Владимир Самошкин - Хроника Антоновского восстания

Второй крупной составной частью Единой партизанской армии Тамбовского края была группа самого командарма И. М. Кузнецова. Ее основным ядром стал не принимавший активного участия в июньских боях 10-й Волчье-Карачанский полк Ивана Антоновича Бармина и остатки 2-го Борисоглебского полка Даниила Петровича Бенедиктова. К 29 июня группа Кузнецова /до 500 сабель/ сосредоточилась в селе Моисеево-Алабушка Борисоглебского уезда.

Километрах в тридцати восточнее от нее активно действовал Особый повстанческий полк Ивана Максимовича Ворожищева численностью до 250 всадников.

На границе Тамбовской и Воронежской губерний, в междуречье Савалы и Вороны, практически беспрепятственно совершал нападения на создаваемые здесь ревкомы и сельсоветы 6-й Савальский полк /свыше 200 человек/ под командованием очень хитрого и осторожного человека – председателя Борисоглебского уездного комитета Союза трудового крестьянства Семена Алексеевича Шамова. По соседству с полком Шамова, а иногда и совместно с ним действовал небольшой пришлый отряд П. И. Мотарыгина, состоящий из хоперских казаков.

И, наконец, в южной части Тамбовского уезда, километрах в двадцати севернее железнодорожной станции Токаревка, серьезные помехи проведению советизации "своих" сел чинил 13-й Битюгский полк Шандяпина.

Все перечисленные военные формирования тамбовских повстанцев так или иначе /на самом деле или же только на словах/ подчинялись командарму Кузнецову. А вот оперировавший по соседству с 13-м Битюгским полком отряд Васьки Карася не признавал над собой никого – ни Кузнецова, ни самого Антонова. Этот отряд возник еще осенью 1920 рода в селе Беломестная Двойня, что в двадцати километрах западнее Тамбова. Его главным организатором и первым командиром был местный эсер Степан Авксентьевич Попов, которого впоследствии сменил более решительный и менее "идейный" Василий Васильевич Никитин-Королев – злостный дезертир и разбойник с большой дороги по кличке Васька Карась. Под его началом этот повстанческий отряд, постепенно превращавшийся в полууголовную шайку разбойников без всякой политической окраски, придерживался ярко выраженной тактики пассивной обороны: не бесчинствовал на железных дорогах, не нападал на красноармейские части, не терроризировал налетами соседние местности, но в то же время решительно и беспощадно пресекал всякие попытки продотрядов и отрядов по борьбе с дезертирством появляться на той небольшой территории западной части Тамбовского уезда, которую отряд Карася считал "своей". Из-за отсутствия особой агрессивности в действиях Карася, а главное, из-за нехватки сил, тамбовское военное командование до поры до времени не занималось серьезно ликвидацией его отряда, но все же /ввиду его непосредственной близости к Тамбову/ предприняло кое-какие меры, в результате которых шайка Карася оказалась вытесненной в восточную часть соседнего Козловского уезда, где она вскоре установила свой контроль над значительной территорией и заметно пополнилась – к весне 1921 года ее численность достигла полутора тысяч человек. Связи с антоновскими полками отряд Карася практически не имел и в совместных операциях почти не участвовал. Лишь в конце марта, узнав о мятеже кронштадтских моряков и поддавшись агитации понаехавших эсеров, Карась примкнул к Антонову и во главе своего отряда, получившего в антоновской армии наименование Отдельной Козловской бригады, с месяц провоевал бок о бок с полками 2-й повстанческой армии. В апрельских боях красные изрядно потрепали бригаду Карася, и к маю ее остатки возвратились в Козловский уезд. Однако прежнего спокойствия здесь Карась уже не нашел. А с образованием в конце апреля 4-го боевого участка советских войск, штаб которого разместился в Козлове, для отряда Карася и других, подобных ему, но более мелких отрядов Лобана /И. Я. Бученев/ и Монаха /Г. Сергеев/ наступили тяжелые дни. Части 15-й Сибирской кавалерийской дивизии в течение мая и июня ликвидировали отряды Лобана и Монаха (но не их самих), а также нанесли ряд чувствительных ударов по отряду Карася, вынудив его убраться за пределы 4-го боевого участка, то есть Козловского уезда. В начале июля Карась с тремя сотнями всадников скрывался в Воронцовском лесу, в двадцати пяти километрах южнее Тамбова.

Кроме перечисленных выше шести крупных военных формирований мятежников, на Тамбовщине насчитывалось еще несколько десятков мелких повстанческих отрядов и полууголовных шаек дезертиров. По данным военной разведки красных, общая численность вооруженных мятежников к 29 июня 1921 года составляла 2250 человек.

29 июня войска Тамбовской губернии начали вторую серию последовательных операций по окончательному разгрому последних отрядов мятежников.

Первый удар, на острие которого выдвигался автобронеотряд № 21, было решено нанести по отряду антоновцев, возглавляемому самим "командармом" И. М. Кузнецовым. Руководить этой операцией вызвался начальник 1-го /Кирсановского/ боевого участка И. Ф. Федько – главный "отец" идеи использования автобронеотрядов против конницы мятежников. Как известно, результаты осуществления этой идеи И. П. Уборевичем превзошли все ожидания. Но двадцатитрехлетний Иван Федько сам рвался в бой. И вот теперь, обосновывая свое право возглавить операцию против группы И. М. Кузнецова, он не без гордости писал М. Н. Тухачевскому, что мысль использовать бронемашины против антоновской кавалерии "возникла здесь, в Кирсанове, когда выяснилось, что население Кирсановского уезда от мала до велика боится автомобилей и что Антонов всегда уходит от нашей конницы".

29 июня Федько с пятью машинами из бронеотряда № 21 смело атаковал находившийся в Моисеево-Алабушке отряд Кузнецова. Ворвавшись в село, бронемашины открыли ураганный пулеметный огонь, стараясь выгнать мятежников из села в чистое поле и там полностью истребить. Но вопреки ожиданиям, повстанцы не стали разбегаться в панике в разные стороны, как это неоднократно бывало раньше, а заняли выгодные позиции в ключевых точках села и начали оказывать стойкое, умело организованное и на удивление грамотное сопротивление.

Через час бой закончился. Потерпев явное поражение и бросив в селе три подбитые машины, Федько бесславно ретировался в Уварове. А повстанцы, быстро сняв с оставленных бронемашин пять исправных пулеметов и 30 тысяч патронов к ним, тоже покинули Моисеево-Алабушку и ушли в южном направлении. Что такое для испытывавших острейшую нехватку патронов антоновцев значил захват такого количества боеприпасов, можно судить хотя бы по следующему факту: до этого повстанцы в деревнях за 50 патронов отдавали лошадь.

На следующий день Федько уже с семью бронемашинами настиг Кузнецова у деревни Григорьевка, что на границе современных Тамбовской и Воронежской областей. Но завязавшийся бой опять протекал неудачно для красных. Подбив один броневик и сняв с него два пулемета, антоновцы организованно вышли из боя, воспользовавшись тем, что начавшийся проливной дождь резко ограничил возможность маневрирования машинам, которые вязли и застревали в разбухшем от избытка влаги черноземе.