать с грибами!

Таким образом мы сегодня ждали в гости всех трёх пилотов с женами, холостяков Толика и Жорика, обоих Женек с женами, Семёныча с женой и старшей внучкой, бедненький, он один жил в фатере на четвёртом этаже, тётю Элю с подругой Раей, Веру и Тонечку, Галину с мужем, а также мамину сестру Валю с мужем Юрой, жившую в нашем городе, и деда Федю с бабушкой Олей, родителей отца. В Москве, ещё начиная с кооперативных времён, как истинный южанин, я устраивал операцию «Морковка» до трёх, четырёх раз за лето и осень, но впервые она проходила в таких шикарных условиях. От дома до ворот было восемь с половиной метров, а из шестнадцатиметровой ширины четыре метра забирал высокий гараж с плоской крышей (очень удобный балкон для мансарды), в который я мог войти прямо из кухни. Поскольку гараж был фактически пристроен к дому, то он отстоял от вторых ворот на семь с половиной, а весь остальной двор мало того, что был забетонирован почти полностью и поверх бетонной стяжки замощён метлахской плиткой, лишь вдоль забора остался метр земли, куда я по осени собирался пересадить четыре виноградные лозы, так ещё и полностью перекрыт высоким навесом, накрытым шифером из стеклопластика.

Таким образом свадебный зал площадью девяносто квадратных метров у нас уже имелся, но сегодня ему предстояло стать большой кухней. К операции «Морковка» мы все готовились заранее, а потому одних только трёхлитровых баллонов было завезено три тысячи штук, море литровых банок, а также три десятка шестидесятилитровых, эмалированных кастрюль и плюс ко всему паяльные лампы с конфорками и столы. Всему виной были мои компоты, которые я привозил изредка на работу, а также аджика, ткемали, другие приправы и синенькие, приготовленные самыми разными способами. Всё это я брал с собой на работу регулярно, чтобы сделать наши обеды в столовой, в которой готовили очень недурственно, ещё вкуснее. Однако, главной фишкой сезона всё же обещали стать грибы. Стрелку у себя дома я набил на восемь утра, однако Гена, Слава и Витя приехали чуть свет, без десяти семь и мы с воплями подскочили с кровати.

Ирочка быстро надела на голое тело махровый, пляжный голубенький халатик с большим декольте и молнией спереди, а я натянул трикотажные трусы, слаксы и мы выбежали из дома. Вот теперь я уже мог гордится своим мускулистым, загорелым чуть ли не до черна, торсом. Моя невеста тоже. В самом конце сада, где у нас росли четыре ряда винограда разных сортов, она облюбовала себе уютное, совершенно не просматриваемое ни откуда местечко и загорала там нагишом, а потому превратилась в очаровательную креолку со смуглым телом. Загар на неё ложился просто изумительно. В общем красивые и загорелые, мы выбежали на улицу. Пилоты тут же бросились целовать Ирочке не только руку, но и щёчки, а меня стали целовать их нарядно одетые жены. Детей мы договорились на эту двухсуточную вахту не брать и потому малышка Виктора и Нели была отвезена к родителям Гены и присоединилась к остальным детям.