Дэвид Вебер - Короткая победоносная война

— Капитан, адмирал Сарнов любезно попросил меня передать вам, чтобы вы немедленно вернулись на корабль.

— Конечно. — Хонор прищурила глаза. — Что-то случилось?

— Мы только что получили общий сигнал с флагмана флота, мэм. Все флаг-офицеры и капитаны флагманских кораблей должны срочно прибыть туда.

Хенке уже ждала у входного люка «Ники», когда Хонор торопливо подлетела к ней из стыковочного туннеля, ведущего к ремонтной базе. Рядом со старпомом стоял МакГиннес, через руку у него был переброшен кофр для одежды. Лица обоих были встревоженными. Вахтенные на входе встали по стойке смирно, но Хонор знаком разрешила им расслабиться и быстрыми широкими шагами прошла к лифту, а ее оруженосцы бегом последовали за нею.

— Адмирал Сарнов держит свой бот в носовом отсеке, — сказала Хенке, когда все трое вошли в кабину лифта.

Двери закрылись, и Хонор нажала нужную кнопку. И заморгала от удивления: Хенке почти тотчас остановила лифт между этажами.

— Ты же сказала, что адмирал ждет нас, Мика!

— Сказала, но прежде, чем ты отправишься на «Грифон»…

Старпом сунула руку под мундир, в маленькую поясную сумку, и достала гигиеническую салфетку. Хонор густо покраснела, когда Хенке стала оттирать остатки туши, теней и губную помаду. Коммандер даже не улыбнулась, но ресницы ее предательски подрагивали, и Хонор покосилась на МакГиннеса.

Лицо стюарда абсолютно ничего не выражало. Или нет, не совсем так. Он выглядел как человек, который одновременно невероятно доволен и опасается того, что случится, если кто-то его удовольствие заметит. Хонор перехватила его взгляд и удерживала в течение нескольких ослепительных мгновений, пока Хенке трудилась над ее лицом. МакГиннес прокашлялся и спрятал глаза, занявшись сумкой для одежды. В кофре обнаружился самый лучший мундир Хонор, и капитан удивленно подняла брови, глядя на стюарда.

— Капитан Хенке сказала, что вам, возможно, потребуется переодеться, мэм. А я, конечно, знал , — МакГиннес сделал ударение на этом слове, — что вы захотите выглядеть сегодня как можно лучше.

— Я не нуждаюсь в парочке мамаш-наседок! И я буду весьма признательна…

— Стой спокойно!

Безжалостная рука крепко держала ее подбородок, поворачивая голову в сторону, а салфетка заглушила возмущенный голос. Сделав последний взмах по губам, Хенке посмотрела на свою работу и одобрительно кивнула.

— Сойдет! Мундир, Мак!

— Да, мэм.

Хонор передала Нимица МакГиннесу, пересадив кота на согнутую в локте руку стюарда, затем отбросила снятый китель, одновременно разуваясь. В первый раз она почувствовала неловкость, переодеваясь в присутствии МакГиннеса, но он, казалось, и не подозревал о причине ее смущения. Хонор усмехнулась про себя. Все эти годы в спортзалах и раздевалках она занималась вместе с мужчинами — побеждая их или терпя от них поражения, — но только сегодня она вдруг поняла, что все-таки не является для них «своим парнем»!

Она сняла брюки, подавляя жгучее желание повернуться к МакГиннесу спиной, и взяла новую пару, с золотыми лампасами по наружным швам.

— Черт! — вздохнула Мишель, когда Хонор застегнула брюки. — У тебя на воротнике косметика. Постой-ка!

Хонор замерла, а пальцы Хенке деловито прошлись мягкой салфеткой по высокому воротнику ее белой блузы.

— Сойдет! — повторила старпом. — Только будь аккуратна и ничего не трогай.

— Слушаюсь, мэм, — кротко пробормотала Хонор. Хенке усмехнулась, взяла из рук МакГиннеса китель и помогла капитану надеть его.

