Игорь Шолохов - КРАСНЫЙ АНГЕЛ СМЕРТИ

Эпилог

Елена, одетая в парадный генеральский мундир со всеми орденами и медалями, остановила машину.

— Ну всё, иди, сынок, — сказала она рослому парню, одетому в камуфляжную форму, сидящему на пассажирском сиденье.

— Да, мама. Скоро увидимся!

Парень вылез из машины и побежал к зданию, из которого уже выходили такие же как он солдаты.

— Вот и настал черёд Лёшки, — улыбнулась Елена. — Он всегда хотел служить. Что ж, его мечта сбылась.

— Да, — ответила девушка, сидящая на заднем сиденье. — Лёшка — молодчина.

— Да и ты тоже не промах, Ритка, — она проследила взглядом за бойцами, которые лёгким бегом направились к лётному полю, находящемуся метрах в пятистах от здания из которого они вышли.

— Вся в тебя, мама!

Они засмеялись.

— Ладно, пора ехать.

Елена повела автомобиль вдоль дороги. Доехав до оцепления, она показала своё удостоверение офицеру, командовавшему пропуском машин. Вскоре женщина остановилась на окраине лётного поля.

На полосе замер мощный транспортный самолёт М-1000 «Геракл». Рядом с ним, в плотном строю стояло больше тысячи новобранцев. Среди них был и Алексей Еремеев.

Именно Елене первой, из высших офицеров, предстояло выступить перед будущими солдатами с напутственной речью.

Она поприветствовала своих коллег и решительным шагом направилась к бойцам. Через несколько секунд женщина стояла перед строем, заложив руки за спину и широко расставив ноги. Она вглядывалась в лица парней и девушек, стоящих в первой шеренге, и вспоминала, какой была сама, когда двадцать пять лет назад пришла на вербовочный пункт. Да, в сущности, такой же. Сейчас всё осталось по прежнему. Пусть старый добрый АЕК заменён пневмоэлектрическим автоматом, самолёты стали гиперзвуковыми, а танки — лазерными, но люди не изменились. Люди остались теми же. И всегда будут среди них герои и подлецы. Те, для кого умереть всегда лучше, чем отступить и те, кто могут предать, если это будет им нужно.

— Товарищи! — голос Елены разнёсся над лётным полем. — В этот знаменательный год мы отмечаем восемьдесят седьмую годовщину Победы в Великой Отечественной войне. Девять десятилетий назад наши предки остановили угрозу, которая могла уничтожить завоевания Великой Октябрьской революции и поработить миллионы советских людей. Семнадцать лет назад ваши отцы и матери повторили этот подвиг, разгромив самую страшную и самую тёмную в истории человечества силу — империалистическую Америку. Если бы тогда наша доблестная армия дрогнула, то ход мировой истории был бы иным. Но мы выстояли. А через два года, ничему не научившись на примере недавних предшественников, Япония, вместе со своими союзниками, развязала Азиатскую войну. Но и тогда советские солдаты выдержали натиск, отбросили врага и уничтожили его в собственном логове. Сейчас всё ещё неспокойно в мире. Мы должны зорко следить за нашими врагами и защищать всё, что было построено за более чем сотню лет существования СССР. Вам теперь нести славное знамя Советской армии, рождённой в огне Гражданской войны, закалившейся в Великую Отечественную и переродившейся в смутное время начала девяностых годов прошлого века. Вам предстоит составить первое подразделение совершенно нового рода войск — космической пехоты. Это будет нелегко, но я уверена, что вы справитесь. Всего через несколько лет вы будете держать меч Родины, выкованный руками советских людей для защиты мира и справедливости на Земле и в космосе. Так не опозорьте славных красных звёзд и с честью пронесите Красное знамя так, что бы вам не стыдно было передать его потомкам. И мне хотелось бы вас напутствовать боевым кличем, с которым наши предки шли в атаку. За Родину! За Сталина!

Как гром грянул раскат русского «Ура!», подхваченный более чем тысячей голосов. Елена развернулась и прошла к трибуне, на которой стояли офицеры, так же как она, пришедшие поприсутствовать на церемонии. Всем было понятно, что из этой тысячи обучение едва ли закончит пара сотен. Но всё равно это было рождение абсолютно нового рода войск. Эти люди будут обучены вести бой в космическом пространстве и на других планетах. Высаживаться в любую точку Земли на космических транспортных самолётах.

Поднимаясь на трибуну, Елена встретилась взглядами с главкомом ВВС Журавлёвым. Она невольно усмехнулась, вспомнив, при каких обстоятельствах столкнулась с ним восемнадцать лет назад. Неожиданно на неё нахлынули воспоминания о тех днях. Вспомнились бешеные погони, смертельные перестрелки и авантюрные операции. Вспомнились боевые товарищи, погибшие тогда. И ей вдруг показалось, что все они здесь, незримо для других, как живые, находятся на этом лётном поле.

…Семёнова, положив руки на пулемёт, спокойно стоит недалеко от молодых солдат. Калиниченко оглядывает трибуну и людей, собравшихся на ней. Конев и Вартов, со своим неизменными рюкзаками за спинами, разговаривают между собой, как будто не замечая ничего вокруг. Совина, сжимая пистолет, с лёгкой полуулыбкой одобрения и превосходства смотрит на новобранцев. Неделин внимательно осматривает замерший на полосе девятисоттонный «Геракл».

Они все были здесь. Как будто вернувшись из небытия или, наоборот, вечной жизни, для того, что бы посмотреть на тех, ради счастья которых дрались и погибли. Что бы посмотреть на саму жизнь, за которую они умерли.

Был тут и Арсеньев. Он внимательно глядел в глаза Елене, скромно стоя где-то в стороне. Он спокойно улыбнулся ей, а потом развернулся и пошёл по полю, вскоре исчезнув, растворившись в воздухе. Пропали и её бойцы. Только на несколько секунд задержался Калиниченко, что бы помахать рукой. Но потом и он ушёл вслед за своими боевыми товарищами…

Из глаз Елены брызнули слёзы. Она спешно достала платок и приложила его к лицу.

— Товарищ генерал-лейтенант, с вами всё в порядке? — спросил один из офицеров.

— Да, всё нормально.

Зазвучал гимн. Она стояла, чувствуя как по лицу всё ещё текут слезы, а ветер быстро высушивает их. Но это были не слёзы боли, а слёзы радости. Радости за то, что когда-то жили такие люди. Смелые и отважные. И что она имела возможность общаться и воевать рядом с ними. Когда звуки гимна стихли, женщина уже полностью успокоилась.

Новобранцы разошлись. Судя по всему, им было дано время, что бы перед отлётом попрощаться с родителями, которые находились здесь, недалеко от оцепления. Сын Елены подошёл к трибуне, женщина спустилась к нему. Рита подбежала туда же.

— Эх, завидую я тебе, Лёшка! — девушка улыбнулась.

— Да ладно тебе, малая! Через два года и ты можешь пойти. Всего два года. Я уже, наверное, сержантом буду.

— Это всё не то! Новый род войск, всё таки. Вы ведь там всё с нуля писать будете.