Сергей Шкенёв - Параллельные прямые

Бабах! Что это? Сильный дождь неожиданно пошёл или это кровища растерзанных врагов? Рано ещё, пока никого не разорвал. Но вынудят, гады. Очередной выстрел вдребезги разнёс выставленные аккуратными рядами жбаны с пивом, окатив беглеца с головы до ног. Домашнее. Гадость негазированная, пора бы и научиться. И как его теперь пить? Разве что чуточку, для утоления внезапно проснувшейся жажды? Вот тут один кувшинчик при падении почти не пострадал, только горлышко немного откололось. Ну и что, что запах останется, всё равно от шкуры за версту кислятиной этой прёт. Хозяин будет недоволен? Не его же пиво, чего жадничать?

Это кто ещё лезет? Ага, не нравится? Острые зубы с лязгом медвежьего капкана сомкнулись на толстой ляжке, и незадачливый защитник разбитой посуды повалился на гору клеток, из которых доносилось недовольное кудахтанье. Правильно вот достойное место! Падение спасло пивовару жизнь. Видимо у Ионаускаса кончились патроны с дробью, и он перешел на волчью картечь, которая только сбила шляпу с торговца и проредила куриные ряды.

Пух и перья, разлетающиеся в разные стороны, у некоторых посетителей рынка вызвали весьма нездоровые ассоциации и настроения. Кто-то уже стал примеривать мысленно ермолки на прохожих. Распахнулось окошко ближайшего дома, и внушительных габаритов красавица, с усиками на верхней губе и бородавкой на носу, заверещала на всю площадь:

— Лейба, ты где? Немедленно иди домой! Ты разве не видишь, что мы таки имеем начинающийся погром?

Услышав заветное, манящее своей внутренней силой слово, толпа внизу заметно разволновалась. А в ответ донеслось:

— Но Бетя, солнышко моё, это гораздо безопаснее, чем кушать завтрак, приготовленный твоей мамой.

— Не трогай мою маму!

— Золотце, какие гнусности у тебя на уме! Ой, смотри, собачка! Она наверняка из наших. Нос, так вообще точь-в-точь как у дяди Рувима. О, да это же кобель. Бетюнчик, глянь, он больший мужчина чем наш сосед Хаим. Точно тебе говорю.

— Глупости ты говоришь, у Хаима раза в два больше будет…. Ой, Лейба, зачем ты отнимаешь у Казимираса его ружьё? Немедленно верни эту гадость. Я же имела ввиду именно нос!

Начавшаяся потасовка за обладание оружием позволила таксу немного перевести дыхание. Действительно, почему бы господину Ионаускасу не пристрелить ветреную Бетю? По ней и промахнуться сложнее. Не можешь сам, предпочитая издеваться над беззащитной собакой, отдай двустволку ревнующему мужу. Что говорите? У взбесившегося железнодорожника нет мужа? Странно, а на вид — сука ещё та.

Скрипнула дверь полицейского участка, расположенного, как и все государственные учреждения городка, поближе к единственному центру цивилизации — вокзалу. Охотник, замаскировавшийся в корзине с яйцами, увидел, как на каменную ступеньку опустился сапог громадного размера. Потом второй. Их владелец прокричал, перекрывая шум рынка и вопли кое-где вспыхнувших драк:

— Что здесь происходит?

Тут же нашлось много желающих прояснить ситуацию представителю власти.

— Господин Арлаускас, это погром. — Начала рассказывать молодящаяся молочница в старомодном чепце.

— Вздорные вещи говорите, пани Кшиштина, — перебил её худощавый старик, — это нападение марсиан, подстроенное большевиками. Не читали в газетах про зенитные пулемёты? Вот как раз против них и защита. И откровения русского графа Толстого про полёты на Марс не читали? Впрочем, что взять с неграмотной дуры?

— Это я то неграмотная? Да я с самим директором гимназии сплю. Лучше скажите, зачем марсианам устраивать погромы в нашем городе?

— Да ты польская шпионка! Отдавая назад Вильнюс, курва!

— Не слушайте их, господин полицейский, — вмешался в перепалку ещё один доброхот. Только я могу сказать правду. У меня родственник в политической полиции служит.

— Дворником, — ехидно уточнил сторонник инопланетного вторжения.

— А Ваше какое дело, господин аптекарь? Я тоже дворник, но это не помешает начистить рожу паршивой клистирной трубке.

— Как ты меня назвал, козёл?

Смачная плюха пришлась точно в ухо служителю метлы и лопаты. Он в долгу не остался, разбив нос многоуважаемому собеседнику. К противоборствующим сторонам с удовольствием присоединилась добрая половина присутствующих. Вторая половина деловито грабила оставшийся без присмотра товар. Начальник полиции долго наблюдал за народным весельем, но когда чей-то выбитый зуб ударил прямо в глаз, а на недавно пошитой шинели повисли кровавые сопли, не выдержал и он.

— Отставить! Прекратить! Остановиться! Я приказываю!

Бесполезно. Тогда пришлось пойти на крайние меры — вытащить из кобуры вытертый почти добела револьвер и выстрелить в воздух.

Толпа отхлынула. Но в ответ со стороны вокзала застучал ручной пулемёт, и зазвенели жалобно осыпающиеся окна домов. Вслед за пулями на площади вдруг появились люди в узнаваемой старшим поколением форме.

— Русские идут!

Люди в панике бросились в обратную сторону и сшибли с ног господина Арлаускаса. Он покачнулся, безуспешно взмахнул руками, пытаясь сохранить равновесие, и грузно уселся в стоящую неподалёку корзину. Громко хрустнули яйца. «Ладно ещё куриные.» — грустно подумалось таксу. Обманутый кажущейся безопасностью своего убежища, он возмущенно рявкнул и вцепился в ближайшую к нему часть тела полицейского.

— А-а-а-а! — Яростный вопль заставил наступающих бойцов остановиться и залечь на грязный мартовский снег.

— Подождите, господа, командовавший ротой капитан Трошин предупреждающе поднял руку. — Кажется, литовцы выпустили против нас стаю голодных львов.

— Похоже, — согласился немолодой уже поручик. — Приходилось в Тунисе встречаться. Эх, сейчас бы родную трёхлинеечку.

— Нужно вызывать подмогу, — решил командир. — Дмитрий Данилович, будьте так добры, дайте красную сигнал.

Ракета с шипением улетела, а к Трошину подбежал один из взводных.

— Господин капитан, по цепи передали — на крышах снайперы.

— Где?

— Вон там, левее костела. Видите, оптика бликует?

— Сволочи, заранее приготовились.

— Может, попробовать дворами с тыла зайти, Виктор Владимирович?

— Попробуйте. Постарайтесь хоть одного живым взять.

Седой поручик хлопнул взводного по плечу:

— Сиди, я сам схожу. Тряхну стариной. А ты ещё навоюешься.

Молодой офицер расстроено посмотрел на командира. Но ротный подумал и кивнул:

— Хорошо, Данилыч. Только возьмите с собой ещё двух человек, мало ли что.

— Да ладно, что со мной случится. Ты лучше за молодёжью присмотри. Видишь, развалились, задницы отклячили? Двадцать лет в юнкерах, мать их….

Трошин сплюнул в снежную кашу под ногами и отдал приказ окапываться. Но разглядел в редких проталинах брусчатку и поправился: