Ольга Тонина - Война в Арктике. 1942 год. Операция Вундерланд

Наконец-то наша первая настоящая атака! Хотя из надводного положения. Но Генрих, узнав, что противник безоружен, сам громогласно заявил, что нечего тратить торпеды на этих русских свиней - расстреляем из орудия! Герой однако! Впрочем, оружие у русских было - на барже присутствовало пятеро в военной форме, в фуражках с синим околышем - русская полиция. У четверых были винтовки, а у старшего, как выяснилось позже, был револьвер. В 05.26 наша лодка всплыла в надводное положение, а на палубу был вызван орудийный расчет. Суда были разделены на две группы и следовали строем кильватера на расстоянии трех миль друг от друга.

В качестве первой цели была выбрана баржа с женщинами и детьми (баржа П-4 - прим. авт.). К 6.00 она была объята пламенем, но продолжала держаться на плаву. Находящиеся на ней люди, спасаясь от огня, прыгали за борт. В общей сложности на ней находилось около 300 человек, многие из которых были одеты в телогрейки. Брода потом утверждал, что из-за этого он решил, что речь идет о солдатах. Пока шел расстрел баржи, Буксир (буксир "Комсомолец", капитан П.К.Михеев - прим. авт.) обрубив буксирный канат, попытался скрыться. Этот маневр был замечен, и мы тут же перенесли огонь на буксир. После нескольких попаданий, из нашей 88-мм пушки, он загорелся, и как нам показалось затонул.

Разделавшись с буксиром, наш доблестный командир решил добить баржу (баржу П-4 - прим. авт.) . Вокруг нее плавало множество людей, некоторые из них попали под винты нашей субмарины, другие пытались уцепиться за шпигаты на легком корпусе лодки и взобраться на палубу. Генрих начал яростно расстреливать их из личного "парабеллума" и приказал поднять наверх пулемет, и вызвать всех свободных от вахты с пистолетами-пулеметами наверх. Одной женщин каким-то чудом плавающей на поверхности моря с маленьким ребенком в руке, удалось зацепиться правой рукой за шпигат в районе боевой рубки. Было явно видно, что сил, на то, чтобы взобраться наверх у нее уже не хватит. Генрих, с каким-то жутким выражением лица, разрядил ей в голову целую обойму из пистолета, превратив все в кровавое месиво, но та так и не разжала руки - наверное, из-за того, что пальцы руки свело предсмертной судорогой. И за нашей лодкой стало волочиться ее безголовое тело, с орущим младенцем в согнутой левой руке. На то, чтобы прикончить кричащего младенца Генрих истратил еще одну обойму. В 07.10 мы подошли к барже на дистанцию 600 метров, и по ней была выпущена торпеда, но она из-за технической неисправности в цель не попала. Таким же безуспешным оказался и наш второй выстрел. Проверка торпедных аппаратов ничего не дала. Торпеды должны были угодить в среднюю часть баржи, но этого не произошло. А дальше, наш герой-командир заработал нашивку за ранение. Я уже упоминал выше, что на барже было пятеро военных, из них четверо с винтовками - и кто-то из них открыл огонь по нашей лодке. Стрелял он достаточно метко - в течении минуты в лодку с расстояния около 300 метров попало три винтовочные пули. Две ударили в ограждение рубки, а одна сбила командирскую фуражку с головы Генриха, слегка оцарапав ему скальп. И мы драпанули наутек от безвестного русского, засевшего с винтовкой на горящей барже. Сам Бродда объяснял это тем, что оставшиеся русские корабли могли от нас удрать. Куда удрать? Даже без бинокля было видно, что один из русских пароходов уже удрал, скрывшись за островом (буксир "Норд" - прим авт.) и держа курс на Югорский Шар. Второй пароход, и баржа ("Комилес" и лихтер Ш - прим. авт.) стояли на якоре возле острова Макеев и никуда удрать не могли, по причине того, что не могли двигаться самостоятельно.

