Александр Конторович - Чёрный бушлат

Как вы полагаете, если над вашей головой (или почти над ней, десяток метров вправо или влево — не дистанция) свистнет десяток пуль — будет у вас сомнение в том, что стреляют именно по вам? И выстрелы будут сделаны, можно сказать — в упор? Особенно, если парочку ваших товарищей только что уложили неведомые злодеи? Думаю, что больших сомнений у вас не появиться. Во всяком случае, у немцев их не возникло.

Направление, откуда велась стрельба, они определили достаточно точно, ибо брошенная ими граната вызвала к жизни яростную пальбу изо всех стволов. Уже из двух…

Двое в драке — третий в… сами понимаете, где. Эту истину я усвоил хорошо еще с детских лет. Поэтому, не желая мешать немцам, выяснять отношения, и меряться степенью собственной крутизны, я потихоньку пополз себе в сторону. Благо, ложбинка, в которую я упал, такой маневр позволяла. Не очень удобно, совсем не комфортно — но, выбирать не приходилось. Посвистывавшие иногда над головой пули, недвусмысленно указывали на наилучший, в данной ситуации, способ передвижения. Стрельба, между тем, слегка сместилась вправо, в сторону основного отряда. Правильно, наткнулись на сопротивление и отходят к своим. Молодец (кто уцелеет), возьми с полки пирожок. Противника, пока что никто в глаза не видел. Как он одет и вооружен — представление имеется весьма смутное, так что, вывод сделан единственно верный в данной ситуации.

По пути я зацепил одного из убитых немцев, и уволок его в ямку. Там, в быстром темпе экспроприировал его верхнюю одежду и теплый свитер. Куртка и теплые брюки были весьма кстати. Размер чуть великоват, но это мелочи. Зато идти будет легче, да и ноги не так будут мерзнуть. Отчекрыжив ножом нижнюю часть полушубка, я соорудил себе импровизированный подхвостник. Увы, пенополиэтилена или пенопласта у меня не было, а сидеть или лежать на снегу иногда бывает нужно. Перетянув подхвостник веревкой, я приторочил его к вещмешку. Немного неудобно, но мне ж с ним не в Антарктиду топать? Дойду понемногу. Стрельба, однако, затихла. Опознали друг друга? Или за явным преимуществом одной из сторон? Трудно сказать. Отчего-то мне совсем не хотелось это выяснять.

Вот и первая граната показалась. Уже темнело, и я здраво оценил свои шансы попасть в бутылку, даже и с пятидесяти метров. Небольшие, прямо сказать. Пришлось потратить десяток минут на переоборудование ловушки (жалко, шнапс зазря вылил!). После чего, не задерживаясь более, я двинул в сторону поля.

Дошли ли немцы до этой ловушки или нет, я так и не узнал.

Место стоянки бронетранспортера было видно хорошо, там горел костерок. Правда, горел он в ямке, но искры-то вверх вылетали? Пришлось повторить вчерашний маршрут, уже в обратном направлении. По пути я проведал оставленного у дерева полицая. Его уже не было — нашли? Прячась в окопах, я пересек поле и по вчерашней, натоптанной мною тропинке, двинулся к дороге. По ней сегодня уже прошлось с десяток человек, так что шансов на то, что мои следы будут обнаружены утром, было немного. Зато идти было гораздо легче, чем вчера. Так что, и к дороге я вышел раньше и даже успел пройти по ней пару километров. Но недвусмысленно гудящие ноги настоятельно требовали отдыха. Да и голова уже наливалась чугуном, даже и шнапс не помогал. Поэтому, когда в стороне от дороги я увидел развалины каких-то сооружений, ноги сами собою понесли меня к ним. Памятуя о прежних ляпах, я, на этот раз, выбрал себе гнездо на чердаке разбитого снарядом дома. Обзор оттуда был неплох, да и лес был поблизости. Успею уйти в лес, в крайнем случае. Оборудовав себе лежку, я разложил рядышком гранаты и пистолеты и провалился в сон…

*****************************************************************************************************************************************************

Из интервью с полковником Альбертом Кесселем 19.01.1974 г.

— Господин полковник, как всем известно — вы являетесь известным специалистом и консультантом по вооруженным силам СССР.

— Ну, я бы не высказывался столь прямолинейно. Скажем так — я хорошо знаком с предметом обсуждения.

— Хорошо, пусть будет так. Но, ведь вы прошли практически всю кампанию в России, сражаясь в передовых частях германских войск?

— Да. У меня были отдельные операции на Западном фронте. Но, в основном — я воевал против русских.

— То есть, вы хорошо знакомы как, с тактикой действия обычных войсковых подразделений, так и аналогичными приемами их войск специального назначения?

— Одним из основных направлений деятельности нашего подразделения — как раз и было противодействие их спецподразделениям.

— В последнее время, в прессе активно муссируется вопрос о советских спецподразделениях. Их роли в прошедшей войне и возможности их использования в современных войнах. Известно, что ваше мнение по ряду обсуждаемых вопросов, скажем так — не совпадает с мнениями ваших американских коллег. Почему?

— Все дело в том, что я, в отличие от них — видел этих самых русских бойцов, лицом к лицу — как вот сейчас, вижу вас. И смею утверждать, что их мнения, по большей части — необъективны и не основываются на личном опыте.

— Но они ведь так же, как и вы, опираются на документальные свидетельства очевидцев, свидетельские показания и многие другие материалы.

— Представьте себе, что я буду судить о солнечном затмении или о ядерном взрыве, по рассказам людей, которые это видели или слышали об этом от других очевидцев. Я, безусловно, пойму, что это — страшное явление. Но насколько оно масштабное и страшное — останется для меня за гранью восприятия. Некоторые вещи надо пережить и почувствовать лично, иначе их не понять.

— То есть все дело — в недостатке их личного опыта?

— Не только. Я хорошо знаком с новейшими методиками подготовки бойцов спецподразделений всех наших союзников, и поэтому могу судить о степени нашей готовности к такой войне.

— И какова же эта степень?

— Недостаточна.

— То есть?

— Мы не готовы к ТАКОЙ войне с русскими.

— Но, ведь на учениях, их и ваши, в том числе, солдаты — будучи выброшены в тыл противника, наносят ему громадный урон. В живой силе и технике. Как же понимать тогда ваши слова?

— Они воюют со своими же однополчанами. По принятым У НАС правилам. В этом случае — их победа закономерна. Русские же не будут придерживаться никаких правил и их действия невозможно заранее спрогнозировать. А, значит, и предупредить. Да, и кроме того — наши солдаты воюют хорошо сработанными группами, имеют современное вооружение и технику, качественную связь. Мы кормим их сбалансированными рационами питания и доставляем к месту боя вертолетами — прямо из казармы. Естественно, их результаты впечатляют. А вот, попробуйте отобрать у солдата вооружение, технику, продовольствие, раздеть его и выбросить на мороз — много он сумеет сделать?