Nik Держ - Пёс. Книга 1.

— Ну что, мужики, с Рождеством вас, что ли? — сказал он, ухватив мясистыми пальцами один из стаканов.

— С Рождеством! — выдохнул Вольф, прикладываясь ко второму.

— С праздничком! — произнес Паша, стараясь не отставать от старших товарищей.

— Ух! — Петр Семеныч с хрустом сжевал маленький огурчик. — Вот это Рождество! Вот это я понимаю!

— Петр Семеныч, — спросил Вольф, — а чего ты на праздник в тайгу поперся? Разве дома не сподручнее Рождество отмечать?

— Дома? А что дома? — отозвался банкир. — Семьей я до сих пор не обзавелся… Сначала не по понятиям было, а когда с этой дорожки соскочил — как-то не озадачился. А на работе эти корпоративные вечеринки уже вот где сидят! — он стукнул себя ребром ладони по горлу. — Обрыдло все! Скучно! А у тебя, Вольфыч, я душой отхожу… Эх, вот в молодости было весело, — пустился Петр Семеныч в воспоминания. — Приключения… Как говорил один незабвенный персонаж: «Украл, выпил, в тюрьму. Романтика!» Да вот с тобой, Вольфыч, позапрошлым летом повеселились! — он сдавленно хихикнул. — Мне исчезновение того немца-банкира до сих пор аукается. Кстати, — неожиданно нахмурился Петр Семеныч, — диверсантов больше не забрасывали?

— Тьфу, тьфу, чтоб не сглазить! — отшутился Вольфыч. — С позапрошлого лета тишина…

— И слава Богу! — согласился Петр Семеныч. — Может, шуганул ты их, а? И не полезет больше фриц к нам?

— Сомневаюсь я, Петр Семеныч, — покачал головой Вольф. — Не такой фюрер человек, чтобы без боя лапки кверху задрать!

— Наверное, очередную пакость замышляют, — высказался Паша, забирая у шефа початую бутылку и разливая по второй порции алкоголя.

— Вот тут ты прав, Паша, на все сто процентов! — согласился Вольф, принимая из рук телохранителя стакан с коньяком.

— Полянку-то проверяешь? — осведомился Петр Семеныч.

— А то как же? — ответил егерь. — И заряды обновляю регулярно! Так что гостинцев для всех хватит!

— Добре! Ты, это, меня в курсе держи, если что. Телефон-то работает? — спросил Петр Семеныч.

— Работает.

— Ну, тогда будем!

Они чокнулись и проглотили обжигающую жидкость. Путилов поставил стакан на чурбак и вновь склонился над кабанчиком. Паша выдернул из ножен свой охотничий тесак и стал помогать егерю. Разделка туши уже близилась к концу, когда Вольфу неожиданно стало дурно. Окружающие предметы вдруг покачнулись и размазались, рот наполнился горькой слюной, а истошно колотившееся сердце сжала безжалостная когтистая лапа. Вольф едва не упал лицом внутрь разделанной кабаньей туши, исходящей слабым сладковатым парком — так резко нахлынула слабость. Нож выпал из трясущейся руки и скрылся под слоем еще не остывшей крови, которую он так и не успел вычерпать из внутренностей кабанчика.

— Вольфыч, ты чего? — Паша подставил егерю плечо. — Поплохело?

— Портал… открыт… — прошептал сведенными судорогой губами Вольф. — Или скоро откроется…

— Петр Семеныч! Петр Семеныч! — истошно закричал Паша. — Вольфычу хреново!

Из избушки в наброшенном на плечи полушубке егеря выскочил банкир.

— Немцы! — прохрипел егерь, тело которого скручивали болезненные судороги.

— Паша собирайся! — не раздумывая, приказал Петр Семеныч. — Вольфыч, ты как? — обеспокоено спросил он.

— Справлюсь! — скрипя зубами, произнес Вольф. — Не в первой!

— Ну, мы собираемся? — спросил шефа Паша.

— Я… один… справлюсь… — просипел егерь, собирая все силы в кулак.

— Наша помощь не помешает! — возразил Петр Семеныч, исчезая в избушке.

Судороги постепенно слабели, но до конца еще не отпускали. Вольф на подгибающихся ногах побрел в сторону старого омшаника, в подвале которого располагался его арсенал. Возле омшаника ему стало лучше. А когда он выбрался из подвальчика на свежий воздух, обвешанный тремя калашами и с заполненным снаряженными автоматными рожками и гранатами рюкзаком, боль совсем отпустила. Возле избушки его уже дожидались облаченные в белые маскировочные халаты Петр Семеныч и Паша. Вольф не стал терять время на переодевания, а, раздав оружие, сноровисто нацепил на ноги лыжи. После этого их небольшая команда стремительно скрылась в заснеженной дальневосточной тайге. Взрывы они услышали, когда до заветной полянки оставалось минут десять-пятнадцать ходьбы по сугробам. Мощные взрывы следовали один за другим, распугивая лесное зверье и стряхивая снежные шапки с деревьев. Вольф первым выскочил на полянку, изрядно обогнав непривычных к такому передвижению товарищей. Девственное покрывало снега было изгажено комьями земли, поднятой взрывами, и щедро орошено человеческой кровью. В этот раз прибыло трое диверсантов, двое из которых уже не шевелились. Они мирно лежали, раскинув в стороны руки. Их тела, щедро посеченные осколками, еще сочились кровью. И лишь один из группы еще подавал какие-то признаки жизни: он, цепляясь скрюченными пальцами за мерзлую землю и оставляя на снегу кровавые пятна, уже почти дополз до противоположного края полянки.

— Врешь, не уйдешь! — произнес Вольф старую как мир присказку, срезав диверсанта точной короткой очередью. Немец дернулся, брызнула кровь, окрашивая белоснежный наст, и диверсант воткнулся лицом в землю.

— Так-то оно лучше! — довольно воскликнул Вольф, для надежности угостив свинцовыми очередями и неподвижные тела.

Из леса вывалился запыхавшийся Паша, а еще через несколько минут обтекающий потом Петр Семеныч.

— Ну как? — хватая ртом воздух, нетерпеливо спросил он. — Остался кто живой?

— Скорее всего, нет, — качнув стволом автомата, сказал Вольф. — К моему приходу только один мал-мала шевелился. Ну, я его и прихлопнул…

— Эх, надо было языка взять! — сокрушался Петр Семеныч.

— Нет, лучше не нужно! — возразил Вольф. — Мало ли какой сюрприз они на этот раз приготовили… Только я одного в толк взять не могу: почему их всего трое? В последний раз шестеро было!

— Может, этих для расчистки послали? — предположил банкир. — А следом еще гости пожалуют.

— Не знаю, — пожал плечами егерь. — Но, насколько мне известно, аппарат Штруделя не выдерживает двух забросок подряд!

— А ты вспомни, как от нас старый немец с товарищами сиганул? — напомнил егерю банкир. — Без всяких там сложных аппаратов! Камешки разбросали… Я тут в Интернете на эту тему материальчик покопал… Насчет камешков и их расположения. То, что немцы тут из камешков на поляне выложили, называется лабиринтом. Еще древние шаманы с их помощью могли путешествовать по разным мирам. Только заклинание нужно особое знать…

— Паша, не лезь на полянку! — предупредил телохранителя Вольф. — Подорвешься! Я их сам сейчас достану! А ты лучше тащи сюда вон того, что с краю лежит! — указал Вольф. — Там мин уже нет!