Владимир Голубев - Побег в прошлое

Никита сосредоточил на границе Волжской Болгарии всю свою армию, свыше полторы сотни тысяч воинов. Численно русская армия не уступала монголам, вооружена была лучше, а дисциплиной и выучкой превосходила на голову. Один громадный минус перевешивал все плюсы, эта армия не воевала пять лет. Вялотекущая война с Данией, полицейские операции в Польше, пограничные стычки с венграми и германцами, всё это не добавляло практики. Можно было помочь Никее год назад в войне с латинской империей, но разведка предупредила о перемещении крупных войск монголов на юге, и Никита не решился.

Слаженные действия монгольских войск превратили третью болгарскую войну в увеселительную прогулку. Монголы легко захватывали города и крепости, и грабили, грабили и грабили. Убивали, насиловали, жгли, но главное – грабили. А на границе стояла огромная русская армия, которую никто не боялся.

Через месяц большая часть Волжской Болгарии была захвачена монголами, на юг потекли бесчисленные караваны с добычей. Никита не выдержал и отправил на левый берег Волги свои половецкие дивизии. За последние годы их численность достигла тридцати тысяч человек. Никита не надеялся обмануть монголов, саксины и половцы лучше справлялись с такой работой. Монгольские отряды оказались слишком крупные, через неделю вся русская армия перебралась на левый берег реки. Ещё через неделю пятидесятитысячная монгольская армия, отправленная Бату-ханом на юг, для борьбы с икейцами столкнулась с русскими войсками. Битва началась неожиданно, сумбурно, на огромной равнине.

Монголы двигались пятью большими отрядами, русские также были разбросаны по равнине. Только в одном месте русские начали строить лагерь, остальные отряды ещё находились на марше. Русская разведка успела доложить о приближении врага буквально за час до столкновения. Монголы напали прямо с марша, не отдыхая, не ожидая перестроения. Так было во всех пяти местах боев. Русские многократно превосходили врага по численности, но лишь в одном случае сразу опрокинули врага.

Батальон Евпатия Коловрата сопровождал пехотную дивизию копейщиков, лучников и бомбистов. У каждого пехотинца была лошадь, но воевали они пешком. Боевой конь стоил в двадцать раз дороже обычной лошади. Пройти без груза пехотинец мог до пятидесяти километров в день, мало уступая скорости передвижения конника. Дивизия рано расположилась на ночлег. Только приступили к строительству лагеря, как разведчики Евпатия Коловрата прискакали с известием о приближении врага. Евпатий удивился слаженной работе пехоты, буквально за десять минут пехотинцы надели доспехи и построились в колонны. Ещё через полчаса вокруг лагеря была выстроена живая стена, ощетинившаяся длинными копьями.

– Жалко, мало времени. Если бы ты предупредил меня за два часа, мы смогли заминировать степь, – пожаловался Евпатию Коловрату комбат бомбистов Гром.

– На сколько метров стреляют твои самострелы бомбами, – заинтересовался Евпатий.

– Можем дострелить на триста метров. Обычно бьём на сто. Если монголы сразу попрут в атаку, то больше одного выстрела трудно сделать. Карусель они начинают крутить на ста метрах. Если они так поступят, тогда и мы, и лучники поработаем на славу.

В авангарде у монголов было меньше двух тысяч всадников. Они не решились пойти в лобовую атаку. Через четверть часа, когда подтянулись основные силы монголов, от авангарда осталось меньше половины состава. Бомбисты выстрелили только дважды, монголы рассеялись, и тратить пару бомб на всадника Гром не захотел. Но лучники не жалели стрел, они могли позволить себе потратить на одного врага даже два десятка выстрелов.

Раздосадованные большими потерями, монголы бросили в атаку все десять тысяч. Никто до сих пор не мог устоять перед натиском их кавалерии.

Монгольская конная лава пошла со всех сторон одновременно. Две тысячи монголов атаковали, остальные, немного отстав, засыпали русских стрелами. В двадцати метрах от шеренги пехотинцев, ощетинившихся пиками, в траве были уложен трехметровый ряд ежей, поднимающийся веревками. Обычные бороны давно отошли в историю. Поднимать ежи стали слишком рано, и монголы успели остановить лошадей. Это не изменило результата, на плотную массу и атакующих, и лучников обрушился огонь. Бомбисты успели выпустить пять тысяч снарядов.

Евпатий Коловрат облюбовал себе единственную наблюдательную вышку, которую успели возвести. Высота её была небольшая, метра три. Комдив не стал её использовать, и Евпатий залез наверх с десятком заряженных винтовок. От вышки отогнали посторонних, непонятно почему не занятых делом. Евпатий высмотрел в позорную трубу монгольского хана и начал стрелять. Расстояние было предельное для прицельного выстрела. Евпатий попал пару раз в охранников хана, всадники постоянно двигались. Ординарец, лежа рядом на вышке, заряжал винтовки. Наконец, когда хан уже выехал за границу поражения, Евпатий смог зацепить его.

Монголы, лишенные командования, продолжали атаковать, что привело их к полному поражению. Комдив долго уговаривал Евпатия атаковать и рассеять врага, хорошие кони были только у диверсантов. Комбат отказался. Подчинение Евпатия комдиву имело ограниченный характер, а своих людей он не был готов разменивать на простых монголов даже один к десяти.

Этот успех был единственным. Многие дивизии, понадеявшись на численное преимущество, атаковали монголов и были отброшены. От полного разгрома русских спасло громадное численное преимущество и суровая дисциплина. Через неделю к монголам пришло пополнение, и русские войска ретировались на правый берег. Потери русских были огромны, больше двадцати тысяч человек. Монголы потеряли только пятнадцать тысяч, и половину из них потеряли в бою с пехотной дивизией.

Монголы были также ошарашены, за два дня боев они потеряли столько же, сколько за всю болгарскую кампанию.

Никейские войска успешно ограбили степь. Для их перевозки по морю требовалось четыре рейса. За первые два рейса русский флот успешно перевез награбленное добро, много рабов, и много лошадей, продавать их русским за бесценок греки отказались. Это сгубило никейскую армию. Монголы настигли греков на берегу Черного моря. Тех не могли спасти ни укрепленный лагерь, ни отличная выучка, ни поддержка русской артиллерии с моря. Греки понимали, что монголы пришли мстить и убивать, поэтому сражались до последнего. Но монголов было вдвое больше. Несмотря на огромные потери, монголы успели уничтожить греков до подхода торгового флота русских. Спасти удалось только пять тысяч икейцев. Каждая из десяти русских военных галер имела две сотни рабов-гребцов и две сотни экипажа. Русские выбросили рабов за борт и смогли погрузить по пятьсот греков на каждую галеру.