Алексей Ивакин - Меня нашли в воронке

Кирьян Васильевич повертел сигареты и рявкнул на Костю:

— В душу мать тебя ититть! Ты соображаешь — чего наделал? Пустая твоя башка! Вот и впрямь ведь мозгов-то нет! Немцы же не сегодня-завтра начнут всех тут трясти! И деревни прочесывать! Ты о матери подумал, дурья задница? Полицаи враз узнают, что вы исчезли! И чего?

— Чего? — растерянно захлопали ресницами парни.

— Ни чего! О матерях подумали??? — а потом дед махнул рукой и повернулся к Ритке. — Видишь, как оно складывается. Значит и впрямь тебя придется к нашим вести… Чего уж сейчас… Вместе с этими!

И он кивнул на трех героических обормотов.

Парни виновато смотрели в пол.

Дед Кирьян достал сигарету из новомодной пачки. Понюхал.

Кузька услужливо чиркнул трофейной зеленой зажигалкой из странного плексигласа.

И тут же от нее отлетело какое-то колесико и выскочила пружинка, прямо в лоб деду.

Все прыснули, а третий, пока безымянный пацан, громко хыкнул.

Дед покосился на него и, не глядя, дал подзатыльник Кузьме:

— Тьфу, срамота! — А потом вытащил древнее кресало и в три удара прикурил от него.

Кузьма же, почесав затылок, повертел сломанную зажигалку и меток бросил ее в поганое ведро.

— Хороший табачок! — выпустив дым из ноздрей, сказал дед. — Мягонькой… Горло не дерет.

Парни тоже вытащили по сигарете из пачки. Дед покосился, но ничего не сказал. А что тут скажешь, когда мальчишки уже убивают в шестнадцать лет?

Рита поморщилась — густая синева «хорошего табачка» повисла в избе.

— Так ты деда, выведешь нас али как? — слегка окосевшими глазами посмотрел на Кирьяна Васильича Костя.

— Куда вас девать-то… — пробурчал тот. — Вас одних-то выпустить, так ведь шлепнут тут же.

— Почему это? — Вскинулся Константин. — Мы вон двух фрицев замочили сегодня, они даже не дернулись!

— Не ждали, потому как. Партизан тут до сегодняшнего дня не было. И вы их тут не ждете сейчас. Часового не оставили. Оружие вон в угол побросали…

— Так вы же сами сказали! — возмутился третий пацан.

— У тебя командир был, вот его и слушать надо, а не старого пердуна…

Костя аж приоткрыл рот:

— Почему это был?

— Потому как ты в армию не призван, а я таки унтер-офицер, хоть и царской, но армии. Понял?

Дед встал из-за стола:

— Смиррррна!

Взгляд бывалого вояки так подстегнул парней, что Кузьма, подпрыгнув, аж ударился головой о низкий потолок и зашипел.

— А сейчас, наверняка, немцы уже лес чешут. Так что руки в ноги! И бегом отсюда! И ты собирайся! — сурово он кивнул Рите…

Однако сразу выйти не получилось.

Пока она собирала всякими «обязательно нужными» тряпками вещмешок, выданный ей дедом, прошло полчаса. Хорошо, что поисковая аптечка, неведомым чудом сохранившаяся у нее, была в сумке на ремне.

Парни истомились ее ждать, допинывая остатки трофейных сигарет…

… А в это время гауптман Рудольф Бреннер командовал двумя взводами недовольных военной судьбой солдат.

Мало того, что вчера они в рукопашной потеряли едва ли не половину боевых товарищей, во время безумной русской атаки, так еще и попали на прочесывание мрачного леса.

А ведь так хорошо начинался день… Пришла смена, и выжившие победители спустились с холмов и отправились в Ивантеевку, где их ждали грузовики. Уставшие, не спавшие и не жравшие — они пели песни, отправляясь в Демянск на отдых. И надо же было случиться, что самонадеянный фельдполицай Майер, непонятно куда спешивший и умчавшийся утром, попал в засаду.

То ли выжившие чудом десантники, то ли невесть откуда взявшиеся партизаны подорвали машину и расстреляли в упор комиссара и водителя. Сопровождавший машины гауптман тут же остановил небольшую колонну и отправил по взводу прочесывать лес. На пять километров в глубину от каждой стороны дороги. Понятно, что бандиты уже ушли, но, во всяком случае, было что сказать начальству о принятых мерах.

Промокая платком потеющий лоб, он тихо ругался про себя на бестолкового Майера, на партизан и на проклятую Россию.

И ведь ровно через час они вышли к одинокому хутору на большой поляне.

Бреннер поколебался, а потом дал приказ двоим солдатам проверить дом.

С карабинами на перевес, пригнувшись, словно волки, те осторожно шли через поле к русской приземистой избе.

Бреннер был уверен, что в избе, наверняка, сидит какая-нибудь вонючая старуха с десятком сопливых детишек, поэтому был спокоен.

И поэтому, когда выстрел плетью ударил по лесу, он вздрогнул так, что выпала сигарета из рук.

Солдаты в поле тут же рухнули наземь и открыли огонь по избе. Те, кто остался в лесу, моментально поддержали товарищей. Грохот стоял такой, что гауптман не слышал свое дыхание.

Под прикрытием оба бойца вплотную приблизились к избе.

Один махнул рукой. Взвод мгновенно прекратил пальбу.

Второй кинул гранату в разбитое уже окно и отскочил. Внутри хлопнуло, изо всех щелей, даже из-под крыши пошел дым.

Еще через пару минут оба бойца, один за другим ворвались в дом.

Гауптман ждал, не рискуя отправлять весь взвод на простреливаемое поле. Наконец, один из фронтовиков высунулся из окна и заорал:

— Здесь никого нет! Они ушли!

Бреннер сплюнул и ругнулся про себя.

Так это егерское дело леса прочесывать! Ну и что, что только пару дней назад русских десантников добили? Это их проблемы! Почему, он гауптман, бывший бухгалтер, ныне исполняющий обязанности индентантурранта Рудольф Бреннер должен гонять каких-то бандитов по этим гиблым лесам?

— Эй, фельдфебель! — рявкнул он.

— Я! — немедленно отозвался тот.

— Бери свое отделение и прочеши лес еще на два километра в ту сторону. — Бреннер махнул рукой на север от дома. — Мы тут ждать будем.

— Игельман! Шванн! За мной!

Гауптман-бухгалтер удивился:

— И это все??

Фельдфебель оскалился уже на бегу:

— Все кто остался!

Через несколько минут в лесу раздалась стрельба…

…Вечером, сидя у костра, новоявленные партизаны дружно смеялись друг над другом.

— А ты-то как сиганул в окно рыбкой!! Я думал башку себе сломаешь!

— Сам-то! Зайцем несся!

— А я смотрю, у Костика глаза бледные-бледные. Думал он в обморок упадёт!

Дед Кирьян только улыбался в бороду, глядя на отходивших после погони парнишек.

А Ритка сидела молча, уткнувшись взглядом в пламя костерка.

— Ты это, чего задумалась? — тихонько спросил ее дед.

— Да немец мне один… Показался похож. На Андрюшку Ежова. Поисковик наш. Был.

— Чего же это был-то? И есть тоже. Поди обозналась?

— Не знаю. — Вздохнула девчонка. — Но похож очень. Если и он, как у немцев-то оказался?

— Помрем — все на свете узнаем! — погладил дед ее по плечу и тут же прикрикнул на пацанов. — А вы чего регочете?

Те тут же притихли.