В 8.00 наша ПЛ подошла к неподвижно стоящим судам и потопила пароход ("Комилес" - прим. авт.) артиллерийским огнем. Его экипаж бросился в воду и стал добираться до берега вплавь, а мы стали расстреливать русских из зенитной 20-мм пушки и пулемета. Затем наступила очередь баржи с углем (лихтер Ш - прим. авт.). Но русская баржа отказывалась тонуть. В 8.05 по нему была выпущена торпеда с расстояния в 300 метров, но в цель она не попала. Не слышали мы и взрыва торпеды от попадания в береговую скалу. Генрих начал что-то кричать про саботажников и партизан Норвегии, и про то, что он лично пожалуется фюреру на то, что нас снабжают негодным оружием. Пришлось в 08.10 снова открывать артиллерийский огонь. Били мы прямой наводкой с расстояния в 100 метров, но уголь по всей видимости поглощал энергию взрывов наших снарядов и мы истратили весь оставшийся боезапас к 88-мм орудию, наконец лихтер, объятый пламенем затонул.

В 08.15 мы стали возвращаться к горящей барже. Баржа нас встретила винтовочным огнем одинокого, но очень меткого стрелка. Вот кого можно сразу назначать командиром лодки! После того, как третья пуля с визгом отскочила от ограждения рубки, наш командир не выдержал и приказал играть срочное погружение. Сблизившись с баржей на расстояние 320 метров, он выпустил торпеду из аппарата N4. Торпеда к нашему разочарованию и удивлению (нас занимал вопрос, что будет делать наш командир, если закончатся торпеды - пойдет на абордаж против фанатика-русского, или начнет вызывать подкрепление в виде торпедоносцев люфтваффе) сработала нормально и баржа затонула. Еще примерно полчаса Генрих забавлялся с русской женщиной уцепившейся за перископ. Его интересовало, на сколько у русской хватит дыхания. Бродде опускал перископ под воду примерно на метр в глубину, но русская не разжимала рук. С каждым разом он увеличивал время погружения перископа, начав с пяти секунд выдержки, а мы организовали пари, которое выиграл старина Шурцер. Русская не выдержала на минуте и пяти секундах - либо захлебнулась, либо просто утонула. (данную сцену, в несколько измененном варианте (по требованию советского цензора - прим. авт.), Валентин Пикуль вставит в роман "Реквием каравану PQ-17" - прим. авт.)

В 09.15 мы всплыли в надводное положение и вооружившись автоматами, стали прочесывать место гибели баржи, добивая ненужных свидетелей нашей атаки. Погода стала меняться - волнение моря увеличилось, пошел дождь, задул ветер. Опасаясь появления советских сторожевиков, наш командир приказал взять курс на южное побережье Новой Земли. В 13.40 он сообщил радиограммой о потоплении артиллерийским огнем двух буксирных караванов в квадрате АТ-8762. В ней же сообщалось, что на барже находилось 300 солдат…"

Это взгляд немецкой стороны на происходившие события. А что по поводу происшедшего говорят советские источники?

Из материалов отчета работы межведомственной комиссии НКВД, СМП и ВМФ по факту гибели сотрудников "Норильстроя", судов "Комсомолец", "Комилес", лихтера Ш и баржи П-4:

" 16 августа 1942 года около полуночи из поселка Хабарово в Нарьян-Мар, без согласования с командиром Северного Отряда БВФ капитаном 1 ранга Н.П.Анниным, вышла группа кораблей, принадлежащая НКВД. В состав группы входили: буксирные пароходы "Комсомолец", "Норд" и "Комилес". "Норд" буксировал неисправный "Комилес" и лихтер Ш, а "Комсомолец" баржу П-4. На последней находилось 267 300 человек из числа семей полярников, строителей "Норильстроя" на работы на объекте НКВД N300, а также рыбаков. Суда направились в Нарьян-Мар несмотря на наличие информации о действии немецких подводных лодок, отказавшись от эскорта находящихся в Хабарово ТЩ-54 и ТЩ-62. Старший каравана … (фамилия неразборчиво - прим.авт.) движимый личными мотивами (торопился на день рождения к жене) нарушил действующие инструкции об обеспечении безопасности мореплавания. Проведенная проверка вскрыла целый ряд случаев, когда подобные переходы совершались в нарушение инструкций без охранения как НКВД, так и Северным морским пароходством (см. приложение N2), из-за чего постоянно возникали конфликты с командованием Беломорской военной флотилией.