— Едем, — сказала Хонор, снова обувшись.

Она поправила брюки, застегнула китель, и лифт двинулся дальше. Взяв расческу, она быстро и безжалостно провела ею несколько раз по волосам, наблюдая, как дворецкий засовывает в сумку снятую одежду. Глаза капитана смеялись.

Тихий звонок предупредил их о прибытии на место. Хонор сунула расческу в карман и одернула полы кителя. Нимиц прыгнул ей на плечо и замурлыкал в ухо. Она надела берет; времени как раз хватило на то, чтобы быстро осмотреть и оценить свое отражение в полированной стене лифта, в следующий миг на экране вспыхнули слова «шлюпочный отсек номер один».

— Спасибо вам — вам обоим, — краешком рта произнесла Хонор и вышла в открывшуюся дверь.

— А, вот и вы, леди Хонор!

Тень напряжения на темном лице Сарнова выдавала его удивление внезапным вызовом на флагманский корабль, и Хонор поначалу решила, что адмирал иронизирует. Но он улыбнулся, и его следующие слова были произнесены так, что исключали любое подозрение в упреке.

— Я не ожидал, что вы успеете вернуться на борт так быстро по первому же требованию.

Он кивнул в сторону открытого шлюза бота, и капитан Корелл, пригнувшись, взошла на борт. Хонор последовала за начальником штаба, Сарнов шел за ней. Они заняли свои места, бортинженер закрыла люк, быстро, но тщательно осмотрела замок и доложила взлетно-посадочной палубе в микрофон гарнитуры:

— Люк заперт.

Хонор положила Нимица на колени. На передней стенке кабины вспыхнули взлетные огни. Автоматические захваты разошлись в стороны, двигатели малой тяги вывели катер из амортизирующего буфера, и маленькое судно, подгоняемое все возрастающей мощностью гравитационного генератора, вылетело из отсека, как ошпаренный кот.

Вспомогательные двигатели вынесли бот за пределы импеллерного клина корабля, пилот включил основной привод, и Сарнов с большим облегчением вздохнул. Маленькое космическое судно летело теперь с ускорением более 200 g . Хонор взглянула на адмирала, тот улыбнулся и постучал по своему хронометру:

— Я не люблю прибывать на совещание последним, — признался он, — и если пилот адмирала Констанзакис не исхитрится вывести свой бот в гиперпространство, мы опередим ее по меньшей мере на пять минут. Молодец, капитан. Я даже не думал, что вы сумеете вернуться вовремя.

— Я летела как ветер, сэр, — сказала она с легкой ответной улыбкой, и он рассмеялся.

— Я так и подумал.

Он поднял глаза на начальника штаба, но капитан Корелл была занята планшетом, лежащим у нее на коленях, и адмирал склонился ближе к своему флагманскому капитану и понизил голос.

— И позвольте мне сказать, леди Харрингтон, — продолжал он изумительно серьезным тоном, — мне кажется, вы никогда еще не выглядели более привлекательно.

Брови Хонор взлетели вверх при таком совершенно неожиданном (и небывалом!) комплименте, а Сарнов усмехнулся в подрагивающие усы.

— Я вижу, ужин пошел вам на пользу, — еще тише сказал он… и подмигнул.

Когда Хонор поздно ночью угодила в суматоху «Грифона», ее собственное ощущение беспокойства эхом отразило царящую вокруг атмосферу. Конечно, на любом военном корабле работа не прекращается никогда, но даже космонавты стараются придерживаться рамок «дня» и «ночи», продиктованных стрелками часов. Для людей, которым приходится нести вахту во всякое время суток, эти понятия были чисто символическими — но человеческому существу очень легко потерять ощущение времени, не сверяясь с часами. По общему правилу «день» флагманского корабля определяется признаком «адмирал на ногах». Когда адмирал удаляется на отдых, так же поступают и большинство сотрудников штаба и всего, что с ним связано. Пожалуй, сам темп жизни флагманского корабля замедляется, и все с облегчением и благодарностью переводят дух.