Владимир Чунихин - Рихард Зорге - заметки на полях легенды

Вот было бы интересно, если бы всё это добро, лежащее буквально на виду, нашли немцы или японцы.

Что показательно, вся эта история не пошла впрок никому из группы Зорге. Когда японская полиция в октябре 1941 года обыскивала дома основных её членов, документы, говорящие о шпионской деятельности, были найдены у всех, начиная с самого резидента.

На этом фоне контакты с сотрудниками советского посольства с целью передачи или получения документов выглядят не настолько угрожающе опасными, как описывает это Ю. Георгиев. По крайней мере, не так авантюрно, как позволяли себе в повседневной жизни сотрудники Зорге. Начиная с него самого.

Кроме того. Передача документов - это вовсе не обязательно личные встречи с длинными и обстоятельными разговорами.

Передача может осуществляться мгновенно, при случайном касании - попробуй отследи в токийской толпе.

Наконец, издавна существует такой относительно безопасный способ, как тайниковая связь. То, что об этом никто в своих воспоминаниях не упоминает, ничего, конечно, не значит. Наивно было бы ждать от сотрудников разведки, пусть и отставных, раскрытия методик и приёмов их тайной службы.

Тайники наверняка использовались, не могли не использоваться.

Сотрудники советской разведки не хуже позднейших историков понимали опасность любых контактов в условиях беспрецендентно поголовной слежки за иностранцами, которое практиковалось тогда в Японии.

Так что, опять-таки, нагнетание это страстей на пустом месте. В чистом виде.

Тем более, что Ю. Георгиев, почему-то, совсем не заинтересовался причиной такого "драконовского" решения Москвы.

Между тем, причина этого решения был весомой.

Обратите внимание на его дату. Сентябрь 1939 года.

Начало второй мировой войны.

Известно (об этом упоминает, например, Роберт Ваймант), что с началом войны японская полиция, в первую очередь, в оккупированной части Китая стала намного придирчивее досматривать иностранцев.

Особенно свирепствовали в отношении европейцев.

Причина простая. Япония была союзником Германии и проявляла таким образом верность союзническому долгу.

А разобраться для рядового полицейского, кто перед ним - союзник или противник союзника, задача неподъёмная. Все они гайджины (варвары), если строго между нами.

Так что причина географического переноса контактов для группы Зорге была вызвана острой необходимостью, и ничем больше.

Во всяком случае, не стремлением злокозненной Москвы погубить Рихарда Зорге. Как это получается, вольно или невольно, у Ю. Георгиева.

Или вот, утверждение Ю. Георгиева и некоторых других, следом за ним, о том, что 26 июня 1941 года московский разведцентр изменил псевдоним Рихарда Зорге. Новым именем "Рамзая" стало "Инсон".

Был изменён псевдоним не только Зорге, не только всех членов его группы, но и всех постоянных источников информации его и его групповодов.

Основанием для этого утверждения послужила радиограмма из Центра от 26 июня, где Зорге впервые именуют новым псевдонимом.

При этом Ю. Георгиев подчеркнул важное обстоятельство, характеризующее изменение его непростых отношений с Москвой:

"…В этой шифрограмме Центр впервые сообщил Зорге о его новом псевдониме. Этим жестом РУ как бы закрывало прежнюю историю своих взаимоотношений с Зорге и заявляло о желании начать их с чистого листа…"

Сказано в том смысле, что руководство страны и разведки Рихарду Зорге, вплоть до начала войны, не доверяло. 22 июня оно прозрело. Убедилось в провидческой точности его донесений. И решило таким образом максимально обезопасить бесценную, как оно теперь поняло, группу Зорге.

Но здесь есть одно скромное обстоятельство.

Вот одно из донесений Рихарда Зорге, опубликованное А.Г. Фесюном. Обратите внимание на дату и на подпись:

"…Документ N 155

РАСШИФРОВАННАЯ ТЕЛЕГРАММА Вх. N 10217

ТОКИО, 20 июня 1941 года

По данным германского военного атташе, один германский авиаполк, который дрался все время против Англии, сейчас переброшен в Краков.

Получается, что утверждение Ю. Георгиева оказывается ошибкой.

Псевдоним "Инсон" впервые прозвучал в шифровке Рихарда Зорге от 20 июня.

Ну, или не ошибкой.

Но тогда господину Георгиеву, в рамках системы его доказательств, придётся признать, что Москва окончательно поверила Рихарду Зорге как раз накануне войны. Что уже, как минимум, 20 июня Сталин прозрел насчёт намерений Гитлера.

Так что выбирайте, господин Георгиев.

Но это всё заблуждения понятные. Солидные, я бы сказал, заблуждения.

Из тех, про которые сказано, что лучше с умным потерять…

Иное дело, когда читаешь нечто вроде того, что понаписал профессор В.Т. Рощупкин.

Как мы с вами видели в предыдущей главе, он пытается увязать недоверие Москвы к Рихарду Зорге с побегом за границу начальника Управления НКВД СССР по Дальневосточному краю Г. Люшкова.

При этом профессор Академии военных наук называет его должность так: "начальник разведывательного управления НКВД по Дальнему Востоку".

Ну да ладно, хоть чёртом назови. Только по существу дела не фантазируй.

Нет, не удержался господин профессор. Говоря о Люшкове, он сообщил:

"…Предатель знал и выдал немало, поэтому многие разведчики были исключены из агентурной сети, им не доверяли…"

Это, он в числе прочих, и о Рихарде Зорге.

Ну и что прикажете делать?

Стоять?

Падать?

Исследователь, специалист по военным наукам, не знает, что в СССР была не одна единая разведка. Что было их, как минимум, пять.

Что у тех же НКВД и Наркомата Обороны были у каждого своя разведывательная служба.

Чекист Люшков ничего не знал и не мог знать не только о Зорге, но и о любом другом резиденте военной разведки. Именно потому, что Зорге и Люшков служили в разных засекреченных ведомствах.

Соответственно, поэтому он и не мог их выдать.

Впрочем, наверное, это бесполезно. Есть в современном обществе такой слой людей, которые всерьёз уверены, что НКВД - это было что-то вроде правительства, существовавшего в сталинские времена.

Таких не переубедить.

Ещё интереснее было читать В.Т. Рощупкина по поводу попытки заманить Зорге в СССР:

"…Как человек, обладавший редчайшей проницательностью, он представлял, чем обернется для него такая "трогательная забота"…"

На самом деле, уж о чём - о чём, но о проницательности Рихарда Зорге, тем более "редчайшей", лучше было бы скромно промолчать.

Рядом с Рихардом Зорге несколько лет работал человек, которому он доверил святая святых своей резидентуры - её коды и шифры. Вопреки существовавшим правилам, подчеркну.